Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен

Кроме того, у него сейчас имелось занятие и поважнее. Ллав… Во время схватки с волками и орками гнев Лландона ослаб, но отнюдь не ослабло его любопытство. Независимо от того, по какой причине этот ученик друида оказался сейчас в этом месте, он, Лландон, заставит его заговорить. Заставит любой ценой…

Когда Лландон вернулся на лесную тропу, он первым делом увидел на ней Ллава, который стоял среди его, Лландона, товарищей возле лежащих на земле мертвых волков.

— Ты с ними расправился? — крикнул Маерхен, увидев Лландона.

— С орками — да. Кобольды — удрали… А что здесь делает он?

Ллав Ллев Гифф, встретившись взглядом с горящим ненавистью Лландоном, так и остался стоять неподвижно, хотя Лладон приближался к нему с явно враждебными намерениями.

— Он пришел сообщить тебе одну новость, которая, думаю, будет для тебя интересной… — спокойно сказал Ллав.

— Ну так давай, сообщай!

— Морврин вернулся в Силл-Дару, — сказал ученик друида с ехидной улыбкой. — И не один.

Ллиана и ее спутники шли весь день и всю ночь. Солнце уже поднималось из-за ломаной линии заснеженных вершин, которые, казалось, окружали их со всех сторон и создавали у эльфов ощущение, что они попали в какую-то западню, из которой нет выхода. Склоны Черных Гор заросли прижимающимися к земле от ветра густыми колючими кустами. Такими густыми, что пробраться через них было чаще всего невозможно, а потому узкие тропинки тянулись бесконечно долго, петляя вдоль линии этих кустов. С той самой минуты, как Ллиана вместе со своими спутниками покинула Гхазар-Рюн, ей все время казалось, что они ходят кругами, не продвигаясь вперед ни на льё. Уже утро второго дня пути, а равнины все нет как нет, ее не видно даже вдалеке… Скалы, снег, пригибающиеся к земле кусты. Королевство карликов было, похоже, гораздо более обширным, чем она предполагала.

Самым первым шел Тилль. Он намного опередил всех остальных и уже едва не исчезал из виду. Всем другим, чтобы от него не отстать, приходилось поторапливаться, однако при такой быстрой ходьбе — да еще и без хотя бы коротеньких привалов — менестрель Гамлин долго бы не протянул. Несколько недель назад гоблин нанес ему ранение саблей в бедро. Тилль прекрасно об этом знал, и Ллиана сердилась на «зеленого эльфа» за такую его черствость. Сердилась она на него и за высокомерное безразличие, с которым Тилль выслушал известие о том, что его отпускают на свободу, хотя, чтобы добиться его освобождения, ей, Ллиане, пришлось очень долго уговаривать Вали. Надо признать, что Тилль довольно долго находился в Черных Землях среди омкюнзов Кхука — дольше, чем кто-либо другой из них. Он, похоже, стал настоящим омкюнзом, и даже магия Ллианы не смогла вывести из него яд, все еще отравляющий часть его души. Возможно, ей следовало бы предоставить Тилля его собственной судьбе и оставить его маяться в одной из тюремных камер в Черных Горах вместе с другими пленниками, захваченными карликами в Агор-Доле. Принцесса Элианда не смогла тогда на такое решиться, а теперь она проклинала сама себя за то, что казалось ей проявлением слабости.

— Я уже больше не могу! — сказала она, поворачиваясь к своим спутникам. — Давайте ненадолго остановимся…

Менестрель, которому вот уже несколько льё помогала идти знахарка Дулинн, ответил ей благодарной улыбкой, и они все трое тяжело опустились на землю. Ллиана бросила взгляд вперед, на тропинку, уходившую большими петлями вниз по склону между скалами и зарослями можжевельника. Тилль, продолжая шагать уже в одиночку, исчез из виду. Ллиана мысленно спросила сама себя, остановится ли он, чтобы их подождать, или же так и будет идти без остановок аж до холмов Каленнана, на которых живут его братья — «зеленые эльфы».

— Я видела чернику и уже ставшие ярко-красными ягоды бузины, — раздался за спиной Ллианы голос Дулинн. — Если бы мы побыли здесь подольше, я могла бы собрать их столько, что их нам хватило бы на все наше путешествие…

— Не торопись, — ответила Ллиана, не оборачиваясь.

Она затем посидела некоторое время молча, глядя куда-то в пустоту и чувствуя, что она устала намного больше, чем ей казалось раньше. Запасы пищи и оружие, которое им дали карлики, были для них уж слишком тяжелыми. Только их луки были эльфийскими — а значит, легкими. Ллиана взяла себе у карликов короткий меч, тяжесть которого очень сильно напрягала ей поясницу с самого начала пути, и сумки, лямки которых сдавливали ей плечи. Долгое безделье в горах у карликов ослабило ее больше, чем она предполагала…

— Выпей вот немного воды, — сказал Гамлин, садясь рядом с Ллианой и протягивая ей дорожную флягу. — Он вернется, не переживай…

— По правде говоря, я об этом уже больше и не думала… И я сомневаюсь, что он вернется. Может, так будет даже и лучше.

Когда она поднесла флягу к губам, откуда-то издалека донесся короткий и пронзительный крик. Ллиана и Гамлин прислушались, но ничего не услышали, кроме свиста ветра в зарослях можжевельника.

— Слышала? — прошептал Гамлин.

— Ты думаешь, это Тилль?

Менестрель в ответ лишь вытащил из ножен свой меч. Ллиане подумалось, что в том состоянии, в котором он сейчас пребывает, большого толку от него в случае схватки с каким-либо врагом не будет.

— Оставайся здесь, — сказала она. — Приготовь свой лук и скажи Дулинн сделать то же самое. А я пойду посмотрю…

Не давая Гамлину времени на возражения, принцесса поправила пояс на талии, на котором висел ее тяжелый меч, а затем поспешно зашагала по скалистому склону среди колючих кустов. Она шла так, то и дело убыстряя шаг, пока вдруг не заметила впереди себя какое-то движение. Ллиана тут же бросилась на землю, поцарапав себе при этом об острые камни тропинки бедра и руки. Все ее тело изнывало от изнеможения, однако она не обращала на это внимания, потому что то, что она увидела на расстоянии полета стрелы, вызвало у нее оцепенение и ужас. А увидела она каких-то огромных, но поджарых существ, названия которых она не знала. Они не были похожи ни на одно из известных ей животных, ни на существ, наделенных рассудком. Придя в себя и отдышавшись, она медленно приподнялась и выглянула из-за кустов. Тилль сидел на ветке изогнутого дерева с сероватым стволом, а два неизвестных Ллиане существа бешено раскачивали это дерево, пытаясь то ли «стряхнуть» Тилля с ветки, то ли вовсе вырвать дерево из земли с корнем. Они были похожи на медведей без шерсти. Кожа у них была грязно-желтого цвета, а на голове виднелась косматая грива, спускающаяся аж до спины. У этих существ не было ни одежды, ни какого-либо оружия. Они раскачивали дерево, не издавая абсолютно никаких звуков, а Тилль, обхватив руками и ногами одну из верхних веток, время от времени пытался ударить то одного, то другого из них своим луком, используя его, как обычную длинную палку. Он тоже не издавал уже больше ни одного звука. Поступал ли он так ради того, чтобы уберечь своих спутников от опасности, или же он уже так сильно обособился от них душою, что больше не считал их своими товарищами, которых можно позвать на помощь?