Хозяйка дома Чантервиль - Татьяна Михаль
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
* * *
Оливия Чантервиль
Вернулись мы домой спустя три с половиной дня.
Едва мы оказались в своём мире, в моём доме, Перри с порога воскликнул в своей излюбленной нервной манере:
— Ведьма! Что ты сотворила с моим Джоном?!
— Перри, ничего Оливия с ним не сделала, — засмеялась моя драконица. — Всё ведь просто – это любовь.
На Перри было жалко смотреть. Он глядел на меня так, будто я исчадие ада.
Странный он иногда. Хотя, почему, иногда?
Свадьба прошла великолепно. Подарки, которые мы вручили с Джоном, понравились абсолютно всем.
Малыши визжали от радости, получив игрушки в виде человеческих кукол, различные механизмы – игрушки местного транспорта, даже были конструкторы, книги с яркими иллюстрациями.
Взрослые кентавры не были обделены вниманием – магическим артефактам, а также моим волшебным молодильным яблочкам, живой воде и прочему были больше всего обрадованы.
Нас тоже одарили – меня вновь осыпали украшениями, тканями, а Джону вручили воинское оружие – копьё и парные мечи. Оружие было инкрустировано драгоценными камнями и имело магическую составляющую.
Гарри тоже не остался без подарка – ему нанесли на череп руническую вязь, которая означала, что он посвящён в воины. Рисунки долго не сотрутся, и мой фамильяр был горд и рад, что его приняли в круг истинных кентаврийских воинов.
Следующие дни после этого события были самыми спокойными. Джон вместе с драконом и детьми отправился в столицу – доложить о мире кентавров, а также определить детей на обучение.
Я не делала ничего особенного. Много читала – как бы там ни было, но познать мне ещё предстояло очень многое. Креслом пока не пользовалась. Не было в этом веской нужды. Ещё я отдыхала. Ела, когда хотела, спала, если глаза сами собой закрывались, даже днём. Иногда гуляла с Леоном и своими фамильярами.
А потом ко мне начали приходить жители городка.
Молва обо мне быстро распространялась. Люди каким-то чудом прознали, что в честь меня король устраивает бал. Что у меня появились какие-то крутые заслуги перед короной, и что я изменилась – помогаю не только живым, но и мёртвым. А также, что я дарю людям удачу.
Не поверите, но началось настоящее паломничество. Просили о помощи и все просьбы были разными. Кто-то молил помочь им избавиться от полосы невезения. Кому-то требовалось прощение от умершего родственника. В таком случае на помощь этим людям приходил Леон. Я ведь ведьма, а не некромаг.
Кому-то я помогала живой водой, молодильными яблоками. Но помогала в таких вещах, когда действительно видела проблему. Ведь были и те, кто обманом желал заполучить заветную водичку и яблочко, ради выгоды.
Я таких людей не сразу, но постепенно начинала чувствовать.
Постепенно обо мне начали говорить в хорошем ключе. Больше не было шепотков по типу: «Это же сама Чантервиль! Что она здесь забыла? Своим присутствием только беду накличет!»
Теперь обо мне говорили так: «Это же наша Оливия Чантервиль! Та, что приносит удачу и помогает в любой беде! Попросите, пусть к нам зайдёт, чайку с нами попьёт».
И за мою помощь люди платили. В магическом мире так заведено – если нет платы, то и помощь не подействует. Магия – это энергия. А энергия должна двигаться, должен происходить обмен. Я не устанавливала цену, люди сами оценивали мои услуги – у кого было хорошо в материальном плане, платили золотом или драгоценными украшениями; кто-то продуктами собственного хозяйства; были и те, кому нечего мне дать и тогда я просила их выполнить несложную работу – цветочки полить или же помочь с покупками.
Я чувствовала себя на своём месте – нужной, значимой и любимой.
Да, меня любили мои фамильяры – Гарри и Эмили. Леон любил меня как лучшего друга. Домовые и печной дух вечерами ластились. Домик мерно вздыхал, радуясь, что всё хорошо. Дети были мне несказанно благодарны за возможность жить по-настоящему.
Джон…
В ту волшебную ночь, он прошептал, что любит меня… Давно любит и невозможно долго меня ждал…
Эти слова были настолько тихи, что можно было подумать, я их придумала, но нет… Я знаю, что мне не послышалось.
И сердечко моё трепетало от приятного волнения, когда я мыслями возвращалась к той ночи.
Гарри с Эмили украдкой улыбались, глядя на меня мечтающую.
Шли дни, время бала приближалось, а от Тёрнера не было никаких вестей.
И когда я уже вовсю начала переживать и накручивать себя, он таки явился.
И с порога, когда я увидела кислого Перри и взволнованного Джона, поняла, что что-то не так.
— Тебя так долго не было, — проговорила вместо приветствия. Даже в объятия к нему не бросилась.
— Естественно, — проворчал дракон. — Он же занимался…
— Перри! — остановил его инквизитор и одарил фамильяра суровым взглядом.
— Молчу. Молчу.
Эмили пошевелила ушками, выражая тем самым крайнюю степень заинтересованности и любопытства.
