Вельяминовы. Начало пути. Книга 1 - Нелли Шульман

Франческо даст мне охрану, они меня довезут, и вернутся во Флоренцию, а потом ты там появишься, и в горы отправимся уже вместе, хорошо? А потом вернусь в обитель, и меня заберут оттуда.

Но почему ты не хочешь сразу со мной ехать?

— Ну, — Марта положила руки на живот женщины и ощупала его. «Мне еще надо с учителями договориться, чтобы на виллу приходили, с нянями, да и вообще — не стоит мне вызывать гнев твоего брата. Лучше пусть никто не знает, что я с тобой куда-то ездила.

Ты-то в Англии уже будешь со своим любимым, и с дитем вашим, а мне еще тут жить».

— Так поезжай с нами! Правда, поезжай! — Изабелла улыбнулась. «Ну, или попозже — мы знаешь, как рады будем тебя видеть!

— Приеду, если ты мне хорошего англичанина найдешь, — Марта усмехнулась. «Какого-нибудь вдовца с детьми, кто меня еще возьмет-то?»

— Ну, уж прямо, — протянула герцогиня. «Как там она? — кивнула женщина на живот.

— Все хорошо, — Марта разогнулась. «Лежит правильно. Только, может, это мальчик, почему ты так уверена, что девочка?».

— Я не хочу, — Изабелла вдруг разрыдалась, — не хочу мальчика. Он вырастет, и уйдет на войну, и убьют его. Не хочу!

— О, милая, — Марта присела на кровать, — точно рожать тебе скоро уже.

— Почему? — всхлипнула Изабелла.

— А чем ближе к родам, — тем больше голова-то набекрень. У меня тоже это было — чуть, что не так, сразу рыдаю, — женщина улыбнулась.

— Мне кажется, ты даже плакать не умеешь, — вдруг сказала герцогиня. «Не могу себе представить тебя — в слезах».

— Умею, умею, — Марта погладила руку герцогини.

— Ну вот, уже недолго осталось. Как в горы приедем, ты у меня этот корсет скинешь, свободней станет. Так смешно, у меня сейчас лучшая моя подруга, венецианка, тоже дитя носит. И ты вот. Даже самой захотелось, — Марта погладила себя по животу.

— А это больно? Рожать? — вдруг, неловко, глядя в сторону, спросила герцогиня.

— Ну, не сладко, милая, нет, врать не буду, — Марта поцеловала ее. «Но я, же с тобой, и все будет хорошо».

— Мне надо ненадолго уехать домой, в Венецию, синьор ди Ридольфи, — Марта подвинула к нему кучку золотых монет. «Моя ставка»

— Семейные дела, по наследству. А, когда я вернусь, весна будет в самом разгаре, и нам с вами надо будет обязательно отправиться на прогулку, — женщина улыбнулась.

— Ну конечно, синьора Марта, я буду очень рад, — ди Ридольфи полюбовался ее скромно опущенными глазами и добавил: «Я давно хотел побыть с вами…наедине».

— Поэтому, синьор ди Ридольфи, нам надо будет поехать в какое-нибудь…тихое место. В горы, например. Принимаю, — сказала женщина, так и не подняв на него взгляда.

— Я тоже, — он все еще смотрел на женщину. В ее маленьком ухе раскачивалась жемчужная сережка. Солнце золотило чуть заметные волоски на шее.

Играющие открыли карты и Марта усмехнулась: «Говорят, синьор ди Ридольфи, кому везет в картах, тому не везет в любви».

— Я это исправлю, синьора Марта, — успокоил банкир женщину, отсчитывая ее выигрыш.

Тео проснулась и, зевнув, перевернулась на бок. В постели что-то лежало. Девочка покосилась на соседнюю кровать, где мирно сопел брат и потянулась посмотреть — что там.

В шелковую ткань была завернута маленькая, — как раз по ее руке, — лютня.

— Сегодня же твое рождение, — мать присела на постель и поцеловала ребенка в мягкую щеку.

«Будь счастлива, Федосеюшка, — сказала женщина по-русски.

— А мы теперь никогда на Москву не вернемся, матушка? — Тео подцепила пальцем струну — раздался нежный, грустный, тихий звук.

— Думаю, что нет, — Марта улыбнулась. «Сейчас побудем еще немного в Италии, и поедем в Лондон. Там тоже будешь учиться музыке, языкам, потом встретишь какого-нибудь хорошего юношу, и поженитесь. А тебе на Москву хочется, милая?».

— Я хочу батюшку своего увидеть, — Тео вдруг шмыгнула носом. «Он хороший был?».

— Ну почему же — был? Это Селим, упокой Господь душу его, преставился, а твой отец — может, и жив он, — Марта обняла дочь.

— А кто мой батюшка? — Тео потерлась о плечо матери.

— Он князь, далеко живет, на севере, за горами, там красиво очень — вздохнула Марта.

«Знаешь, ты, когда родилась, такой мороз был, что реки и озера все еще подо льдом были. В Сибири так, а здесь видишь — цветы уже распускаются, в марте-то».

— Хотела бы я там побывать, где все снега и снега, — мечтательно вздохнула Тео. «А когда у нас новый батюшка появится, когда ты замуж выйдешь?».

— Я же тебе говорила — как встречу человека, которого полюблю, так и выйду, — твердо ответила ей мать.

— А это обязательно — любить? — Марта посмотрела в мерцающие глаза дочери и улыбнулась: «Да».

— Тео! — раздался громкий крик. Теодор забрался на кровать, и стал щекотать девочку.

«Сестричка!» — та только заливалась смехом.

Марта тоже рассмеялась и сказала: «И, чтобы пока я в Венеции — все вели себя хорошо, слушались синьору Катарину и учителей. А я вам подарков привезу».

— А потом в Лондон! — Теодор стал прыгать на кровати. «На корабле!»

Марта зашла в залитую послеполуденным солнцем комнату и посмотрела на Изабеллу. Та слабо улыбнулась:

— Ничего, терпеть можно пока. Как тут тихо-то, Марта!

— Конечно, деревня-то вон какая маленькая. Кормилицу я тебе нашла, женщина хорошая, здоровая и мальчик у нее тоже здоровенький. Я с ней расплатилась, так что не волнуйся, — женщина присела на постель и огляделась.

Дом был бедным, с земляным полом, но чистым. Герцогиня лежала на соломенном матрасе у стены. Схватки начались еще ночью, и Марта, проснувшись от чуть слышных стонов подруги, согрела воды в очаге и приготовила тряпки, что дала ей хозяйка.

— Да мы в июле дитя уже заберем, — улыбнулась Изабелла.

— Я, на всякий случай, больше денег им дала, за целый год — вдруг англичанин твой задержится, вдруг что. Ну и вообще — люди тут бедно живут, для них это помощь. А дитю здесь хорошо будет, — Марта вдруг глубоко, всей грудью вздохнула, — воздух-то какой у них, сладкий.

— На, попей немного, — она дала Изабелле парного молока, — роды — дело небыстрое, надо силы поддерживать. Ты как — болит? — она нежно вытерла пот со лба женщины.

Та сжала ей руку, — сильно, и побледнела.

— Ты покричи, — сказала Марта, дав Изабелле еще чуть-чуть попить. «Ты ж не девочка уже все же, да и первый ребенок. Покричи, не сдерживайся».

Женщина схватила Марту за руку: «Опять!»

— А что ты думала, дорогая моя? Это дело такое, — Марта ощупала ее живот. «Однако дочка твоя, судя по всему, уже намеревается нам показаться, так что жди потуг»

— Это больнее? — еле дыша, спросила Изабелла.

Марта улыбнулась и аккуратно подняла женщину. «Давай-ка погуляем с тобой, легче будет.

Ты за меня цепляйся, если что».

— Я ж выше, — сглотнув от боли, сказала Изабелла. «Ты вон маленькая, какая».

— Ничего, — Марта медленно повела ее по комнате. «Ничего. Я снесу».

— Спасибо тебе, — герцогиня оперлась о ее плечо. «Спасибо, Марта».

Марта посадила Изабеллу на корточки. Та только стонала — не останавливаясь, закусив губы.

— Ну вот, — женщина погладила подругу по спине, укрытой распущенными волосами. «Сейчас ты за три потуги родишь, хорошо, что мы с тобой походили-то».

Герцогиня закричала — низко, страдающе.

— Потерпи, милая, — нежно сказала Марта. «Ты у меня для англичанина своего, какая была, такая и останешься. Ну, вот и головка — темненькая, в тебя, — женщина аккуратно, осторожно выводила ребенка на свет.

— Больно! — простонала герцогиня и заплакала, мотая головой. «Больно как!»

— Давай милая, еще разок поднатужься, осталось совсем немного, — Марта высвободила плечики ребенка.

Изабелла напряглась, и дитя выскользнуло в укрытые холстом руки Марты. Девочка закричала сразу — не горько и обиженно, а наоборот, — подумала Марта, вытирающая ее, — весело и ликующе.

— Дай, — потянулась Изабелла, — дай мне ее!

Марта протянула девочку.

— Ну, как ты и хотела! Красавица, каких поискать, — вся в мать. Ты ее к груди приложи, и посиди так еще немного — сейчас послед выйдет, я тебя помою, и отдохнете с ней.

— А какой у нее отец красивый, — вдруг нежно сказала Изабелла, глядя на дочь. «Ты же моя прелесть».

Обнимая мирно спящего ребенка, герцогиня вдруг мечтательно проговорила: «Как окажусь в Англии, каждый год буду от него рожать. Жалко, что два раза в год нельзя».

— Ох, и любишь ты его! — усмехнулась Марта, готовя питье для родильницы.

— Больше жизни, — ответила Изабелла, глядя на подругу.

Марта присела рядом. «Ты сейчас побудь с дитем неделю, покорми ее, а потом нам уже ехать надо».

— Да, — Изабелла помрачнела. «Ну, ничего, он нас заберет, скоро уже».

— Как поедем, я тебе настой шалфея дам, чтобы молоко ушло, и грудь перевяжу, — Марта вздохнула. Изабелла нашла ее пальцы и сжала их — крепко.