Любовь против (не)любви - Салма Кальк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Кэтрин Торнхилл умерла, — произнесла Катерина, глядя на королеву в упор.
Может быть, это и нарушение этикета, но… сейчас решается судьба Катерины в этом государстве. Признают её подданной — или же нет. Но почему-то она полагала, что может довериться этой женщине, которую увидела первый раз в жизни.
— И кого же я вижу тогда перед собой в её облике?
— В её теле, — поправила Катерина. — Тело осталось тем же самым. Меня зовут Катерина Корякина, и я тоже умерла.
А дальше она рассказала всё, и понадеялась, что говорит не хуже Джона — тоже толково и внятно. Впрочем, уж что, а объяснять и рассказывать она умела, иначе бы дети на уроках не слушали — ни дома, ни здесь.
Королева оказалась изумительным слушателем — внимательным и отзывчивым. Она хмурилась, когда Катерина говорила о Кэт и Телфордах, и Рональде Морни, усмехалась, когда Катерина язвила о непроходимой самоуверенности, граничащей с глупостью, у некоторых из них, смеялась рассказу об извлечении Роя из подвала, восхищалась скупым словам о приведении в порядок Торнхилла и о борьбе против призрачного воинства леди Маргарет.
— Вот и всё, — сказала Катерина в конце. — Мне кажется, что я справлюсь с владениями Торнхиллов никак не хуже, чем это делали прежние владельцы. Плюс у меня есть поддержка самого разумного из Телфордов, нового графа Сэнд-Рока и некоторых представителей Старшего народа.
— И всё это — за год, — подтвердила королева. — Но почему ты не пожаловалась ни на насильственный брак, ни на плохое обращение?
— Жаловаться могла бы Кэт, но она была бессловесна, как вы помните. А в моей прежней жизни говорили, что до бога высоко, а до царя далеко, уж простите, ваше величество, — поклонилась Катерина. — То есть — сам справишься, и молодец, а не справишься — ну, туда тебе и дорога. И я привыкла… справляться. А когда госпожа Мэгвин рассказала о том, кто я теперь, то первым делом пришлось разбираться со всем и со всеми, а потом стало уже и не до жалоб, поверьте. Добрая порция хорошей работы не оставляет для жалоб ни сил, ни времени.
— И сейчас ты тоже не желаешь никого ни в чём обвинить? — сощурилась королева.
— Лорд Телфорд и его сын Джеймс уже получили своё, как мне кажется. А Рональд Морни… вот если он ещё примется меня преследовать, тогда я непременно его в чём-нибудь обвиню. А если будет сидеть тихо — то и пусть сидит. Его кузену Джеймсу тяжёлая травма пошла на пользу — а Рональд, я слышала, тоже далеко не в добром здравии, вот и поглядим.
— Договорились, поглядим. Конечно, услышать такое невероятно. Удивительная история, и я благодарю тебя за откровенность.
И королева с усмешкой дотронулась до застёжки в виде свернувшейся клубком и поглядывающей на мир зелёным глазом лисицы на плече у Катерины. Катерина не нашла сил расстаться с этим предметом и прицепила чисто на удачу — потому что ей казалось, что это символ и помогавших ей представителей Старших, и всей её странной нынешней жизни. И в этот момент Катерине показалось, что дотронулась не рука, но лисья лапа — с белой шёрсткой, коричневыми подушечками и коготками.
Вот так.
— Мне тоже невероятно, — кивнула Катерина. — Там, где я жила всю жизнь… то есть, всю прошлую жизнь, магии нет, есть только технология.
— Технология? — нахмурилась королева. — Что это?
Катерина попыталась рассказать — как сумела. О водопроводе, канализации, машинах и связи.
— Та же магия, только по-другому, — удовлетворённо кивнула королева. — Вода кое-где подаётся — где маги это делают, поговорить на расстоянии можно при помощи зеркала, а с нечистотами можно даже и без магии.
Она поднялась, сделала несколько шагов и отворила ещё одну дверку. И позвала Катерину поглядеть.
Что сказать, отхожее место со сливным бачком отказалось для Катерины полной неожиданностью.
— Это… тоже магия?
— Это умный человек, который придумал такую штуку.
— Умные люди встречаются везде, главное — найти их, — согласилась Катерина.
— Ты права. И что, кто-то знает о тебе всё?
— Только те из Старшего народа, кто оказался причастен.
— А Джон Телфорд? — подняла бровь королева.
— Джон Телфорд — не маг. Мне было бы достаточно сложно объяснить ему это всё.
Королева улыбнулась понимающе.
— Хорошо. Сейчас ступай, я должна крепко подумать обо всём, что ты рассказала. И… лисы должны держаться вместе. Особенно — лисы почтенного возраста, — усмехнулась она напоследок. — Ступай. Выйдешь через зал, там найдёшь своих.
И Катерина поклонилась вежливо и отправилась — через зал.
58. О драгоценностях и босых пятках
В тронном зале никого не было — правильно, зачем, если королевы здесь сейчас нет. А вот за приоткрытыми дверями в соседнем зале кипела жизнь. Там стояли небольшими кучками и разговаривали человек с полсотни, наверное — зал был велик. И пока Катерина соображала, где тут свои, к ней подошёл совершенно неизвестный мужчина и раскланялся.
— Миледи Кэтрин Торнхилл? — спросил он.
Мужчина был молод — да все они тут ей молоды, что уж. Но — старше и Джона, и Жиля, и Роба — тоже. Лет тридцати, наверное. Волосы каштановые, борода такая же — аккуратно подстриженная. Одет богато, но без вычурности — в вишнёвый бархат с умеренным количеством жемчуга и драгоценной вышивки. Одежда по фигуре, дублет облегает выпирающий живот. Интересно, это по моде — такие встречались в количестве, или просто наел и девать некуда? А раз что-то некуда девать, то известно же, что тогда один из лучших выходов — богато украсить и всем показывать?
— Верно, а кто вы?
— Прошу простить, что представляюсь сам, меня зовут Джонатан Майли. Наши отцы были весьма дружны, и надеялись, что мы с вами тоже подружимся.
Ну вот, следующий нарисовался.
— Рада видеть вас, милорд Майли, — кивнула Катерина. — И рада знакомству. — Будем вежливыми.
— Это верно, что вы недавно овдовели? — спросил он будто бы мягким тоном, но блеск глаз выдавал его намерения наилучшим образом.
— Абсолютно верно. Так же, как и то, что я пока не ищу нового замужества.
— Но ведь вам необходим защитник? — изумился Майли.
— Благодарю вас, у меня
