Коптский крест. Дилогия - Борис Батыршин

- Конечно, дорогая, все будет так, как ты захочешь. - невпопад ответил  Никонов. Он слушал Ольгино щебетание уже полтора часа к ряду - с тех пор, как они в очередной раз вернулись с Кузнецкого. Надо сказать,в  последние несколько дней жизнь лейтенанта превратилась в бесконечную череду поездок по свадебным салонам, модным лавкам и ювелирным магазинам - причем как здесь, так и по ту сторону портала. Ни на что другое ни сил, ни времени  просто не оставалось; лишь по вечерам, распрощавшись с будущей супругой и отправив ее в  , в 2014-й год, он мог немного расслабиться и подумать о собственных делах.

Нельзя сказать, что хлопоты эти были лейтенанту неприятны. Скорее даже наоборот - он с удовольствием наблюдал, как Ольга из взбалмошной гостьи из далекого будущего превращается в благовоспитанную московскую барышню.  Она даже прекратила намекать ему на то, что могла бы не тратить время - свое и обожаемого Сержа - на постоянные переходы туда-сюда через портал; несмотря на всю соблазнительность этого предложения, Никонов ясно дал понять девушке, что намерен соблюдать хотя бы внешние приличия, а, следовательно, переехать к нему она сможет только после официальной церемонии. Ольга со вздохом согласилась, а лейтенант был избавлен от обсуждения свадебной кампании хотя бы на вечера.

Проблем здесь, надо сказать, хватало - причем о большинстве из них очаровательная Ольга до сих пор понятия не имеет. Правила, регламентирующие жизнь флотского офицера весьма и весьма строги; лейтенанту в самом скором времени придется представить будущую супругу сослуживцам, а значит - надо будет отвечать вопросы о ее семье. Неравный брак хорошо выглядит лишь на страницах чувствительных романов; На деле же женитьба на девице неясного происхождения вполне могла кончиться если не отставкой, то переводом куда-нибудь с глаз долой, например - на Дальний Восток или на Каспийскую Флотилию, обычное место ссылки проштрафившихся флотских офицеров. А этого допускать было никак нельзя:  вместе с удобной должностью при Научном комитете морского ведомства, Никонов лишился бы и возможности влиять на развитие флота, а значит - прощай планы по изменению истории! В последнее время он и так забросил свои изыскания, уделяя непозволительно мало времени содержимому плоского черного чемоданчика, хранящегося в кабинете…

Имелись и другие трудности. Паре предстояло венчание - а Закон обязывал священника быть особенно внимательным к совершению брака. Перед началом венчания требовалось представить в Церковь документы, которые могли удостоверить священника, что возраст, вероисповедание, гражданское состояние жениха и невесты, отсутствие недопустимого родства между ними, позволяют вступить в брак.

Самому Никонову, как военному, предстояло, кроме того, предоставить разрешение на вступление в брак , полученное у своего непосредственного начальства.  И если с этим (как впрочем и с остальными его бумагами) никаких хлопот не предвиделось, то об Ольге сказать того же самого было невозможно. У нее не было никаких документов- вообще. Равно как и никакой возможности их раздобыть. Конечно, подобные вопросы в Российской Империи спокон веку решались с помощью нужных людей и соответствующего размера мзды, однако Никонов подобного опыта не имел. Он уже подумывал обратиться за помощью к Корфу, который ориентировался в житейских коллизиях несколько лучше его. Кроме того барон, человек достаточно известный в спортивных кругах Москвы, успел обрасти здесь немалыми связями. Однажды, когда Никонов упомянул об этом в беседе с ней самой, девушка отмахнулась, и заявила, что «ребята сделают ей в фотошопе ксивы лучше настоящих, только надо найти образец».

Потратив примерно четверть часа на выяснение, что, собственно, имела в виду его будущая супруга, Никонов с негодованием отверг вариант фальшивки, пусть и очень высокого качества - так что вопрос с документами Ольги оставался открытым.

- Серж, ты вообще, меня слушаешь? Смотри, я никак не могу решить, какую их этих трех… нет, пяти шляпок выбрать! Посмотри, что тебе больше нравится?

Никонов вздохнул и, оставив тягостные мысли снова с головой окунулся в водоворот предсвадебной суеты.

Из этого приятного занятия его вырвал громкий крик снизу:  «Куды прешь, храпоидол,  господа не принимають!»

Лейтенант с усилием оторвался от созерцания очередных невесомо-кружевных штучек непонятного назначения и вышел из гостиной на лестницу. Внизу, в прихожей встрёпанный Николка сцепился с Фёдором, нипочём не желавшим пускать мальчика «без докладу». Николка размахивал руками, что-то горячо втолковывая привратнику, но Фёдор стоял, как скала.

Увидев Никонова, мальчик обрадовался:

- Дядь Серёжа… ой, простите, господин лейтенант, я к вам, очень срочно, а он вот не пускает…

Моряк кивком велел Фёдору пропустить Николку (привратник удалился, шаркая войлочными туфлями и что-то недовольно бормоча себе под нос), а Николка взлетел по лестнице и зачастил:

- Беда, дядь Серёжа, Яшка попался! Хотел заглянуть  в Сибирь,  его там и схватили. Я сразу к вам, надо что-то делать, а то этот гад Стрейкер его точно убьет!

- Погоди-погоди, - Никонов попытался остановить  этот поток слов. - Какая Сибирь? Откуда там Стрейкер? А заодно и Яков? И куда он хотел, как ты выражаешься, «заглянуть»?

Через полчаса Николка сидел в гостиной, сжимая обеими ладонями  кружку с крепчайшим чаем. Ольша хлопотала вокруг - напряжение последних  часов вылилось у мальчика в форменную истерику, и, едва закончив невнятные объяснения он попросту разрыдался.

А Никонов, поймав извозчика уже мчался на Маросейку, где в этот час должен был находиться в своем клубе барон Корф.

Глава пятнадцатая

Короче - это мы удачно зашли. Хотя и нервы пришлось помотать, не без этого. Германец- археолог, надо отдать ему должное, расколол нас как гнилой орех. Кто ж знал, что этот подвальный сиделец к тому же  знаменитый лингвист и всемирный полиглот? Вот он и уличил нас на языковых нестыковках: словечки там всякие, выговор, обороты - в общем, «нетипичные языковые конструкции». И когда отец заявил, что готов удовлетворить его любопытство по поводу того, кто мы такие - у меня аж душа ушла в пятки. Мало нам Каретникова с беглым лейтенантом и его веселой командой…

Ах да, я ведь еще ничего не рассказал! Оказавшись в Александрии отец первым делом заглянул в русское консульство. И не зря - там нас ждало письмо от Николки. Обычное, ни к чему не обязывающие «У нас все хорошо, в Москве жара» и «Шлем привет, когда ожидать домой?». Но кроме письма, в конверте из плотной провощенной бумаги помещалась еще и флешка с видеофайлом - а в нем подробный, хотя и несколько сбивчивый рассказ о последних московских событиях.

Из него мы  узнали и о чудесном появлении Никонова, паровозом притащившего с собой целую вереницу студентов из 21-го века, и о том, что шустрый Яша уже в курсе наших обстоятельств, и, конечно, о явлении злодея-бельгийца. Забегая вперед, скажу - пакет был отправлен еще до драматических событий, разыгравшихся вокруг персоны несчастного Евсеина, так что о взрыве на Воробъевых горах мы пока не знали. Но и того, что узнали хватило, чтобы отец схватился за голову; пришлось сделать над собой изрядное усилие, чтобы не бросить все и не кинутсься в порт, в поисках любого - ЛЮБОГО! - парохода, идущего в нужном направлении.

Но -  первый приступ паники удалось задавить. Очень кстати припомнилось и то, что если разузнать то, ради чего мы явились в эти негостеприимные края, то и московские проблемы решать будет куда проще.  Пароход мы все же отыскали - греческое судно, отправляющееся в Одессу, - но отменять визит к археологу сочли излишним. Герр Вентцель сдержал обещание: доктор Боргхардт, ждал нас на следующий день.  И ни где нибудь, а во дворце Магомеда- Али; там располагалась александрийская резиденция хедива.

Нам повезло - самого хедива в Александрии не оказалось, так что во дворец мы нас пропустили легко. Опущу подробности насчет встречи, оказанной нам старым археологом и путешествия по подземельям. Всякий, кто смотрел «Мумию» и «Индиану Джонса»,  сам составит себе достаточно верную картину. Перейду сразу к объяснению с герром Бургхардом и главное  -к содержимому ковчега, маалюльской находке забытого египетянина.

Оказывается, отец и в мыслях не имел рассказывать немцу, кто мы такие на самом деле.  Вместо этого, он скормил ему полную намеков и недоговорок историю, из которой следовало, что мы -  жители некоей скрытой от всего мира «республики Разума и Науки», основанной несколько десятков лет назад группой энтузиастов-учёных из России и Германии. И ьам  с тех пор только и занимаются тем, что проводят исследования, создют невиданные творения научно-технической мысли и вообще, всячески двигают прогресс в одном отдельно взятом уголке планеты. В качестве доказательства был предъявлен мой фотоаппарат - я с ходу сделал несколько кадров и показал их археологу. А заодно - и свежеотснчый ролик с ним, герром Боргхардтом в главной роли. Свражённый наповал этой  демонстрацией цифровых технологий старик обалдел окончательно, и внимал словам отца, как гласу Господа, вещающего Моисею.