Время собирать камни - Вячеслав Игоревич Борняков
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И ты, не задумываясь, отчеканиваешь:«Главное умение по жизни – быть готовым ко всему».
– Ну! А что ты тогда тут кривляешься? Вытер сопли – и камон!
И ты, естественно, идёшь вперёд, больше уже никогда не оглядываясь и не пытаясь разжалобить себя.
Единственное, я думаю, тут нельзя забывать и о коллективной воле, которая всегда играет свою роль в такого рода испытаниях.
Понемногу привыкая к новым условиям существования, мы потихоньку продвигались к вершинам мироздания. Особенно всех удивила в этой связи маленькая хрупкая девочка-йог из Питера. Лена. Струячила она со своим рюкзаком, по размерам превосходившим её саму, бодрее всех нас вместе взятых. Отчего нашему гиду периодически приходилось возвращать её с небес на землю, чтобы она не растаяла в первые же дни. Так мы и брели то по небольшим горным лугам, залитыми полуденным светом, то по извилистым тропам возле горной реки, а то пробирались сквозь густой сумрачный лес.
– О! Всё! Кажется, теперь точно сеть пропала окончательно,–виновато промямлила психолог из Иркутска. Наташа, если я не путаю. В тщетных попытках протягивая руки с сжимаемым в них телефоном к небу.
Все, кто не выложил свои аппараты в базовом лагере, машинально потянулись за ними, чтобы удостовериться в истинности услышанного. Но эти потуги были моментально обезврежены чётким уверенным заявлением Акелы: «Да, действительно, связь теперь появится только в последний день нашего похода, когда мы будем возвращаться обратно. Так что можете забыть на эти десять дней о существовании другого мира, кроме этого. Теперь вы один на один с собой и идти отсюда можно только вперёд».
Повисло недолгое молчание, сопровождаемое короткими переглядываниями и натянутыми улыбками, разрушить которое фривольно решился Лёха, неимоверно вычурно и громко сглотнув ком в горле. Точно как делал кот из мультфильма про Тома и Джерри. Отчего увесистая лавина смеха тут же сошла на опешившую публику. Все разом выдохнули, но всё же осознание происходящего, свалившееся на не обременённые доселе этой мыслью умы присутствующих, отпечаталось на их лицах выражением тревоги. Суеверным трепетом перед неизвестностью. Нам явно нужно было резко взрослеть.
С этими мыслями мы приближались навстречу вечеру, самопроизвольно свыкаясь с врезающимися в плечи лямками рюкзаков и растёртыми до крови от ещё неразношенных ботинок ногами. А он тем временем поступательно вгрызался лазурной дымкой и покусывающей прохладой в залитые закатным солнцем просторы и в наши тела несмолкаемым урчанием в пустоте живота и ломотой мышц во всем теле.
– Внимание, внимание! –вдруг в наступившем умиротворении раздался голос Алексея, венчавшего собой высоту ближайшего большого камня.–Вы покидаете зону страха и ненависти! И в царстве уродов теперь станет на несколько уродов меньше.
– Во! Первый пошёл, – тут же окрестил Акелла душевный порыв.– Мощно, ёмко, нетривиально. Жаль только, плагиатом попахивает.
– Не ожидал что, здесь найдутся адепты гонзо-журналистики.
– Да уж, давно это было. И для справки, эта фраза есть только в фильме, книга же «Страх и ОТВРАЩЕНИЕ в Лас-Вегасе» заканчивается совсем по-другому. Но это так, лирическому отступление.
– Братан, ну ты мочишь!
– Не брат ты мне, гнида черножопая!
И тут уже все хором:«Мальчик, ты не понял? Водочки нам принеси, мы домой летим!»
Ну теперь точно привал.
Честно говоря, уже предельно невыносимо сохранять стилистическое самообладание. Хочется вырваться из контекста. Сорваться на крик души. Давай-ка, братец, не спеши. А лучше мы закурим по одной. Закат, луна, костёр. Прибой. Разложен стол и яства все при нём. Смотрел ли этот фильм? Откуда родом? Может быть, споём? Валерич, пока вот не дошёл, бывал там, тоже холостой. Закат луна костёр прибой и день отходит на покой.
– Так-то это всё, конечно, здорово!–расчленил Вячеслав непринуждённый разговор острым как скальпель языком, – но куда делась репа?
–Кто?
– Репа. Ну, помните, мышка за кошку, кошка за жучку, жучка за внучку…тащили они её.
– Аааа, – посыпались осознанные гласные со всех сторон.
– А ведь и правда, куда она делась? –справедливо насторожилась Лена.
– В смысле,«куда»? У нас в России никогда и не было настоящего репа.
– Да хватит тебе, Лёх. Ты же понимаешь, о чём я. Вроде бы хиханьки-хаханьки, а репу просрали, променяли на картошку заморскую. И мало того, что по полезности эти две Культуры даже сравнивать смысла нет, так ещё и поколениями горбатимся бездумно – выращиваем эту потату никчёмную.
– Не кажется ли вам, что где-то нас неплохо так поимели?
– Однако.
– Вот вам и «однако». И, я надеюсь, можно не объяснять, что это явление уже давно вышло за рамки агрономии. Подмена понятий и ценностей везде и во всём.
После этих слов, естественно, повисла непроизвольная пауза, напоминающая больше собой минуту молчания по погибшей в неравном бою самобытной Культуре.
– А вы знали, что у абхазов есть очень интересные традиции, связанные с походами в горы? – решился Акелла на выход из крутого пике извечной больной темы всех здравомыслящих.
– Ну-ка, ну-ка, это должно быть очень интересно,–подыграла ему Наташа, что из психологов.
Понемножку все зашевелились и начали ближе подтягиваться к огню, чтобы было теплее и лучше слышно.
– Так вот, – начал свой ликбез Акелла, когда эта миграция народа устаканилась. – В Абхазии есть обычаи, видимо, оставшиеся ещё с языческих времён. Они, например, не берут с собой в горы воду. А набирают её только из определённых источников по пути. Причём из некоторых источников нельзя набирать воду руками. Также нельзя купаться на открытой местности, только под водопадом в гуще леса обмыться допускается. Ну, и главное, с чистыми мыслями и добрыми помыслами идти. Всё это делается, чтобы не прогневать духов гор. А иначе может резко испортиться погода и духи не дадут идти дальше. Вот так.
– Однако. – Послышалось снова, но уже в другом, более дружелюбном контексте.
– Да. Тут, на Алтае, кстати, в этом плане примерно такая же история. С местом надо сродниться, настроиться на него и примириться со своими внутренними демонами, а иначе не видать удачи. Это сейчас только первый день и идёт осмотр, вам даётся возможность показать себя, а дальше по содеянному, как говорится, воздастся каждому, –натягивая неопределённого рода улыбку, закончил рассказ наш проводник.
– Как-то слишком много мистификации на один квадратный метр, не находите? Мы в поход идём или на тайный масонский обряд у нас контрамарки? – язвительно подытожил Лёха, чем растопил окаменевшие от напряжения наши сердца и души. Кровь жадно растеклась по затёкшим частям, соединяя их воедино,
