Чаша ярости - Артем Абрамов

Да и комментировали все это лишь сами журналюги борзые, а Церковь молчала, какую ни возьми — всякая помалкивала, не говоря уж о власть имущих…

Настала пора, если прибегнуть к библейским иносказаниям, взорвать Храм.

Как ни кощунственно сие прозвучит, но засуха в Эфиопии подоспела вовремя.

Иешуа не пытался, будучи в Александрии и совершая там мимолетные обыденные чудеса, встретиться с патриархом Коптской церкви, гордо называющим себя патриархом Александрии, Пентаполиса и-по инерции — Эфиопии. Зачем? Он пришел к верующим в Господа и — ну, ладно, пусть будет так, как в этом мире прижилось! Сына Божьего Иисуса Христа, но не к тем, кто призывает молиться и бить поклоны его изображению на римском кресте, по сути — на орудии убийства. Придет время эти призывающие сами к нему придут. К живому!.. Иешуа не стал даже искать встречи с католикосом Эфиопской церкви, хотя тот, когда Мессия появился в Гондэре и объявил о желании остановить засуху, сам прислал к нему своего приближенного — вот этого спокойного пожилого монаха по имени Григорий, прислал в помощь и с молением о вере в божественную силу гостя. Так буквально передал Григорий слова католикоса. Хотя ни Григорий, ни католикос — понимал Иешуа — ни на йоту не верили, что засуху можно остановить. Разве что и впрямь решили на всякий случай помолиться о том — от одной молитвы ничего не убудет. А вот самолеты с грузами от Красного Креста, от ЮНЕСКО, от Детского фонда ООН, от правительств дальних и ближних стран — это реальность. Малая, ничего не решающая, но — все же помощь. Хотя прав Крис: капля в море…

Да, Крис… Крис — это была неожиданность.

Он подошел к Иешуа в коридоре телецентра в Гондэре — перед самым эфиром, который мгновенно предоставили узнанному Мессии местные телевизионщики. С воплями восторга предоставили: еще бы, сенсация и до их африканской дыры докатилась, даже не до столицы, не до Аддис-Абебы, а сразу — к ним. Впрочем, это-то объяснимо: Гондэр — тоже столица, но — Эфиопской церкви, где ж еще Мессии появляться… А Крис, политобозреватель в местной газете, никаких восторгов не выказывал, просто подошел и заявил:

— Если вы не против, я бы хотел быть с вами.

Иешуа был не против: второй раз за все время мелькания по городам и весям он услыхал паранорма — реального и недолбанутого не со съехавшей крышей, хотя сами эти термины Крис потом и презентовал. А Иешуа понял, что парень просто не ведает, чем владеет, что сырой он пока, рядовой-необученный, но подсушить, направить, обучить — дело времени, а толковый и умелый помощник Иешуа ох как нужен был! Не просто спутник — искренний, верный, рьяный: таких уже много появилось. Были, как водится, не очень психически здоровые — истовые! — не гнать же их. Были прагматики, которые почуяли за Иешуа не столько правду, сколько будущее — и такие, считал он, пригодятся, они, к слову, в жизни, в ее непростых для пришельца бытовых реалиях преотлично и оттого полезно ориентировались. Были и просто поверившие: именно искренне и рьяно, ведомые душой. Большинство оставалось там, где жили, где встретили Мессию — так сам Мессия, Учитель, хотел и наказывал им. Кто-то — если собственные средства позволяли, — путешествовал следом с молчаливого согласия Учителя, вот и в Эфиопию несколько рьяных за ним увязались, молодые, неугомонные, спешащие жить. Но именно помощника — сумевшего поверить и в итоге сумеющего понять суть, как понял ее когда-то с подачи Петра сам Иешуа, как понял Йоханан, тоже, конечно, с подачи Петра, понял и стал незаменимым для Веры, для дела ее, — вот такого помощника Иешуа подспудно и явно искал с первых своих шагов на новой старой земле.

Похоже, нашел? Хотелось надеяться…

Таких, как Петр, оставшийся в прошлом, — таких ныне на всей Земле пятнадцать, как Петр рассказывал, а он знает. Теперь четырнадцать — минус сам Петр. Но таких, как Петр, и не нужно, это было бы чудом, а вот просто паранормов найти, и если придется, то сделать из этих «просто» сильных и умелых — задача. Женщина, прилетевшая с ним в Эфиопию, начавшая совместный путь как раз с парижского стадиона, очень сильная не по-женски, сильная и духом и телом, — ее тоже необходимо будет раскрыть, она пока никакая, но что-то ощущал в ней Иешуа, что-то скрытое, спрятанное — быть может, с помощью блока, стихийного, неосознанного. А Криса — только толкнуть…

Крис окончил университет в Каире, философский его факультет, специализировался на этике, его оставляли в аспирантуре, но он не согласился. Вернулся домой, поступил на работу в газету, легко завоевал себе имя, но тешил мечту стать священником: пример нынешнего Папы Римского Иоанна Павла Третьего, черного африканца из соседней Кении, вдохновил многих в Африке. А Крис тем более — коллега Папы по светскому образованию, тоже философ…

Но тут — кстати или некстати — возник Иешуа. Мессия. А ведь он ни разу пока сам не назвал себя Иисусом Христом, ни словом не обмолвился о Втором Пришествии. Он вообще никак себя не называл: Иешуа — и все. Имя совпало — мало ли. А уж коли журналисты не стеснялись в именах и эпитетах — это их работа. Иешуа ничто не подтверждал и никого не опровергал. Слишком мало он видел и сделал в чужом времени, чтобы официально претендовать на какие-либо титул, сан, звание, даже если они по праву ему принадлежат. О том только он точно знает. А для всех остальных есть лишь одно имя — Иешуа. Кому что оно скажет — Бог тому в помощь.

Говорило, правда, многим. Многие не сомневались ни на миг и лишь ждали от него не просто знака — Знака с прописной буквы, чтобы, отбросив колебания, во всеуслышание объявить долгожданное: Христос с нами… Будет им Знак — Крис легко устроил так, что он с Иешуа, монах Григорий и еще эта рыжая женщина-француженка по имени Мари, появившаяся в Гондэре вместе с Учителем, были вписаны в бортовые листы двух военных вертолетов, на одном из которых летел в город Дыре-Дауа заместитель командующего Эфиопской армией — с инспекцией. Толстяк из «Greenpeace» действовал самостоятельно и присоединился к ним только в зале ожидания. Он настолько был занят собой и своей «великой миссией» борьбы с излишками цивилизации, что не узнал Иешуа. А может, газет не читал…

Армейские подразделения принимали в аэропорту Дыре-Дауа то, что почему-то звалось гуманитарной помощью, грузили на бортовые машины и сопровождали на север и юг от города — в городки и деревни районов Данакиль и Огаден, пораженные засухой. Капля в море, всерьез, повторим, считал Крис, но он же и понимал, что и капля — Божий дар в час несчастья.

— Разве Божий?

Крис вздрогнул.

Учитель смотрел на него без улыбки, жестко. Ждал ответа.