Папа, мама, я и Сталин - Марк Григорьевич Розовский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я. Смирись, гордый человек, — это, да?
Отец. Да нет же… Читал я твоего Достоевского!.. Он всё правильно говорит, но только все это литература, а в жизни не так.
Я. А как?
Отец. В жизни… в какой-то момент начинаешь любить свой застенок. Ты не щурься… потому что понимаешь: другой жизни у тебя уже не будет — тогда живи, ковыляй и утрись тем, что есть. Твоя доля. И тут не важно — смирился ты там или не смирился. Всё тебе становится по-хую, то есть, прости, по-фигу. И собственная жизнь, и гордость — негордость… Ты вроде сам от себя отделяешься и живешь, уже сам себя не видя со стороны, будто параллельно той настоящей жизни, которой тебя почему-то лишили, и уже неинтересно знать, почему. Вдруг чувствуешь: всё, конец. А завтра вдруг этот конец имеет продолжение, и послезавтра… Скука жмет, ни земли, что зовется родиной, ни Бога на небе — никого и ничего. И уже эта бодяга тебя не волнует, ты ведь в эту бодягу погружен, как в ванну с азотной кислотой… И ты в ней тонешь и растворяешься… разложение неизбежно.
Я. Бодяга — это что, я не понял?
Отец. Жизнь становится бодягой, чего ты не понял, сынок?.. Жизнь!
Я. Ужасно.
Отец. В том-то и дело, что нет. Как сказал твой любимый Достоевский: «Ко всему-то человек привыкает!»
Я. И к застенку?
Отец. И к застенку. Когда нет выхода, жмешься по углам.
Я. Выходит, ты привык к своей несвободе и приспособился к ней?.. И это ты, который выдержал все допросы и пытки, все этапы и унижения?.. Ты, герой!.. Какой ты герой?!.
Отец. А чего еще было делать?.. Закон тайги: с волками жить, по-волчьи выть.
Я. Ужасно. Ужасно. Ужасно.
Отец. А попривыкнешь — вроде ничего. Жить можно.
Я. Я о тебе лучше думал.
Отец. Потому что дурак, не знаешь, что и как бывает на свете. Вот ты сказал «не боец». А чтоб выжить, надо было перестать быть бойцом, надо было заховаться в берлогу, исчезнуть с вида, зарыться, заспаться… В микроба надо было превратиться, в последнюю вошь… И прогнать от себя подальше и разум, и чувства… главное, разум!.. Потому что он мешает, ибо хочет осилить то, что случилось с тобой и со всеми; он спрашивает: «Почему да за что?» А уже спрашивать не надо, ты насекомое, не человек, а насекомое ни о чем не спрашивает… Вот и живи, как насекомое. И жизни радуйся, как насекомое. А убьют тебя, как насекомое, значит, и это справедливо — ты ведь уже не человек. Был человек, а стал не человек. И этим все сказано-доказано.
Я. Сказано — не значит доказано.
Отец. Вот-вот!.. Поэтому лучше молчать в наше время. Все равно ничего не докажешь.
Я. Сталин.
Отец. Что — Сталин?
Я. Это Сталин сделал из нас насекомых. Рабов.
Отец. Да он сам был насекомое. Хотел всех себе уподобить.
Я. И у него получилось. Кое с кем.
Отец. А вот и нет. Если б у него, как ты сказал, «получилось», мы бы с тобой не разговаривали сейчас.
Я. Ты забываешь, что… сейчас…
Отец. Я мертвый, а ты живой, да?.. Нет, сынок, вот здесь, в твоем театре, мы оба — живые. Разве не так?
Я. Папа… не уходи. Только не уходи! Папа!
Отец. Я буду с тобой всегда, когда ты меня позовешь. Зови чаще! (Исчезает.)
АВТОБИОГРАФИЯ
Я, Шлиндман. Семен Михайлович, родился 9-го июня 1905 года в городе Харькове, в семье служащего. Отец мой, Шлиндан М.Е., служил приказчиком в торговой фирме Ш.Б. Липовского до 1920 года, после чего работал в различных государственных и кооперативно-промысловых организациях, а с 1924 г. до 1926 г. занимался мелкой торговлей. Отец работал до 1938 года в Ленпромторге завмагом, а в 1938 году по старости и болезням работать уже не смог и умер в г. Москве 17/VI. 1940 г.
Я до 1920 года учился в Гимназии Общества 2-ой группы преподавателей в г. Харькове. Потом перешел в 1-ю советскую Политехническую школу-коммуну, в которой и закончил в 1921-м году среднее образование.
В 1921 году поступил учиться в Харьковский Институт Народного Хозяйства, экономическое отделение, где учился до 1926 года.
Одновременно с учебой я начал работать и работал в следующих организациях:
В 1920—1921-м гг. — в ЦК КСРМУ зам. зав. экспедицией;
В 1922 г. — учеником слесаря на заводе Электросила N91 (б. В ЭК);
С мая 1922 г. и до 1924 г. — инспектором бюро жалоб НКРКИ УССР при органах ЧК Украины и Крыма и инспектором Центрального Бюро Жалоб НКРКИ УССР;
С 1924 г. — коммерческим доверенным Акц. Общества «Укрларек» в г. Харькове;
1926–1927 г. — коммерческим доверенным и ст. экономистом Ткацкой фабрики им. Алексеева в г. Москве;
XI. 1927— XI. 1928 г. — на действительной военной службе в команде одногодников при Владивостокской военно-пехотной школе им. Коминтерна;
1929–1930 г.г. — ст. экономистом Стромсинди-ката — Союзстроя ВС ИХ и зам. Директора Строительства Чернореченского Цементного завода;
1931–1932 г. — ст. инспектором Главного управления Капитального Строительства Наркомзема СССР;
1933–1935 г. — Ст. экономистом и нач. отдела труда и зарплаты Главстроя Наркомсната — Нар-компищепрома СССР;
Х.1935 г. — XI.1937 г. — нач. планово-производственного отдела Всесоюзного строительномонтажного треста «Камчатстрой» Наркомпище-прома СССР.
З/ХП. 1937 г. арестован в г. Петропавловске на Камчатке и по ст. 58, п.п. 7 и 11, по решению Особого Совещания при НКВД СССР приговорен к 8-ми годам заключения в ИТЛ. Срок отбывал в Краслаге МВД до 12/VIII. 1946 года.
С 18/IX. 1946 г. до сентября 1948 г. работал по вольному найму в Буреполомском ИТЛ УИТЛК УМВД по Горьковской области в должности нач. производственно-плановой части 1-го отделения Лагеря.
С 12/XI. до 16/XII. 1948 г. работал зам. Нач. Тульского строительно-монтажного управления треста «Трансводстрой» Главспецстроя министерства строительства предприятий тяжелой индустрии СССР.
16/XII. 1948 г. был арестован в г. Тула и направлен на поселение в Красноярский край, в Абанском районе которого проживаю с 29/V. 1949 года.
С 25/Х. 1949 г. до 1/XI. 1950работал техником-строителем Абанского Райотдела сельского и колхозного строительства.
Май-июнь 1951 г. — заведывал шахтой артели «Канский шахтер» в с. Абан.
С июля 1951 г. был занят работой по внедрению судебного иска колхоза им. Буденного, Абанского района, к Красноярской Краевой конторе Главсельэлектро о 218862 рубл.
