Кровавая пасть Югры (сборник) - Валерий Граждан

Сургутский район – 2200 чел

Ларьякский район – 400 чел.

Березовсий район – 800 чел

Микояновский район – 2400 чел.

Самарский район – 2600 чел.

Кондинский район – 1600 чел.

Список расселения прилагается.

Как нам поведал потомок «спецпереселенцев», по таким спискам следовали в Заполярье тысячами. Натуральных «зэков» слали в штрафбаты, а ссыльных либо добывать рыбу для фронта, либо строить заводы в глубоком тылу. «Спецпереселенцы распределялись «по заявкам УНКВД». Держались, как могли семьями, селами, землячествами. На местах «сортировки» похоже старались как можно больше перетусовать ссыльных для уменьшения общения, а то и открытого неповиновения. Народов набиралось тысячами. А общее количество вряд ли поддавалось учёту. В землях Угры и Хальмера их было не менее сотни тысяч. Документы о «Правилах приёмки…» на имя секретарей ВКПБ приходили, но исполнять их было некому и не на что. Даже сама природа противилась чужакам. Петро подливал себе и нам самогонки, размазывая слёзы по щекам. Боль воспоминаний кривила его лицо. Вроде не принято в Сибири плакать мужикам, но тут, видно, хмель слабил нервы. Ведь было-то всего ему тогда, в 1942 году восемь годков.

Но, когда его рассказ дошел до того момента, когда их настигла на реке Таз буря, то слёзы уже текли безудержно, а речь прерывалась рыданиями. Судя по всему, пароход-буксир тащил на тросе три баржи. Хотя по такой реке и одну-то опасно вести. И навалился ураганный ветер. Трос одномоментно ослаб и спутался. А утлые баржонки, невесть откуда собранные, стали грудиться на буксир и трещать по всем шпангоутам. Стоял невообразимый гвалт: плакали, орали, матерились… Многих сбросило в воду. С парохода орали через рупор, чтобы рубили швартовы. Но паника делала своё чёрное дело. Родители спасали детишек, коих немало попадало за борт. Ящики с грузом и инструментом обрывали крепёж и сметали людей толпами. Одна баржа попала между буксиром и берегом. На берегу был заготовлен лес для сплава и огромные ящики с палубы баржи давили людей о торцы брёвен. Дикие предсмертные крики перекрывали рёв бури. Стихия не миловала ни детей, ни женщин, ни стариков. Хруст костей, брызги крови грохот брёвен и треск ящиков смешались с диким рёвом тонущих и отчаявшихся.

– Ну всё, Петро, хватит с нас на сегодня! А то под эдакие страсти нажрёмся несуразно, а нам с утра в дорогу!

С тем и улеглись спать в светёлке на полу с остатком гостей почти вповалку. А известно, что пьяные, как и мёртвые, «сраму не имут». Так что ночь была скорее потешная, нежели пригодная для сна: звуков, всхлипов, возгласов, в том числе матерных было вдосталь. Так что уже спозаранку мы брякали рукомойником у двери. «Удобства» были в хлеву. Это пояснила нам хозяйка, как видно, посетившая таковые в посконной рубахе и босиком. Лихо! В эдакую-то морозяку! Невольно вспомнил себя в детстве, когда познавал деревенский быт. А посему и следует, что у горожан отродясь зубы, как и вообще здоровье квёлые, слабые: морковку с грядки не едят, босиком по снегу отродясь не хаживали. Денег за постой Петро с нас не взял: «Ужо назад заедете, так сахарку на самогон завезёте! Да посидим подоле за столом. С хорошими-то людьми не грех и четверть опорожнить (около 3 литров)». Так что в половине восьмого, под беззлобный лай хозяйского охотничьего пса Шарика, мы двинулись в путь. Захватили-таки с собой свата Петра до самой Тюмени. Оно и к лучшему: завзятый проводник по здешним местам для нас просто находка. И ехали втроём, в тесноте, но в надёжности. Где напрямки, где в объезд – нам наш попутчик Алексей Семёнович указывал немедля и без промашки.

Знал он и все места волчьих «свадеб». В Эдаких местах упаси бог останавливаться, либо ехать без оружия на санях. Кстати, из его же «путеводителя», отроги оврагов и болот Васюганья, кои мы одолели, были не из безопасных. Даже для бывалых охотников. И до самого города Семёныч,(так велел он величать себя для краткости) доподлинно обсказал нам весь деревенский быт. А уж как выскочили на асфальт, что за полторы сотни километров означал уже здешнюю, северную цивилизацию, то Семёныч позабавил нас с Мишей забористыми частушками. Исключительно по указанной причине полностью текст их не приводим. Но развесёлыми они были точно, судите сами: «Эх, жмал я тебя, да на завалинке, замарала ты мене новы выленки…». Завезли деда по адресу и направились в ИТУ, то есть в колонию исправительную, согласно командировочных предписаний. За деталями для моего проекта, конечно.

Часть вторая

Глава 7. И для вас нары найдутся

Колонию распознали задолго до её «штаб-квартиры» – управления. Длиннющий забор, увенчанный проволокой и сторожевыми вышками тянулся сквозь тайгу едва не с десяток километров. Да и кто их там мерил, эти километры! Одно слово: далеко.

Чинно подъехали к двухэтажному зданию управления. Простецкий, эдакий домик с вывеской, чисто наше домоуправление. Так нам показалось первоначально… А зря.

Посетил местное начальство, как говорится, – лично. Заказ наш был готов к отправке, как и договорились по телефону. Но… следовало пройти то, сё, затем сё и обратно, кроме того и помимо.

Вобщем забрали наши документы и оружие, выдали некие охранные грамоты и пропуска в зону. Там следовало «зреть в корень» и бдеть в оба. И ещё «не сметь» ничего и никак. Дали расписаться в абсолютном усвоении, и что «в случае нарушения»… «и для вас нары найдутся». И нам вновь захотелось повернуть оглобли в Омск, как перед тем зимником через болото. Но, «Рубикон перейдён и мосты сожжены».

Двери, ещё двери, тамбуры, штыки и лязг затворов. В каждом из последующих окошек требовали те же самые документы. Причём передняя дверь не открывалась, пока не раздастся грохот запоров за спиной и не сличат документы с оригиналом. Лишь только попали на «зону», как возник сопровождающий ЗЭК с повязкой. Как и следовало, он повторил буква в букву текст, под которым мы только что расписались. Вняли. Тут же к нам дополнительно приставили некоего военного в погонах.

В принципе, нам было «по барабану» до ихнего режима, если бы не два НО. Во-первых, у нас сел досконально аккумулятор и его надо было либо заменить или зарядить. На второй план отводилась задача достать стальной трос в виниловой оболочке. По проверенным данным он на складе колонии есть, «но не про нашу честь». Как бы там ни было, а аккумулятор в дорогу нам ой как нужен. Очень, приочень нужен. Иначе сдохнем в пути. Одни ведь двигаемся по трассе, которую таковой и назвать-то сомнительно. По тем же, проверенным уже здесь, данным, проблему первую «решат» ЗЭКи одномоментно за бутылку водки и десяток «Примы». Но в случае поимки лично мне грозят пресловутые нары. Ну и «хусим»! И купил две бутылки водки с требуемой «Примой». Одну водку следовало презентолвать узбеку на воротах, дабы провезти требуемое бугру(бригадиру) на погрузке.

Заехали в зону, обшарили машину и нас. Отдал водку «штыку», – пропустил. Подогнали ЗИЛок к складу. Водка и курево были при мне. Завидев бригадира, хлопнул по карманам. Но он прошмыгнул мимо, чуть не задев меня. «Ну всё, пропал!», – подумал я, увидев приближающегося ко мне бегом офицера. С ним были двое солдат. Тут же бесцеремонно обшарили мои карманы. Но… ничего в них не обнаружили. О, чудо! Неужто я обронил «дарунок» на вахте? Но тут завыла сирена и стали ЗЭКов строить, выгоняя из помещения казармы и склада. Лишь тут подумалось: «Неужели тот самый «бугор» каким – то образом успел-таки изъять водку и «Приму»? – подумалось мне. «Вот так Кио!»

Злые солдаты и офицеры искали как видно, теперь уже у ЗЭКов, принесённые мной запрещённые предметы. Обыск не удался. Нам разрешили погрузку. И тут я заметил поодаль того самого «штыка» у ворот, которому отдана первая бутылка… «Так вот кто навёл на нас!» Ещё бы! За сей поступок ему светил отпуск за бдительность. Такое вот положение. И всё бы правильно, но кто войдёт в наше положение? Да и троса нужного у нас днём с огнём не сыщешь.

Кузова грузили вовсю. По «штыку» было в каждом кузове и подле машины: упреждали побег. Но как быть теперь с аккумулятором? К машине не подойти, да и аккумулятор не напёрсток, в кулак не спрячешь. Зря только рисковал. А с «бугра» взятки гладки: не идти же ему на новый срок! И с такими мыслями сунулся в отсек аккумулятора… Там уютненько стоял с ОБЖАТЫМИ КЛЕММАМИ (!!) новый прибор! Ну, нет, здесь не Кио, а супергипнотизёр сработал! Ведь я лично стоял рядышком, и – на тебе! Вот тут-то пришлось уверовать во вездесущность людей за решёткой. Не всех, конечно.

Между тем погрузка завершилась. И бригадир кивнул на прощание, ответил тем же. Я ему мысленно пожелал успехов в нормальной жизни. Для нас он не поскупился. «Спасибо тебе, мил человек! Аз воздастся по делам твоим!» Но зам по режиму помурыжил-таки мою персону. «Что, думаешь, что в дураках меня оставил? Так нет, брат, вот он, твой паспорт! И на недельку ты понюхаешь парашу! А?» А ведь и вправду, может напакостить со зла. Но сработал тот же «хусим»: сгрёб паспорт и мигом проскочил мимо дневального по управлению. Ведь это уже не зона с железными дверьми и пудовыми запорами! А Мишка уже стоял под парами у входа, получив стволы и накладные.