Наемница из клана Прайд (СИ) - Севастьянова Екатерина

Тимуэль равнодушно повел плечом.

— Все должно было выглядеть правдоподобно, линиар, — ответил он сдержанно, не испытывая ни жалости, ни сожаления, ни вины. — Необходимо было убедить Кларэля в том, что ты находишься под внушением Инари Йорта. Многие виды ментального внушения рассеиваются под натиском сильной боли. Кларэль тебе поверил, все остальное неважно.

Это моя рука, что ли, неважна? Ну и урод! Пусть тогда свою отрежет!

— Хотите благодарностей за устроенную вами пытку? — Я подняла механическую руку, сжала все пальцы в кулак кроме среднего и продемонстрировала его архидемону со словами: — Вот вам благодарность. Надеюсь, однажды вы испытаете все то же самое, что испытала я.

Тимуэль скользнул взглядом по моей руке и усмехнулся.

— Хорошо работает, — резюмировал он.

— Да, — сухо согласилась с ним, — неплохо. Быть наполовину киборгом меня устраивает больше, чем быть калекой.

 К тому же с двумя руками и способностью полноценно (ну или почти полноценно) колдовать, мои шансы на побег существенно увеличиваются.

— Завтра встречаешься с императором, — сообщил Тимуэль. — Ты встречаешься, — конкретизировал он с нажимом, — а я говорю за тебя твоими устами. Будь к этому готова и не пытайся сопротивляться.

Я поморщилась.

— И что потом? — решила узнать заранее. — Что будет со мной после того, как я якобы все расскажу и стану императору не нужна?

Тимуэль без раздумий ответил:

— Кларэль отдаст мне тебя в услужение. Мы с ним уже договорились.

Услужение? Какая прелесть… От одного слова дрожь берет.

— Что именно это значит? — попросила пояснить, отгоняя нехорошее предчувствие. — Услужение бывает разным.

Тимуэль улыбнулся… снова своей гадской снисходительной улыбкой! За одну эту улыбку я готова его придушить.

— Станешь моей наложницей, линиар, — обрадовал он. Обрадовал так сильно, что у меня от радости задергался левый глаз. А потом и правый, когда я услышала:- Это значит, что к тебе никто не посмеет прикоснуться, кроме меня и моих сыновей.

— Ваших сыновей? — переспросила сдавленно. — И много их у вас?

— Тебе хватит.

— To есть, — подытожила я, — меня в этой жизни больше ничего не ждет, кроме сексуального рабства в вашей семье?

— Наложница — это не рабыня.

— Не вижу разницы.

— Увидишь.

— Звучит как угроза.

Тимуэль окинул меня оценивающим взглядом… очень таким недвусмысленно оценивающим.

— Но сперва тебя надо откормить, — заявил он, — ты слишком тощая. С этого дня будешь есть нормальную еду, а не минеральную. Я распоряжусь, чтобы тебя хорошо кормили.

— Правильно! Откармливайте! Тогда меня можно будет не только поиметь, но еще и сожрать. Два удовольствия в одном! — язвительно протянула я и отвернулась, намекая, что больше не хочу разговаривать. Пусть катится к черту! И сыновей своих прихватит!

Тимуэль намек понял правильно. Молча развернулся и ушел, оставляя меня в комнате одну, которая каким-то чудом снова вернулась к своему первоначальному виду. Даже зеркало в ванной комнате восстановилось из кучи битых осколков.

Проклятая комната…

Проклятый дворец.

 ***

Когда бесконтрольная ярость немного отступила, я начала мыслить более здраво. Теперь у меня есть вторая рука, я могу сплетать заклинания и чувствую себя уже лучше. Быстро сбежать из дворца не получится. Даже и пытаться не стоит — пустая трата времени и сил. Уйдут дни или даже недели, пока не подвернется удачный случай для побега, но он обязательно подвернется. Я много лет жила в рабстве краймеров и ничего — в итоге сбежала. А до этого неоднократно попадала в плен на заданиях и в тюрьмы в разных государствах. И всегда сбегала.

Что мне помешает сбежать на этот раз?

Или кто?

Архидемоны?

Они для меня не страшнее краймеров. Для народа страшнее, для империи страшнее, для будущего нашего мира страшнее, а вот лично для меня — нет.

***

Встреча с Кларэлем проходила в тронном зале в присутствии всех взрослых архидемонов и почти всех членов Верхового совета империи.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На этот раз все было иначе. Меня не катали по полу, не били и не издевались, не тянули за цепи и не угрожали смертью. Ранним утром стражи привели меня в зал, полный ожидающих меня существ, вывели в самый центр и… я перестала принадлежать самой себе. Мои ноги подогнулись, и я упала на колени, склоняясь перед правителем и архидемонами, как и подобает по закону. Я больше не управляла собой — Тимуэль мгновенно отобрал контроль над моим телом, не оставив никакой лазейки, что позволила бы моему сознанию вырваться из плена. Я видела его, он стоял позади трона — высокомерный и жестокий с виду. И видела Винкеля, который смотрел на меня так, что становилось жутко. Отвращение и ненависть сверкали в его огненных глазах, а еще надежда… Он надеялся, что я одумаюсь.

Но я не могла ничего сделать. Не могла ничего изменить. Я все видела и все слышала, все ощущала и чувствовала, но словно наблюдала за собой со стороны. Я слышала свой голос, которым говорил Тимуэль. Видела тех существ, на которых смотрел Тимуэль моими глазами. Ощущала, как в притворном волнении трясется мое тело и нервно сжимаются и разжимаются пальцы. Но я не могла посмотреть в другую сторону, в которую Тимуэль смотреть не желал, не могла замолчать или начать говорить о чем-то другом, я даже моргать не могла самостоятельно — все делал Тимуэль. Тотальный контроль. Безапелляционный.

 Ментальный допрос длился несколько часов. Кларэль снял очки, вцепился в мое сознание невидимыми когтями и начал задавать вопросы. Я поняла, что могу сопротивляться. Имплант защищал меня от внушения Кларэля, но, к сожалению, не от внушения Тимуэля, который с радостью подписал империи смертный приговор с моей недобровольной помощью.

Я рассказала Кларэлю, что его хотят свергнуть. Что Инари Йорт управляет оппозицией, в которую входят сотни тысяч существ по всему миру. Рассказала, что саарга хочет занять престол, что есть межпространство, в котором скрываются многие оппозиционеры, что у пожирателя есть глаза и уши во дворце, в Городском Контроле, в Межрасовом Управлении и во всех государственных структурах, даже в Верховном совете. Я рассказала, что Инари Йорт завербовал вампиров из клана Оэ, всех ашкаров, всех

высокородных охотников, включая Ройза Райвена, многих магов и демонов, драконов и людей, которые готовы сражаться с архидемонами и развязать настоящую войну. Я рассказала про кай-таши и его силу, про то, что он может уничтожить целый континент одной лишь своей руной. Я рассказала, что саарга нашел меня в Сумрачном Королевстве и предложил присоединиться к оппозиции, а когда я отказалась, завладел моим сознанием и заставил работать на оппозицию силой. Я рассказала, что Инари вынудил меня убить Гаяра Троя, заниматься вербовкой других краймеров, наемников и террористов. Я рассказала, что за последние месяцы завербовала несколько сотен особо опасных существ, которые сейчас скрываются в Тан-Граде под видом мирных граждан и ждут дальнейших распоряжений. Я рассказала, что это саарга убил ашкара, советника, а затем и себя, чтобы подорвать авторитет императора, убедить всех, что Кларэль слаб и не может защитить даже своих приближенных. Я рассказала, что проникла во дворец на празднование для того, чтобы снять личину с одного из старших советников и продолжить вербовку во дворце. Я рассказала, что находилась под внушением саарга до тех пор, пока не лишилась руки, а потом боль меня отрезвила, очистила разум, и я очнулась от внушения, за что еще раз поблагодарила Кларэля.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Единственное о чем я не рассказала, так это о причастности Винкеля к оппозиции. Видимо, Тимуэль не хотел, чтобы его младший братец пострадал, но зато хотел, чтобы страдала вся империя. Он о многом соврал… почти обо всем, выставив Инари злодеем номер один и настроив Кларэля против обычного народа, против целых рас вампиров и охотников.

Кларэль мне не поверил или боялся поверить, боялся, что я говорю правду и скоро миллионы существ по всему миру, включая могущественных лидеров сильнейших рас, древнего кай-таши и бессмертно Инари, поднимут восстание. В какой-то момент мои слова о предательстве довели Кларэля до ручки.