Ковчег спасения. Пропасть Искупления - Аластер Рейнольдс

– Кто вы?

– «Где вы?» было бы лучшим вопросом. Мистер Клавэйн, гляньте вниз.

Он посмотрел. Уже понял, что здание высокое – такой потрясающий открывается вид. Но насколько оно высоко, определить не мог. Он будто стоял на вершине неимоверно высокой и крутой горы, глядя на отроги и меньшие пики в километре внизу. Эти меньшие пики сами далеко превосходили большинство окрестных строений. Наивысший полетный эшелон городского авиатранспорта оставался далеко внизу, часть его проходила прямо через огромную башню, ныряла под колоссальные арки и порталы. Большинство воздушных транспортных средств двигалось ниже, под их маршрутами лежала сливавшаяся в туманную дымку сеть виадуков для наземного транспорта, а еще ниже угадывались многоуровневые парки с зеленью и водоемами. На таком расстоянии они казались поблекшими условными обозначениями на старой карте.

Сама башня была черной, массивной и зловещей. Стоя на ней, определить ее форму Клавэйн не мог, но создалось впечатление, что с другой точки Города Бездны он увидел бы нечто монументальное, мрачное и неживое, навевающее нехорошие предчувствия – будто одинокое дерево, пораженное молнией.

– Вид отличный, несомненно, – согласился Клавэйн. – Так где же мы?

– Шато де Корбо, то есть Замок Воронов. Полагаю, вы помните это название?

Он кивнул:

– Здесь побывала Скади. Значит ли это, что вы имеете отношение к случившемуся с ней?

– Нет, мистер Клавэйн, я не имею никакого отношения к Скади. Но предыдущий хозяин Замка Воронов, вернее, хозяйка – имела. Все всяких сомнений. – Мужчина повернулся и протянул руку: – Позвольте представиться: Эйч. По крайней мере, так называют меня те, с кем я сейчас веду серьезные дела. Надеюсь, я смогу серьезно вести дела и с вами?

Не успел Клавэйн ответить, как Эйч пожал ему руку. Сочленитель отпрянул и увидел на своей ладони крошечное красное пятнышко.

Эйч провел гостя вниз, на мраморный пол. Миновали фонтан, чье журчание Клавэйн слышал раньше, – безглазая золотая змея изрыгает ровный поток, – затем по длинной мраморной лестнице спустились на этаж.

– Что вы знаете о Скади? – спросил Клавэйн.

Эйчу он не доверял, но считал полезным услышать ответы на несколько вопросов.

– К сожалению, меньше, чем хотелось бы. Охотно расскажу, за вычетом некоторых подробностей. Скади послали в Город Бездны с тайной миссией по сбору информации, причем это задание было главной целью. Это ведь так?

– Раз взялись меня просвещать, вы и скажите, правда ли это.

– Да бросьте, мистер Клавэйн. Вот увидите, у нас с вами куда больше общего, чем может показаться на первый взгляд. Не нужно видеть во мне врага.

Клавэйну захотелось рассмеяться.

– Эйч, очень сомневаюсь, что между нами найдется хоть что-нибудь общее.

– Почему же?

– Я четырехсотлетний старик, видевший больше войн, чем вы – закатов.

– В самом деле? – Эйч лукаво усмехнулся.

– То есть мой взгляд на вещи не может не отличаться от вашего.

– Не сомневаюсь. Что ж, мистер Клавэйн, не согласитесь ли пройти со мной? Хочу показать вам прежнюю хозяйку особняка.

Эйч повел по черным коридорам с высоченными потолками. Освещался путь лишь узенькими окнами. Клавэйн заметил, что Эйч чуть-чуть прихрамывает – одна нога была покороче, и он умело маскировал дефект. Казалось, все огромное здание, во всяком случае, огромный его кусок целиком находится в личном распоряжении Эйча – хотя, возможно, это было всего лишь иллюзией, порожденной огромностью строения. Клавэйн уже понял, что хозяин замка управляет организацией, имеющей очень немалый вес в Городе Бездны.

– Давайте начнем с самого начала, – предложил сочленитель. – Каким образом вас коснулись дела Скади?

– Полагаю, вследствие взаимного интереса. Мистер Клавэйн, я в Йеллоустоне уже век. За это время я обзавелся некоторыми, скажем так, интересами и активно их преследовал.

– Например?

– Например, искупление вины. Мое прошлое, мягко говоря, небезупречно. Я совершал очень скверные поступки. Но, с другой стороны, кто не совершал?

Оба остановились перед аркой, окаймлявшей дверь в черной стене. Эйч открыл дверь и предложил войти в комнату без окон, спокойствием и мрачностью напоминавшую гробницу.

– И для чего же вам понадобилось искупать вину?

– Конечно же, чтобы очистить совесть. Чтобы возместить содеянное зло. Нынешняя технология, даже учитывая многие сложности, позволяет индивидууму жить бесконечно. В прошлом за тяжкое преступление расплачивались своей недолгой жизнью. В Библии прописан был срок человеческой жизни: «дней лет наших – семьдесят лет, а при большей крепости – восемьдесят лет». Но мы сейчас живем по нескольку столетий. Разве стоит такую долгую жизнь губить из-за единственного злодеяния?

– Но вы же сказали, что совершили не одно злодеяние.

– Это так. Я ответствен за многие неблаговидные дела. – Эйч подошел к высокому, грубо сваренному металлическому ящику, стоявшему посреди комнаты. – Суть в том, что я не вижу надобности стеснять свое нынешнее «я» некими рамками из-за того, что натворило молодое «я». Сомневаюсь, что мое нынешнее тело содержит хотя бы атом того, давнего. Из общего у нас лишь горстка воспоминаний.

– Долгая жизнь отнюдь не искупает преступного прошлого, если вы об этом.

– Разумеется, не