Закари Ин и Император-Дракон - Сиран Джей Чжао
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Разве он уже не овладел Джейсоном?
— Нет, прямо сейчас он может только влиять, но не овладевать. Разница большая: например, я могу говорить с тобой или способен овладеть твоим телом. Он может нашептывать людям во снах, когда их разум ближе всего к царству духов, но неспособен следовать за ними обратно в реальный мир.
Сердце Зака упало. Сначала Шуда Ли, теперь Джейсон Сюань. Он не мог поверить, что оба его кумира были лишь большой, жирной, сверхъестественной ложью.
— Итак, мы должны уничтожить XY Technologies?
— Нет, — сказал Цинь Шихуан. — Это бессмысленно, и у нас нет на это времени. Даже если завтра компания обанкротится, память людей о существах из игры не исчезнет. Наш единственный вариант — укрепить портальную печать. Я работаю над корректировкой своего первоначального плана. Просто делайте все, что я говорю, — и мы сможем победить, несмотря на эти многочисленные неудачи.
Заку не понравилось, как это прозвучало, но на кону был дух его мамы. При воспоминании о том, как безжизненно она выглядела в больнице, подключенная ко всем этим аппаратам, он вздрогнул. Было так легко представить, как крышка гроба закрывается над ее пепельным лицом.
Страх скрутил Зака глубоко внутри. Он не мог потерять ее. Просто не мог. Она была его единственной семьей. Куда он вообще отправится, если ее не станет? К приемным родителям?
Нет.
Он не мог представить себе такое будущее. И не хотел. Если для ее возвращения требуется выполнить эту миссию, то он это сделает.
Он сделает что угодно.
Глава 5. Как стать богатым и известным, сдав свое тело в аренду мертвому императору
Зак понятия не имел, где находится. Кажется, это был огромный дворцовый зал. Единственным источником света служили языки пламени, слабо отражавшиеся от десятков толстых бронзовых колонн, увенчанных драконами, которые парили во тьме наверху.
— Дитя мое… — услышал он голос, просвистевший не громче порыва ветра.
Вздрогнув, мальчик огляделся. В воздухе повис металлический холод, просачиваясь в его плоть и кости. Он задрожал.
— Он… лжет…
Что-то внезапно заставило Зака посмотреть вверх. Впереди на возвышении стоял богато украшенный бронзовый трон, скрытый в тени. На нем вырисовывался силуэт человека в знакомом головном уборе с занавесками-бусами. По какой-то причине Зака, будто молнией, пронзил ужас.
— Он… мать…
Голос говорил нечто важное, такое, что нельзя было пропустить, но на самых важных моментах его слова приглушались. Оглядевшись, Зак понял, что стоит на длинной металлической платформе над бассейном с темной водой. В ней плавало что-то белое. Когда это что-то подплыло ближе к поверхности, он увидел, как на него уставились две зияющие черные глазницы.
Череп в красном хиджабе.
По телу мальчика пробежал озноб.
— Он тиран и всегда им будет! — голос исказился от боли. — Не ведись на его ложь, дитя мое… Он…
— Зак! Проснись!
Он распахнул глаза. Над ним, тряся его за плечо, нависал Саймон.
— Давай, мы приземляемся, — его голос звучал как будто под водой. — Нам надо пристегнуть ремни.
Зак зажал нос и продул свои барабанные перепонки. Двигатели самолетов завыли на полную громкость. Он был весь в холодном поту.
— Тебе приснился кошмар? — Саймон посмотрел на мокрые волосы Зака.
— М-м-м… — Краснощекий, он отстранился от Саймона, который стоял слишком близко, и вытер лоб рукой. Должно быть, ему и правда приснился кошмар, но, когда он пытался вспомнить, о чем там было, в его голове становилось пусто. — Я не помню.
— Ой. Если реально приснился, лучше скажи правду. Цинь Шихуан должен был предоставить тебе защиту от Желтого императора, чтобы он не смог повлиять на тебя, пока ты спишь, но кто его знает. Китайские духи постоянно общаются с людьми через сны. Это называется томэн[5].
— Томэн, — тихо повторил Зак, выговаривая незнакомые слоги. На языке, который должен был быть ему родным, но таковым не стал. Его мама никогда не говорила с ним на китайском, потому что не хотела, чтобы у него появился акцент на английском. И он не учил его сам, потому что никогда не хотел.
Скоро он должен был приземлиться в стране, которая во всех смыслах была ему чужой. В стране, ни языка, ни обычаев которой он не понимал. В стране, которая убила его папу и заставила их с мамой бежать на другой континент.
Все время после того, как они с Саймоном пристегнули ремни, усевшись на огромных кожаных сиденьях, расположенных по обе стороны от кроватей, Зак провел с закрытыми глазами. Страх умереть, как отец, пронзал его словно шипы, но мысль о демоне, разрывающем дух его мамы на части, была намного хуже.
Ради нее. Он выдержит это ради нее.
В тот момент, когда Зак шагнул из самолета в похожий на туннель телетрап, жара заполнила каждый сантиметр его тела. Он резко вдохнул. Проведя последние три года в Мэне, он совершенно отвык от такой жаркой погоды. Уже после короткой прогулки по телетрапу пот промочил его футболку и штаны практически насквозь.
К счастью, в здании аэропорта были кондиционеры. Блестящие полы отражали сотни лампочек на потолке. Где-то над его головой умиротворяющий женский голос произносил объявления на нескольких языках. Поскольку они с Саймоном были несовершеннолетними и летели без сопровождения, сотрудники службы безопасности помогли им получить багаж, а затем провели их через китайскую таможню. Зак понятия не имел, как решался вопрос с его визой, но решил, что лучше не вызывать подозрений и ничего не спрашивать. Он молился, чтобы никто не узнал, что он сын казненного диссидента. Когда они уехали в Америку, его мама официально изменила его имя с Ин Цзыян на Закари Ин — может быть, этого было достаточно? Он чувствовал себя так, будто у него есть тайная личность, но это казалось ему чем-то ужасным и не имело ничего общего с суперспособностями, которые он едва мог использовать.
Пока взрослые разбирались с документами, Зак не мог перестать глазеть по сторонам. Последний раз он видел так много людей в одном месте в прошлый Новый год в Нью-Йорке, когда они с мамой пошли посмотреть, как опускается шар на Таймс-сквер (что в итоге
