Власть книжного червя. Том 3 - Kazuki Miya
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Затем она нежно мне улыбнулась. Вот только я не знала, кому именно предназначался скрываемый за её улыбкой гнев. Она могла бы злиться, плакать, кричать или проклинать виновных, но она не стала давать волю чувствам, а вместо этого устремила свой взгляд в будущее. Честно говоря, я находила этот её убийственный взгляд прекрасным.
— Розмайн, могу я узнать твоё мнение? Я бы хотела, чтобы ты честно ответила, что ты думаешь об окружении Вильфрида в сравнении с твоими слугами и эскортом, а также о его текущей ситуации? — спросила она.
— Конечно, приёмная мама… И ученик торговца, который приходит в мою мастерскую, и мои слуги, выросшие в приюте, могут читать, писать и выполнять расчёты. Они смогли научиться этому за одну зиму. А потому мне сложно поверить, что Вильфрид, даже несмотря на то, что у него был учитель, не смог научиться этому за несколько лет. Судя по моему сегодняшнему дню, я бы сказала, что ему не хватает цели, мотивации и подходящей среды.
— Цели, мотивации и среды? — переспросила Флоренция, смотря на меня.
В её глазах читался вопрос, как именно можно улучшить ситуацию.
— Люди прикладывают больше усилий, когда перед ними стоит чёткая цель, которой они хотят достичь. Я думаю, что когда Вильфрида решили сделать следующим аубом, то его лишили такой цели. У него нет мотивации, потому что от него не требуется никаких усилий. А поскольку он ни к чему не прилагает усилий, то ему незнакомо и чувство удовлетворения от успешного выполнения задачи. Более того, рядом с ним нет ни тех, кто бы хвалил его за успехи и радовался вместе с ним, ни соперников, с которыми он мог бы соревноваться… У него нет подходящей среды, позволяющей ему расти, — объяснила я.
Флоренция, внимательно выслушав меня, кивнула, а вот Сильвестр нахмурился.
— Ему не нужно ни с кем соревноваться. Я ещё могу понять конкуренцию с другими людьми, но я не хочу, чтобы он соперничал с членами семьи.
— Соперничество очень важно для роста. Я считаю, что если вы хотите развить его талант как герцога, то необходимо создать среду, в которой он сможет соревноваться за роль ауба с другими наследниками. Приёмный отец, возможно, что из-за вашего соперничества с сестрой вам не нравится конкуренция внутри семьи, но разве вы не понимаете, что она необходима, чтобы дети не росли избалованными?
«Особенно, когда некоторые дети в этой семье уже слишком избалованы», — добавила я про себя. Словно услышав то, что я не стала произносить вслух, Флоренция кивнула. Я продолжила.
— Приёмный отец, если вы правда намереваетесь сделать брата Вильфрида своим преемником, то почему вы отдали Рихарду мне, а не ему? Рихарда была той, кто вырастила вас, а потому она бы никогда не стала баловать брата, чтобы заслужить его расположение, как это делали другие, и не позволила бы ему оказаться в ситуации, когда в его возрасте он ещё не умеет ни читать, ни считать.
Рихарда была очень ценна, потому что хоть она и относилась к Карстеду, Сильвестру и Фердинанду с любовью, но, если требовалось, она могла и отругать их. На мой взгляд, её следовало назначить слугой Вильфрида, а не моей, потому что большую часть времени я проводила в храме, а не в замке.
— В будущем ему всё равно придётся брать на себя ответственность, хочет он того или нет. Разве ты не считаешь, что он заслуживает хотя бы беззаботного детства? Мне кажется, было бы жестоко проявлять к нему сейчас излишнюю строгость, — возразил Сильвестр.
— А разве не будет жестоко позволять ему и дальше оставаться безграмотным? — спросила я. — К нему будут относиться как к идиоту, потому что он не будет уметь ни читать, ни писать, в то время как его младшие брат и сестра получат подобающее детям герцога образование. На дебюте во время зимних кругов общения он окажется единственным, кто не сможет сыграть на фешпиле и в результате опозорится перед всеми дворянами. Приёмный отец, вы не согласны?
Я понимала, что Сильвестр хотел избавить сына от того, что ему самому не нравилось. Но пусть у него и были добрые намерения, вот только эта излишняя доброта шла во вред Вильфриду. Сильвестр хотел сделать как лучше, и не замечал, к каким плачевным результатам это в итоге привело. Поэтому мне и пришлось раскрыть ему глаза на будущее сына. Однако Сильвестр возразил.
— Я сказал бы, что ты права, но Вильфрид уже какое-то время практикуется с фешпилем. Думаешь, он не сможет сыграть несколько песен?
Похоже, Сильвестр вспоминал о том, каким сам был в детстве, на что Рихарда вздёрнула брови и шагнула вперёд.
— Лорд Сильвестр, сегодня я слышала от его учителя музыки, что господину Вильфриду не нравится заниматься и он постоянно убегает. В итоге он всё ещё даже не выучил основную музыкальную гамму. Так как же он сможет сыграть песню? И как он сможет выполнять работу герцога, если после нескольких лет обучения он всё ещё не знает алфавит?
— Пусть он и не может сделать это прямо сейчас, но когда-нибудь он научится, — не согласился Сильвестр.
— Лорд Сильвестр, послушайте, ваши с ним ситуации отличаются. Пусть вам и не хотелось, но вас заставили выучить всё, что вам требовалось знать. Но в случае с господином Вильфридом никто так и не потрудился должным образом обучить его. Вы продолжите упрямиться? Посмотрите проблеме в лицо, так же, как когда выполняете свои обязанности герцога! — воскликнула Рихарда.
Видя, как она отчитывает самого герцога, я уверилась в том, что она именно тот человек, который должен заниматься воспитанием его семьи.
— Сильвестр, теперь, когда моей свекрови здесь больше нет, я верну себе контроль над образованием Вильфрида, — улыбнувшись, сказала Флоренция. — Ты не можешь быть беспристрастным в отношении своих родственников. Так же, как ты до самого последнего момента не мог наказать свою мать и бывшего главу храма, ты и сейчас не можешь принять верного решения.
После того,
