Наемница из клана Прайд (СИ) - Севастьянова Екатерина

— А ты видишь выход из этой «плачевной ситуации»? — неожиданно спросил Тимуэль, как мне показалось с интересом.

— А разве есть выход? — засомневалась я.

— Нет, — резкий и однозначный ответ.

Ну и зачем тогда спрашивал? Играет со мной? Топчется по нервам? Хрен его поймешь. Эти тысячелетние слишком сложные.

— Что вы сделали с Винкелем? — Мне почему-то стало его ужасно жалко, ведь Винкель так старался, так надеялся освободить империю от гнета своих братьев, но старшие архидемоны оказались хитрее. Один из старших архидемонов так точно. — Он еще жив? Он во дворце?

— Ты должна беспокоиться только о себе, линиар, а не о Винкеле. — Когтистая ладонь погладила меня по волосам, спутанным и слипшимся от крови. — Ты еще такая молодая… такая строптивая… Я чувствую, что под этой демонической оболочкой сидит юная дева, которая очень хочет жить. Сколько тебе столетий?

 Столетий?! А Тимуэль очевидно знает далеко не все.

— Двадцать восемь, — честно ответила я, решив, что врать архидемону лучше не стоит, и, подумав, на всякий случай уточнила: — лет, а не столетий. Мне двадцать восемь лет. — Подумала еще и с шуткой добавила: — А вы случайно не хотите сжалиться надо мной такой молодой и строптивой?

В ответ недвусмысленная тишина. Ясно.

Тимуэль снова обошел меня, теперь по левой стороне. Остановился, ощутимо разглядывая внешность Хелен, и я уже поняла, о чем он попросит, прежде чем услышала:

— Покажи мне себя, линиар… Истинную себя.

Снимать личину категорически не хотелось. Когда кто-то уродует личину, творит непотребства с чужим телом — это одно, ты словно наблюдаешь за всем со стороны. И совсем другое — когда уродуют тебя. Но злить архидемона мне не хотелось еще больше. Какой у него разгон от уравновешенного мужчины до беспощадного чудовища? Сейчас Тимуэль кажется рассудительным, даже добродушным и, как сытый питон, спокойным… но лишь кажется. Представить невозможно, что творится в голове у тысячелетнего демона, пришедшего из другого мира. Какие ужасы и мрачные желания рождаются в его больной черепушке, когда он смотрит на меня?

Я настолько ослабла, что даже не была уверена, что у меня получится сбросить личину, однако, спустя две провальные попытки запустить трансформацию, она все же началась. Я застонала, когда кости захрустели, ломаясь, уменьшаясь и смещаясь. На этот раз снятие личины затянулось. Процесс, который обычно занимает минут пять, перетек в десять, а затем и во все пятнадцать. Тимуэль все это время безмолвно следил за мной. Я чувствовала, что следит. Пристально, с интересом. У него какой-то пунктик насчет дев расы линиар… однозначно. А может и нет. Может, он ко всем пленникам относится с одинаковым интересом? Или даже ко всем женщинам.

Мало того что снятие личины прошло не в пример болезненно, так еще и разница в росте между мной и Хелен сыграла злую шутку. Раньше я хоть носками касалась пола, а теперь оказалась вздернута над ним. Ноги заболтались в воздухе, не чувствуя опоры. Магическая нить стянула запястья еще сильнее, разрывая тонкую кожу на руках.

Где-то рядом звякнули цепи. Давление на руки тут же ослабло. Крюк с жалобным писком опустился ниже, опуская и меня тоже. Я встала босыми ногами на пол, покачнулась, чуть не упала, но смогла устоять. Магическая нить растаяла, окончательно освобождая меня.

Я застонала от наслаждения, с удовольствием растерла запястья и ноющие руки, радуясь толике свободы и тому, что наконец-то могу стоять самостоятельно и без оков. Как же мало мне нужно для счастья, просто удивительно.

Архидемон долгое время ничего не говорил. Я даже дыхание его перестала слышать. Мелькнула мысль, что он ушел, и я приоткрыла глаза.

Не ушел.

Стоял в паре метров от меня. Его могучее тело освещали десятки факелов. Когда он только успел их зажечь? И почему они не горели раньше?

Сейчас Тимуэль выглядел иначе, чем на праздновании. Не так торжественно и благородно. Богатую мантию, расшитую руническими знаками, сменила повседневная рубашка темно-бардового цвета. Рукава были закатаны до локтей, а верхние пуговицы расстегнуты, открывая вид на твердые мышцы груди и сияющий магией амулет с алым, пульсирующим камнем посередине. Красивый амулет… Я даже загляделась на него. Затем посмотрела вниз, на черные штаны, обтягивающие мощные ноги архидемона. В очередной раз подумала о том, что если такая смертоносная машина, как Тимуэль, решит со мной что-то сделать, то лучше не сопротивляться. Ему достаточно обхватить меня ладонями за талию и разорвать на две части. Уверена, что при этом у него даже дыхание не собьется. Помрачнев от этой мысли еще сильнее, я скользнула безразличным взглядом по его лакированным ботинкам той же дорогой фирмы, которой отдает предпочтение саарга, по наручным часам с лунными кристаллами внутри, по разбитым в кровь костяшкам пальцев… хм, раньше его руки были целы. Тимуэль успел с кем-то повздорить? Распущенные на праздновании янтарно-черные волосы — не такие длинные, как у остальных братьев — он собрал в короткий хвост, и это позволило мне увидеть извивающуюся змеей татуировку, которая тянулась по мужской шее и скрывалась под одеждой. Татуировка была рунической и лунной. Змея шевелилась, а лунный свет бликовал на ее серебристых чешуйках.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я отвернулась в сторону, когда поняла, что архидемон рассматривает меня с еще большим любопытством, чем я его. Этот странный обмен заинтересованными взглядами меня не ободрил. Теперь я в своем истинном теле, и это тело Тимуэлю очевидно нравится, иначе бы он та-а-ак на меня не смотрел. Тело краймера тоньше тела даже низшей демоницы, кости хрупче, рост намного ниже, силы меньше. Я вздохнула и решила не томить себя ожиданием.

— Что вы планируете со мной сделать? — устало и немного обреченно спросила я, переминаясь с ноги на ногу. Холодный камень неприятно царапал босые ступни.

— Если ты ждешь быстрой смерти, линиар, — Тимуэль направился ко мне, — то ты ее не получишь. Смерть еще нужно заслужить.

 Я поежилась, но не стала отступать, наблюдая за плавным приближением иномирного чудовища. Теперь он казался в несколько раз выше и массивней.

— Будете меня пытать?

Тимуэль без раздумий кивнул.

— Обязательно, — ответил он до ужаса равнодушно, словно пытки — это такая наскучившая и приевшаяся банальность. Захотелось удариться в панику.

— А может не надо? — нервно усмехнулась я, когда он сделал последний шаг и остановился прямо передо мной. Я заметила, что в его руках появились магические наручники из драконьей стали. — Ну их… эти пытки! Давайте полюбовно разойдемся?

Тимуэль тоже усмехнулся.

— А ты забавная, линиар. — Уголки его губ растянулись в жуткой улыбке. — Смелая и забавная. На Большой Луне тебе бы отрезали язык.

У меня глаз дернулся.

— Я бы сказала «спасибо», но на комплимент ваши слова как-то мало похожи.

Тимуэль показал мне наручники, и я послушно протянула ему руки. Израненные запястья сковала тяжелая сталь.

— Идти сможешь? — с пугающим участием поинтересовался монстр, оценивающе взглянув на мои окровавленные ноги.

Я неуверенно кивнула.

— Наверное.

Он взял меня за плечо и подтолкнул в сторону выхода.

— Тогда иди вперед, линиар. Иди вперед и не оглядывайся.

Сразу так и потянуло оглянуться, но вместо этого я покачнулась и медленно поплелась к двери, которую раньше охраняли стражи и безумное количество слоев охранной магии. Укус мутанта до сих пор кровоточил. В глазах двоилось. А платье, сшитое по параметрам Хелен, бесформенным мешком висело на плечах.

ГЛАВА 38

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Тимуэль ДарХанэр Иара.

Дворец Власти, Тан-Гоад.

Тимуэль никогда не покидал дворец без острой необходимости. Этот город… его суета, порочность, обилие железяк… как песок на зубах, нервировал и раздражал. Вызывал резь в глазах от ярких красок и неоновых подсветок, огней воздушной магистрали. Что может быть хуже бесконечного жужжания капсул, пролетающих над головой? Или нескончаемого мельтешения смертных тел? От чужих взглядов негде скрыться! Повсюду снуют люди и демоны, толпятся маги и драконы. Тимуэль не видел разницы между расами. Его раздражали все в равной мере — и слабые люди, и сильные демоны, и красивые нимфы, и уродливые гномы. Он тосковал по Большой Луне, по ее тишине, по бескрайним просторам каменных долин, по истинной лунной магии. Он бы отдал все, чтобы туда вернуться. Он бы отдал все, чтобы в тот проклятый день не покидать родные края и встретить конец света на Шепчущем склоне. Но демоны Луны нуждались в его помощи, нуждались в тех, кто поможет перейти в другой мир, в безопасный мир, в новый мир.