Гробница Наполеона - Наталья Андреева

— Ну и что? Ну и что? — заволновался вдруг Артем. — И что это доказывает? Ты наверняка брал его в руки!

— А ты чего так волнуешься?

Артем не ответил.

— Я… я вошла в кабинет, — заикаясь, сказала Прасковья Федоровна. — Мне показалось, что дверь не заперта. Я хотела с ним поговорить. Увидела его и… подошла.

— И в этот момент ударили его кинжалом, — мрачно продолжил Грушин. — Который предусмотрительно прихватили из буфета.

— Нет! — закричала женщина. — Я не брала!

— Валентин? — повернулся Грушин к застывшему на пороге Борисюку.

— А что такое?

— Ты последний с ним беседовал!

— Когда я вышел из кабинета, следователь был жив, — упрямо сказал Борисюк.

— А чем ты это докажешь?

— Не собираюсь я ничего…

— Нет, это невыносимо! — простонала Прасковья Федоровна. — Невыносимо здесь больше находиться! Я хочу уйти!

— Что случилось? — раздался вдруг голос Инги.

— Где ты была? — резко спросил Артем.

— Я… Боже! Он же… — ахнула молодая женщина.

— Умер. Где ты была?

— Я…

— Держите ее! — крикнул Артем стоящим ближе к дверям Валентину и Сиду, заметив, что Инга близка к обмороку.

— Симуляция, — равнодушно сказал Грушин.

Валентин придержал молодую женщину за талию. Та еле слышно сказала «Спасибо».

— Надо увести дам, — заметил Артем. — Да и нам здесь делать нечего.

— Как быть с трупом? — деловито спросил Сид.

— Закрыть дверь кабинета, — сказал Грушин, — и уйти. Артем прав. Мы все обсудим в каминном зале.

В коридоре они наткнулись на Киру. Та так и не решилась войти в кабинет. Еле слышно спросила:

— Он и правда мертв?

— Мертвее не бывает, — мрачно подтвердил Грушин. И плотно прикрыл дверь кабинета. — Запирать на ключ, думаю, нет смысла. Труп никуда не убежит.

Все вернулись в каминный зал.

— Налей мне шампанского, — попросила Инга Артема.

— Да, надо выпить, — согласился тот. И потянулся к графину с водкой, заметив: — Никогда не пью больше двух рюмок, но сегодня… Ужасный вечер! Отвратительный!

С ним согласились все присутствующие. Выпить отказались только Валентин Борисюк и Кира. Грушин едва пригубил обожаемый мятный ликер. Зато дрожащая Прасковья Федоровна налегла на французское вино основательно.

— Я наконец поняла… Это не шутка! — покачала головой она, осушив бокал.

— Ну, слава Богу! — высказалась Инга.

— Когда я увидела труп там, в кабинете… О! — застонала писательница. Насколько спокойной она была раньше, настолько теперь поддалась панике.

— Итак, кто-то из нас убил следователя, — подвел итог хозяин. — И это действительно серьезно. Кого так напугало разоблачение? Это могло бы остаться только игрой, но вы, господа, начали убивать! Значит, увязли в этом деле по уши! Может быть, кто-то хочет вызвать милицию?

— Нет, — хором сказали Инга, Кира и Валентин Борисюк. Прасковья Федоровна беспомощно моргнула, а Сид хмыкнул.

— Артем, ты, кажется, искал телефон? — с иронией спросил Грушин.

— Я… Дело в том, что я… Да, я брал в руки этот чертов нож! Когда стоял у буфета!

— Ах! — громко воскликнула Инга.

— Но зачем? — беспомощно спросила Прасковья Федоровна.

— Да из чистого любопытства! Я интересуюсь холодным оружием. У меня дома, на ковре, то есть на стене, на ковре… тьфу ты! Это выгодное вложение денег. Пару дуэльных пистолетов я полгода назад купил за восемь тысяч долларов, а нынче продал за тринадцать. На старинные кинжалы тоже большой спрос. А у этого рукоять из слоновой кости, на лезвии клеймо. Известного мастера. Короче, меня заинтересовал этот кинжал.

— Настолько, что ты взял его и решил применить по назначению? — усмехнулся Грушин.

— Заткнись! Умник. Я хотел купить его. Для своей коллекции. Короче, на рукоятке есть мои отпечатки. Но я не мог его убить. Я был внизу.

— Был внизу. Это могло бы сойти за алиби, но… Дело в том, господа, что дом-то с секретом!

Удивилась только Прасковья Федоровна. И Сид, но как-то вяло. И Грушин это заметил:

— Я так и думал. Некоторые из вас в курсе. В моем кабинете есть потайная дверь. Собственно, это меня и привлекло. Раньше та комната вовсе не была кабинетом, но я взял ее себе. За старинным ковром на стене есть дверь, за дверью лестница, которая ведет вниз. В комнату для прислуги. Она в самом конце коридора. Рядом дверь черного хода. Иногда мне хотелось выйти из дома, но так, чтобы об этом никто не знал. Или принять кого-нибудь. Тайно. Думаю, не один я этим пользовался.

И Грушин выразительно посмотрел на Ингу. Та покраснела.

— Я понятия об этом не имела! — заявила Прасковья Федоровна, тряхнув длинными серьгами. Раздался мелодичный звон.

— Аналогично, — выдал вдруг Сид.

Даниил Грушин тут же отметил: «А парнишка-то не такой уж тупой!» И сказал:

— Итак, расставим все по местам. Вы с Сидом не знали о тайной лестнице. Но ведь это вы, Прасковья Федоровна, обнаружили труп! То есть были в кабинете последней. И не исключено, что следователь Колыванов в этот момент был еще жив. Вы подошли и ударили его ножом. Спокойно, спокойно… Это одна из версий! Что касается Сида. Балкон, то есть лоджия — сквозная. На нее есть выход из каминного зала и из моего кабинета. Сид вполне мог перелезть через перила, разделяющие лоджию, войти в кабинет и ударить ножом следователя. Ему это вполне по силам. Крепкий парень, спортсмен.

— Неувязочка, — криво усмехнулся Сид. — Окна на зиму заклеили. Мы с Кирой с трудом открыли балконную дверь. Я не мог войти в ваш кабинет.

— Окна заклеены в каминном зале, — спокойно сказал Грушин. — А я, признаться, люблю выйти на балкон, подышать свежим воздухом. Люблю золотую осень. А сентябрь так просто обожаю! Так что, Сидор, твое алиби с треском провалилось. Балконная дверь в моем кабинете легко открывается снаружи, можно пойти и проверить. Ну что, Сидор? Мне проделать твой путь? Перелезть на другой балкон и обратно?

— Меня зовут Сид, — отчеканил стриптизер, и его маленькие, близко посаженные глазки вновь злобно сверкнули.

«Орангутанг, — невольно поежилась Инга. — Животное!» Раньше она никогда не видела Сида без очков с затемненными стеклами.

— Что касается Валентина, — продолжил Грушин. — Тут все очевидно. Пошел делать признание, узнал, какой срок ему светит, условным наказанием не отделаться, и, чтобы тайна ушла в могилу, следователя прирезал.

— Чушь! — сказал бледный от волнения Валентин Борисюк. — Я понимаю: на меня легче всего спихнуть! Сам вызвался! Но я не убийца! Не убийца!!

При этих словах Грушин вдруг расхохотался. И Валентин тут же осекся.

— Остались мы с Ингой,— напомнил Артем.— Ну, что ж ты замолчал?

— А с вами тоже все понятно. Инга знала о тайной лестнице, потому что пользовалась ею неоднократно. А ты… Ты мог узнать об этом от Инги.

— Я ему ничего не говорила! — вскинулась та.

— А кто тебе поверит?

— Когда я осталась здесь одна и подошла к буфету… — сказала вдруг Кира. — Я обратила внимания, что ножа там нет. Пистолет на месте, а ножа нет.

— Я его не брал, — слишком поспешно заявил Валентин Борисюк.

— Что ж ты так долго торчал у буфета! — заметила Инга. — Артему стало плохо, и мы отвлеклись. У тебя был момент.

— Ты сама там стояла, — напомнила Кира. — Мы обсуждали, как выйти из дома, и у тебя тоже был момент.

— Короче, все могли. Кроме меня, — подвел итог Грушин.

— Ай, Даня, ай молодец! — хлопнул в ладоши Артем. — Но ведь дом-то с секретом! Быть может, не с одним? Признайся, где еще есть тайная лестница? А тайная дверь? Или потолок в кабинете опускается? А? Ты же выдумщик!

— А нож? — напомнил Грушин.

— Ну, для такого фокусника, как ты, это задачка плевая! Может, у тебя было два таких ножа?

— Это легко можно проверить, — усмехнулся Грушин.

— Как? — хором спросили гости.

— Если в груди следующего трупа будет торчать точно такой же кинжал…

Что тут началось! Гости заволновались. Все категорически отрицали свою причастность к убийству следователя и возможность появления нового трупа.

— Спокойно, господа. Спокойно. Следователя позвал я. И мне-то уж точно не было резона его убивать. Зачем?

— А зачем ты устроил это шоу? — со злостью спросил Артем. — Зачем собрал нас? Нормальному человеку такое и в голову не придет! А у сумасшедших, как известно, нет логики! Короче, я требую, чтобы, во-первых, включили свет. Это уже не смешно. Во-вторых, чтобы к приезду милиции убийца был найден. Пока он не признается или не будет стопроцентных доказательств, кто это сделал, из этого дома никто не уйдет. Все.

— Насчет света согласна, — поддержала его Прасковья Федоровна. — А насчет второго пункта… На рукоятке ваши отпечатки пальцев, вы и отдувайтесь. Мы с Сидом здесь ни при чем.

— А за меня ты заступиться не хочешь? — тихо спросила Кира.