Тайна замковой горы - Людмила Георгиевна Головина

Над ним проплывал далёкий и бесконечный космос. Млечный путь струился по небосводу в окружении неисчислимых звёзд. Эта картина наполнила душу Поля восторгом, который был так велик, что почти переходил в священный трепет.

В самом деле, что такое солнце, как не крохотная звездочка на краю нашей галактики? Таких звезд миллиарды, расстояния от одной до другой огромны, но человек, песчинка из песчинок, упорно и настойчиво раскрывает их тайны. И сам человек, который даже в масштабах родной планеты является крохотной, неразличимой точкой, в своём сознании отражает всю эту бескрайнюю вселенную, вмещая её в себя, являясь одновременно её крохотной частью. Как это осознать? Как понять? И потом, как бы ни был мал, ничтожен человек, он и сам является совершенным, непостижимым чудом. В самом деле, как гармонично в его теле расположены все органы и ткани, как синхронно и безотказно они работают!

А если углубиться дальше? Миллиарды клеток разного назначения, каждая из которых является чудом, шедевром, беспрерывно продуцируют сложнейшие химические соединения, сообразуясь с потребностями организма, и всё это без малейших усилий со стороны человека! И сам человек, глядя в глубины своего организма, постигает их. Что же получается? Человек, вмещающий в себя весь космос и одновременно являющийся его микроскопически малой частью, и сам собою представляет нечто бесконечно сложное и уникальное?

Внезапно Полю вспомнились строки стихотворения, которое поразило его, когда они изучали в прошлом году курс восточной литературы.

Поль очень любил поэзию. Он знал наизусть множество стихотворений на разных языках. Он любил и европейских поэтов, и американских, и японских, и русских. Древние и античные стихотворцы тоже находили отклик в его душе. Но вот с восточной поэзией он познакомился только в прошлом году и сразу стал её горячим поклонником. Без конца он мог читать стихи Омара Хайяма, Руми, Саади, Хафиза… То мудрые и афористичные, то полные томления и прихотливых восточных образов, эти строки пленяли его воображение.

Но одно стихотворение особенно его поразило. Оно сразу запомнилось, но никак до конца не постигалось Полем.

Написал эти строки азербайджанский поэт Имадеддин Насими.

Он жил почти в то же время, что и Валент Вундерстайн. Был поэтом, философом, мыслителем, закончил свою жизнь трагически. И вот те величественные строки, которые звучали в сознании Поля как колокольный набат:

«В меня вместятся оба мира, но в этот мир я не вмещусь:

Я суть, я не имею места – и в бытие я не вмещусь.

Все то, что было, есть и будет, – все воплощается во мне,

Не спрашивай! Иди за мною. Я в объясненья не вмещусь…»

Только сейчас, этой звёздной ночью, Полю вдруг открылся весь глубокий смысл этих строк. Ну да, человек вмещает в себя оба мира, но сам в этот мир не вмещается, потому что больше его!

Можно ещё понять и по-другому. Вот человек – сложнейшее биолого-химическое существо. Но где же, среди каких молекул, притаились его память и ум, мечты и воспоминания, фантазии и творческие порывы, его скорбь и радость, его любовь и ненависть? Разве не больше, не удивительнее личность человека самых наисложнейших химических молекул и процессов? Разве не вмещает в себя человек два мира: физический и духовный? Как смог возникнуть кусочек материи, который познал, понял самого себя? И как почувствовал и точно выразил это средневековый поэт?

Поль бы мог ещё долго парить в эмпиреях своих рассуждений, но он стал понемногу замерзать. И его клонило в сон.

«Ну, что же, – сказал он самому себе, усмехаясь. – Моя физическая составляющая сигнализирует мне о том, что ей холодно, а духовная – что она устала и хочет спать. Значит, пора возвращаться под наш гостеприимный кров».

Он встал, стряхнул прилипший песок и направился к хижине. Но эти мгновения, эти рассуждения навсегда запечатлелись в его душе…

Когда Поль тихо на цыпочках подошёл к их ложу, он увидел, что сон Полины стал беспокойным. Она ворочалась, шарила рукой по тому месту, где должен был находиться муж, что-то беззвучно шептала и страдальчески морщила лоб.

Поль тихонько улёгся рядом и осторожно привлёк к себе супругу. Нежно обняв её и поцеловав в пахнущие морем волосы, он едва слышно прошептал:

– Ну, ну, всё хорошо, моя радость, я с тобой, я рядом. Никто не обидит мою девочку. Это просто плохой сон.

Полина повернулась к нему, прижалась щекой к его плечу, глубоко вздохнула, а потом погрузилась в тихий безмятежный сон. А вскоре к ней присоединился и Поль.

125. Седьмой и последний белый камешек

Вот и настал последний день их пребывания на острове, в месте, где они всецело принадлежали друг другу, где рядом засыпали и просыпались, боролись с несложными бытовыми трудностями, смеялись и дурачились, вели долгие задушевные беседы, путешествовали, купались в море, строили сказочный песочный замок, где расцветала их юная, счастливая любовь, и главное, где каким-то непостижимым образом они из двух человек стали единой семьёй. И оба они это чувствовали.

– Скажи, Поль, – спросила его жена. – Хотел бы ты иметь свой собственный такой остров?

Поль некоторое время размышлял.

– Ты знаешь, пожалуй, нет. Если покупать такой остров, то надо проводить на нём всё свободное время. Иначе всё одичает и заглохнет, и будет просто кусочек дикой природы. А если человек ничем не связан, знаешь, сколько интересного он сможет в жизни увидеть! Мне хочется побывать с тобою везде: подняться на Эйфелеву башню и покататься на гондоле по венецианским каналам, посетить Большой Каньон и развалины ацтекских храмов, полюбоваться на коал в австралийских лесах и жирафов и слонов в африканских саваннах…

– А ещё, увидеть северное сияние и промчаться на оленьих упряжках, побродить среди египетских пирамид и построек древнегреческого Акрополя, побывать в долине гейзеров и у Стены плача…

– А представь себе, возможно уже при нашей жизни люди начнут летать на другие планеты! Тогда мы посетим Луну и Марс, а то и отправимся к звёздам!

– Да, так хочется увидеть хотя бы некоторые из этих красот. Давай постараемся за нашу жизнь осуществить хотя бы небольшую часть этих желаний. Только вот, если будут дети, ездить уже не придётся…

– Сын. Не дети, Полина, а сын. В нашем роду в семьях рождается всегда только один ребёнок – мальчик, наследник, продолжатель рода. Ну что же, когда ребёнок подрастёт, мы будем брать его с собой.

– Как жалко… я мечтала о дочке, а лучше о нескольких детях.

– Ну, не огорчайся! Может быть, у нас всё будет по-другому.

– Посмотрим. Тем более, у меня один ребёнок уже есть.

На лице Поля отразилось немое удивление.

– Что испугался, дурачок? Это ты – мой взрослый любимый ребёнок! Ты даже сам не знаешь, сколько в тебе детской