Утоли моя печали - Сергей Алексеев

И ничего не мешало бы вести с ним беседы хоть до утра – ни ветер, гудящий под причалом, как в печной трубе, ни плеск воды о сваи под полом, если бы среди ночи там, наверху, не загомонили туристы, вернувшиеся с экскурсии по Стране Дураков. Гулкий настил громыхал над головой и не давал сосредоточиться. Шоумены Усть-Маеги давно отдыхали, а возбужденные иностранцы все никак не могли успокоиться, и причина этого выяснилась, когда Сергей понял по обрывкам немецких фраз, что пропал их товарищ, сказавшийся больным и потому оставшийся на борту.

Минул час, потом и второй, а теплоход никак не отваливал и продолжал заслонять вид: Геля жил под причалом потому, что отсюда можно было наблюдать потрясающий восход солнца, когда земля предстает перед глазами как в пору Великого Потопа – только вода и багровое зарево на горизонте. Полное ощущение чистоты и целомудрия. И даже потом, когда солнце оторвется от бескрайней водной глади и когда проявится узкая полоска противоположного берега, то все равно суша кажется первозданной, на нее еще и голубь не опускался…

Это он так рассказывал и предлагал взять багор и отпихнуть судно к чертовой матери. Но тут над головой запиликали сирены, загудели по настилу автомобильные колеса, и Геля, испугавшись облавы, забился в угол и затих. Бурцев же словно очнулся от привычных звуков происшествия и стал выбираться наверх, но заблудился в бревенчатых конструкциях, долго не мог найти доску, которая поднимается, и, когда нашел, обнаружил, что совсем рядом стоит милицейский автомобиль. Пришлось вылезать из-под причала на глазах какого-то майора с гармошкой. Но тот ничего не заметил, его атаковали около десятка немцев в шортах, говорили все разом, не дожидаясь переводчика…

– Я вам русским языком говорю, немчура вы разэтакая, – отбивался майор. Найдем мы вашего фрица, никуда он из нашей страны не денется. Пошел на природу полюбоваться и заблудился. Сейчас мои ребята прочешут окрестности и привезут в целости и сохранности.

Пока Бурцев отряхивался и приводил себя в порядок, возбужденные туристы рассосались и остался лишь представитель российской турфирмы. Он и объяснил майору, дескать, Фриц Зоммер молодой, но болезненный человек и потому два дня назад спрашивал, можно ли в России найти бабку, чтобы полечиться, наслышан был о русских знахарках и колдуньях. И если такая найдется, то он готов сойти на берег и остаться у нее сколько потребуется. Теперь фирмач высказывал предположение, что турист наверняка отыскал лекариху и находится у нее. Говорили они на русском языке, но майор почему-то стал отвечать невпопад.

– Если к какой бабе занесло, значит, скоро сам явится. А не поспеет, мы его вытащим. Все бабы легкого поведения у нас на заметке… Вытащим и на моторке подбросим на теплоход. Давайте отчаливайте, хватит базарить.

– Для розыска нужна фотография, – вмешался Сергей, отряхивая брюки. Прошу вас предоставить портрет господина Зоммера либо его документы.

Представитель турфирмы обрадовался деловому тону и побежал в каюту потерявшегося, а майор присмотрелся к Бурцеву и внезапно спросил:

– Это не ты у попа живешь? На чердаке?

– Ну, я, а что?

– Да так, ничего. Точно описали. Все равно самый первый гармонист – я.

– Не спорю, – осторожно проговорил Бурцев. – Потому что не слышал, как ты играешь.

– Туристов отправлю – сыграю, – пообещал майор. – А ты куда этого послал?

– За фотографией.

– А зачем тебе? – Майор снял ремешки с мехов, нетерпеливо побегал пальцами по кнопкам. – Словесного портрета мало? Немец, он и есть немец, сразу узнаешь.

– Хочу посмотреть, как они вертеться будут… Майор был спокоен, невозмутим и совершенно не агрессивен, хотя в подобных ситуациях милиция обычно спрашивает документы.

Представитель турфирмы вернулся с теплохода раздосадованный.

– Не нашли… Придется отчаливать.

– Отваливай, – сказал майор. – Найдем – подбросим, скоростная моторка есть.

– Теплоход останется у причала, – заявил Бурцев. – Передайте капитану: чалок не снимать, на берег никого не выпускать. До особого распоряжения.

– Извините, – замялся представитель. – Чье это распоряжение? У нас график движения, сроки фрахта…

– Местной прокуратуры – этого достаточно? Фирмачу было достаточно, а майору – нет.

– Чего ты командуешь? Щукин-то я, а не ты. Мы его и так найдем, пусть бы себе плыли на здоровье.

– Теперь его никогда не найдешь, – рассматривая белое судно, сказал Бурцев. – Геля его давно почувствовал и точно предсказал время, когда появится в Стране Дураков.

– Кто предсказал? Геля?.. Ну нашел кого слушать!

– А надо бы его слушать. Он действительно почуял… Вот и не верь после этого сумасшедшим!

– Да найдем мы его! В Стране Дураков весь народ как на ладони… Так ты из какой такой прокуратуры? Я тебя не встречал. Вчера тебя с Гелей заметили. Ты его приятель, что ли?

– В некотором роде…

– Тогда я тебя арестую на всякий случай, – сказал майор. – Чтобы сильно не кипешился…

– А почему ты Гелю не арестовал? Он же в розыске значится.

– Ну и что?.. Есть у меня бумага. При появлении задержать, как психически больного и опасного для общества. Но то ведь для какого-то общества? Для нашего он совсем не опасный, потому что здесь Страна Дураков.

– Это резонно! – поразился логике Бурцев. – А меня за что?

– Да что-то скучно стало. Поиграть хочется, а слушать некому и плясать тоже. Арестую тебя, будет веселее. – Майор опробовал голос гармошки. – Ты послушай, я ведь не поп, играю вольную музыку. Плясать-то умеешь?

– Нет, не умею, не до пляски…

– Ничего, спляшешь. Хорошо получится – в «телевизор» не посажу. А не понравится – сидеть тебе до нового пришествия.

Майор резко растянул меха, разминая пальцы, на миг урезонил звук и начал с выходом, словно давая фору.

– Не выйдет, майор, и некогда мне… Уезжаю я, жду автобус.

– У тебя время будет. Насидишься, так запляшешь! Лучше сейчас, пока настроение хорошее.

– А что, хорошее настроение? – спросил Бурцев, пристукивая башмаками. – В районе редкостный криминал, чистый «темняк», а ему хоть бы что! Отчего же веселишься так, майор?

– У меня сегодня внучка родилась! Что мне до какого-то немца! Сорвали из-за стола. Не каждый день теперь внучки рождаются.

– Это верно, не каждый день… А немца придется искать!

– Положил я на этого фашиста!

– На этого лучше не класть ничего, – посоветовал Бурцев. – Я специальный прокурор из Генеральной прокуратуры, – представился он и показал удостоверение.

Майор краем глаза глянул на корочки и не перестал играть, показывая тем самым, что ничего не боится.