Второй кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Том 6 - Сергей Владимирович Волков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В это время из села Успенского, которое находилось дальше Конакова по дороге на станцию Овечка, выскочили конные лавы и стали спускаться к селу Конакову. Предполагая, что это конница генерала Врангеля, я опасался, чтобы сгоряча, в узких улицах села, мой броневик не приняли бы за большевистский, поэтому я отошел от селения и стал поджидать конницу. Через некоторое время из села показались всадники, образуя лаву. Я снял с броневика большой трехцветный флаг и, размахивая им, пошел навстречу.
Встреча оказалась далеко не любезной. С окраины села пулеметные тачанки открыли такой огонь, что я не знал, в какую дверцу броневика мне влезть. Флаг был пробит в трех местах… И тотчас конница пошла в атаку… Все в черкесках… Свои?
Я приказал не стрелять. Броневик дал полный газ, завыла сирена, и я стал пускать вперед светящиеся ракеты. Лошади пугались и поворачивали назад.
Три раза повторялись атаки, и три раза броневик их отбивал таким cпособом. Потом вдруг выскочило штук двенадцать пулеметных тачанок, которые начали сосредоточенным огнем обстреливать нашу машину. В пулеметную бойницу один мой пулеметчик был ранен.
На меня напало сомнение – трехцветный флаг, трехцветные круги, мы не стреляем, а нас атакуют. У красных есть тоже таманские полки из казаков… И лишь только конница опять пошла в атаку, «Верный» открыл огонь. Лавы повернули и скрылись в селении. На выгоне осталось с десяток лошадей и три человека.
Через некоторое время из селения вынеслась конно-горная батарея, лихо повернула и стала сниматься с передков. Дело становилось серьезным, нужно было уходить поскорее.
Но батарея огонь не открыла. От нее отделились три человека и, размахивая фуражками, понеслись к броневику. Среди них был капитан Колзаков, командир Дроздовской конно-горной батареи, в формировании которой я принял участие в Яссах.
– Ну и наделали вы переполоху, – смеялись офицеры, – мы сразу узнали «Верный»…
Броневик окружили казаки. Это был, если мне не изменяет память, 1-й Екатеринодарский полк Кубанского казачьего войска.
– А мы думали, что это большевистский броневик, который мы отрезали от переправы, – добродушно говорили казаки. – Почему вы не удирали, когда мы вас атаковали?
– Да потому, что мы вас не боялись. Что вы могли бы сделать броневику?
* * *
«Верный» мирно стоял под деревьями. Рядом в доме команда с аппетитом уплетала яичницу. К броневику подъехала группа конных и остановилась. Я вышел узнать, в чем дело. Кубанский полковник объяснял окружающим, что вот этот самый красный броневик он отрезал от переправы через Кубань и захватил его с бою со всей командой. Это был, как я узнал потом, командир кубанский бригады, полковник Т. На броневике развевался трехцветный флаг; название – «Верный» – на нем было написано через букву ять. Если в пылу боя простые казаки этого не разбирали, то в спокойной обстановке полковник должен был бы все это видеть.
– Как это вы взяли броневик? – спросил я у полковника.
– А вам какое дело? Кто вы такой?
– Я как paз и есть командир этого броневика и хотел бы знать – как вы его взяли.
– Так это вы моих казаков побили?
– Я!
– Я прикажу вас повесить…
Я не стал ожидать продолжения этого неожиданного оборота дела и дал свисток. Мигом команда «Верного» была на своих местах: загудела сирена, полетели ракеты и испуганные лошади понеслись галопом в разные стороны.
Через четверть часа приехал урядник. Генерал Врангель просит командира броневика на железнодорожную станцию. Когда «Верный» подходил к ней, мы увидали, что со стороны Армавира подошел наш бронепоезд и из него вышли генерал Казанович и его начальник штаба полковник Гейдеман – мое прямое начальство. На платформе стоял высокий генерал в черкеске – начальник 1-й конной дивизии. Это был генерал Врангель, и его видел я впервые.
– Капитан, – сказал он мне с укором в голосе, – вы ранили двух моих лучших офицеров, я не говорю уж про лошадей…
– Ваше превосходительство, ваши казаки тяжело ранили моего офицера-пулеметчика.
Генерал Врангель протянул мне руку.
– Что вы хотите, капитан, у меня казаки и черкесы – они не разбираются ни в каких флагах…
Я приношу свое извинение. Разговор был совсем не тот, что с полковником Т.
– Ваше превосходительство, – сказал я генералу Врангелю, – черкесская бригада пошла на Овечку, прикажете ей помочь?
– Я не могу вам приказывать, – ответил генерал Врангель, – вы не в моем подчинении, но если вы будете любезны, то я буду благодарен.
Полковник Гейдеман взял меня под руку и отвел в сторону. «Поезжайте на Овечку, если вам так хочется, но не слишком увлекайтесь», – сказал он мне.
* * *
В конце октября почти все силы большевиков сосредоточились в районе Ставрополя и почти вся Добровольческая армия обложила красных со всех сторон тонкой цепочкой. В густом тумане на рассвете 31 октября большевики своими лучшими частями – Таманской армией – нанесли удар из Ставрополя в северном направлении. Стоявшие здесь и уже сильно поредевшие в непрерывных боях Корниловский и 2-й Офицерский полки понесли тяжелые потери и были отброшены к городу Пелагиаде. Вечером Самурский пехотный полк с броневиком «Верный» перешел в контратаку и занял южную окраину Пелагиады. Весь день 1 ноября самурцы и броневик вели упорный бой в этом селении.
Заняв накануне вечером Ставропольский монастырь, 1-я конная дивизия генерала Врангеля продвинулась к вокзалу, и на следующий день «Верный» был передан в распоряжение генерала Врангеля и переброшен к монастырю. В доме игуменьи, где помещался штаб, генерал Врангель меня приветливо встретил:
– А, старый знакомый!
– Надеюсь, ваше превосходительство, что на этот раз, как уже старые знакомые, мы не подеремся, как у Конакова?
– Что старое вспоминать, – засмеялся генерал. – Садитесь чай пить.
После чая генерал Врангель объяснил обстановку: его дивизия будет атаковать Ставрополь с юга, от психиатрической больницы, куда сейчас и перебрасываются его полки. Врангель просил взять на броневик до этого места его и его начальника штаба.
«Верный» огибал Ставрополь с запада по полевым дорогам, а местами и вовсе без дорог. По целине шли кубанские полки. Генерал Врангель, сидевший на плоской крыше броневика, здоровался с казаками: «Здорово, запорожцы!» Запорожцы смотрели на машину и ничего не отвечали.
– Ваше превосходительство, –
