Время собирать камни - Вячеслав Игоревич Борняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чёткость границ стала плавно таять, когда вдоль дороги вереницей потянулись бескрайние поля, залитые полуденным маревом от сибирского зноя. Можно было воображать себе всё что угодно, вглядываясь в вибрирующую от жары непокорную линию горизонта. Любые причудливые формы тут же врастали в неё, а тебе только и оставалось, что запрокинуть голову назад и заволакивающимися зрачками провожать их, оставляя на прощание им свою ослепительную улыбку.
– Ты чё? Закипел, что ли? Не расслабляемся!
– Насть, блин, что за кипиш? – Сам того не осознавая, выдал я с перепугу каламбур.
– Да тут у нас передвижной клуб анонимных алкоголиков нарисовался. Все по очереди называют свои имена и выдают на подпись короткую историю о себе любимом. Ты готов к такому повороту?
– Естественно, – без толики сомнения в голосе ответил я.
Правда, оказалось, что вступать в диалоги уже не нужно. Моя жёнушка заботливо оградила меня от этого, выдавшая всю нашу подноготную заблаговременно. А меня теперь решившая просто постебать.
– Ну ты как всегда в своём репертуаре, – подумал я закатить истерику, конечно же, только ради того, чтобы подыграть ей.
– А нечего было подставляться, – довольно отвечала Настя, – расслабил булки, не успели отъехать.
– Ну, такая у нас семейка: каждый отвечает за то, в чём он специалист.
– Тогда слушай. В общем, расклад такой. Походу у нас фулл-хаус. Семья бизнесменов из Москвы, девочка-йог из Питера, неформалка или гот, фотограф-веган, бывший наркоман и мот, какой-то фсбшник вроде, две бабы откуда-то из центра России, певичка старорусских песен, невероятно креативный хер из Орла, психолог из Иркутска и подружака, которую муж за каким-то рогом отпустил сюда одну из Хабаровска. Она вроде медик или типа того. Ну и мы с тобой до кучи.
– Вот это расклад. Тогда предлагаю начать пить!
– Поддерживаю! – тут же отозвался голос с задних рядов. И, протягивая мне правую руку для знакомства, левой уже шарил в своём рюкзаке. – Алексей. Где-то я положил разминочную для такого случая, – и, доставая полулитровую фляжку, передал её мне, – а как будем останавливаться – пополним запасы.
– Коньяк? – спросил я, принимая дар, но не для того, чтобы получить ответ. Ответ я знал. А ради вступительной речи.
– Естественно. И очень даже звездатый.
– Ну, тогда сегодня у нас исключительно звёздный состав, – вытаскивая из закромов свою такую же флягу, парировал я.
– О, братан! Ну прям как в индийском кино, – залившись воодушевляющим смехом, резюмировал Алексей. – Наливай!
И пока я расплёскивал чудодейственную жидкость по откуда-то взявшимся кружкам, Настя шептала мне на ухо: «Лёха – это который из бывших наркоманов как раз.». – Ну, за встречу!
Очнулся я, когда в окна врезалась беспросветная мгла. Видимо, в тот момент цивилизация осталась уже настолько далеко позади, что единственным источником света были фары нашего автобуса, разрезающие черноту ночи широкой полосой галогенных ламп. Я осмотрел поле боя. Пересчитал павших, затем убрал Лёхину голову со своего плеча, заботливо укрыв его кофтой. И только потом заметил сидевшую в умилении напротив Настю.
– Боже мой, какая идиллия, – не заставила она ждать своего вердикта. – Только можно, я буду подружкой невесты, пожалуйста.
– Свадьбы не будет, – буркнул спросонья Алексей, вальяжно вытирая повисшую слюну рукавом кофты.
В общем, на место мы приехали не раннее полуночи. Мы вышли из автобуса, и нас тут же поглотило расшитое арабесками звёзд небо. Их бессчёстное количество поражало воображение утомлённого дорогой разума, приводя в чувства и заставляя с раскрытым ртом пялиться в бесконечную высь. Валясь от усталости, мы без стеснения растратили последние клише и заезжие фразы, они растворились в ночи, утекли сквозь пальцы, бесследно исчезли на этих вселенских просторах бессмертных огненных плеяд. Мы не видели, куда занесла нас судьба, не знали, что ждёт впереди, но явственно ощущали безмерный трепет, свойственный лишь последней агонии проведения.
– Я очень люблю смотреть на звёзды, наверное, я им страшно надоела, –сдирала с себя ороговевшую кожу Настя.
Ну, а я, а что я? Единственное, что мне оставалось, так это, стиснув зубы, изо всех сил сдерживать желание сказать ей, как сильно я её люблю.
А потом было утро.
Со своей непритворной свежестью, обильной росой и нескончаемым потоком восхищения от представшей взору картины. Наш лагерь, как оказалось, располагался на берегу горной реки, извилистое русло которой прорезало себе путь между холмов и огромных каменных глыб, поросших соснами и разноцветным кустарником. А горизонт со всех сторон был скрыт подступающими горами, кокетливо притаившимися в утренней дымке. Без единого намёка на прошлое, на покинутые нами края. Только необузданная новорождённая красота природы и завораживающая притягательность неизвестности. Глаза навыкате и не смыкая рты, мы твёрдой сердца поступью вмиг перешли с вселенною на «ТЫ».
История, старая как мир, интригующая как вуаль и соблазнительная как горький шоколад.
– И главное – не забыть немного размяться перед походом, – убедительно заявил наш гид. – Вы же сходили в Новосибирске в музей Рериха перед тем как отправиться сюда, как я настоятельно рекомендовал?
– Да, капитан! – звонко отозвался Лёха откуда-то сзади. Так что остальные просто молча согласились с его утвердительным ответом.
– Ну, тогда погнали. Первый день всегда самый тяжёлый, так что чем раньше выйдем, тем раньше начнём прозревать от того, во что ввязались,– иронично решил подбодрить нас проводник. – Надевайте рюкзаки – и алга!
Вот тут-то мы и прозрели. Рюкзаки оказались непомерной ношей, не умещающейся в голове дилеммой. Их вес не позволял даже обычным способом надеть их на себя. Пришлось ставить их на ближайший пень или скамейку и, приседая, подлезать под лямки, застёгивать в таком положении карабин на животе, а потом уже
