Офицеры - Елена Караваешникова

— А как же. Протокол составили по всей форме, чтобы он осознал свое положение. Привести его?

— Не надо. Я с ним в камере поговорю.

Ставр в это время осматривал здание РУВД. Он выяснил, что окна КПЗ выходят во внутренний двор, точнее, на захламленный пустырь, окруженный одноэтажными бараками.

Заднюю половину камеры, в которую поместили Шуракена, занимал деревянный помост, заменявший койки. В камеру можно было запихнуть дюжину человек, но Шуракен был здесь один. Точнее, был один, пока не появился Петренко. Комендант предъявил фотографии якобы убитого Шуракеном в драке человека.

— За убийство получишь от десяти до пятнадцати строгого режима, — разъяснил он Шуракену положение вещей. — В колонии урки, а ты парень молодой. Сам знаешь, что там бывает. Но если ты шпион, тогда другое дело. Тогда ты по линии КГБ. А государство у нас теперь гуманное — озабоченное своей репутацией в международной атмосфере. При наличии смягчающих обстоятельств получишь пять лет за шпионаж, не повлекший ущерба государственным интересам.

— Ну какой я шпион? — Шуракен выглядел ошалевшим от свалившейся на него беды. — У меня мама в Тагиле, можете проверить.

— Проверю, если признаешь, что шпионил. А если нет, то, выходит, твое дело — не моя епархия. Тогда пусть мусора с тобой разбираются. А уж они разберутся, у них процесс обкатанный. Мама в Тагиле нескоро сыночка дождется.

— Ну, допустим, я признаюсь, что шпион, — тогда что?

— Тогда я заберу тебя у мусоров, переведу в СИЗО КГБ. Бить тебя больше не будут. Поговорим, найдем общий язык. Тут возможны варианты сотрудничества.

— А с убийством как быть? Труп ведь никуда не денется.

— Этот вопрос я решу. Ну прибавится у мусоров еще один висяк.

— Устал я, ни черта не соображаю. Дайте подумать хотя бы до утра.

— Завтра я зайду, но уговаривать больше не буду. Или лет пятнадцать, а то и двадцать лагерей с урками, или ты признаешь, что шпионил на станции. И тогда я помогу тебе выпутаться с минимальным ущербом. Других вариантов у тебя нет.

Петренко собрал фотографии и вышел из камеры. Он был уверен, что Шуракен никакой не шпион, скорее всего — обычный вор. Но за поимку вора полковничьи погоны военному коменданту не светили. И комендант решил не ждать, когда по милости судьбы в Серпухов забредет настоящий шпион, а с помощью шантажа заставить Шуракена признать, что именно он и есть иностранный агент. И тут удача, казалось, улыбнулась коменданту. Он получил сообщение о том, что «Ареал» прибывает на базу. Теперь Шуракен был не просто шпион, а то самое пресловутое яичко в пасхальный день.

Петренко был настолько занят своими служебными делами, связанными с «Ареалом», и шпионской интригой, которая должна была обеспечить решающий поворот в карьере, что совершенно забыл о собутыльнике. Увидев Ставра возле своего кабинета, комендант понял, что капитан-десантник ему больше не интересен, пора отправлять его в Вологду. А то он уже воспылал какими-то надеждами и начал приставать к коменданту с просьбами взять его к себе на службу.

— Прости, капитан, не до тебя сейчас, — на ходу бросил Петренко. — Эшелон пришел.

— Какой эшелон? Мы же вроде в баньку пойти договорились.

— Баньки-шманьки — все отменяется. Дня через два зайди.

Петренко быстро ускакал по своим делам. Но Ставр уже понял, что «Ареал» на базе. Пришло время действовать.

Шуракен услышал, как в окно ударил камень. Он подскочил на деревянном настиле, скинул куртку, обмотал ею руку и высадил стекло. Ставр кинул сквозь решетку монтировку с привязанным к ней тросом. Шуракен поймал и заклинил ее в решетке. Ставр прыгнул в кабину грузовика и включил заднюю передачу. Привязанный к бамперу трос натянулся, как струна, и вырвал решетку из кирпичной стены.

Шуракен пролез сквозь довольно узкий проем окна и спрыгнул на землю. Грузовик уже разворачивался мордой к выезду со двора. Парень на ходу заскочил в кабину.

Без фар и габаритных огней КамАЗ помчался по ночным безлюдным улицам.

— Где ты взял КамАЗ? — спросил Шуракен.

— Угнал со стройки.

— Черт, мы напрямик идем под статью.

— Да брось ты, мы же не бандиты. КамАЗ вернем на стройку, а решетку — в тюрьму.

Решетка с душераздирающим скрежетом летела за КамАЗом, разбрасывая по асфальту бенгальские огни искр.

В это время по трассе, соединяющей Москву и Серпухов, мчался кортеж из черных служебных «Волг». Не скрывая злорадства, Ромашов сообщил Навигатору и Командору о благополучном прибытии «Ареала» на базу. И добавил, что еще до рассвета поезд покинет место своей временной дислокации. Операция вступила в завершающую фазу, и на то, чтобы найти и условно уничтожить «Ареал», у спецов Командора оставалось не больше двух часов.

— С одной стороны, хорошо, что твои спецы его не нашли, — сказал Навигатор. — А с другой — плохо то, что Ромашов теперь воодушевится и покатит на нас бочку.

— Еще не вечер, — ответил Командор.

И тут сработала коротковолновая рация в кармане его куртки.

— Командор на связи.

— Командор, мы готовы. Подтвердите реализацию операции «Паровоз», — раздался сильно искаженный помехами голос Ставра.

— Реализацию операции «Паровоз» подтверждаю. Работайте, мальчики.

Сидящие рядом на заднем сиденье «Волги» Командор и Навигатор обменялись понимающими взглядами. Торжествовать пока было рано. Охрана «Ареала» могла задержать диверсантов.

Из тайника, устроенного в лесу неподалеку от стоянки «Ареала», Ставр и Шуракен извлекли имитаторы мин, взрывпакеты и фальшфаеры. Все это они быстро рассовали по рюкзакам. «Диверсанты» уже успехи переодеться в черные комбинезоны и загрузочные жилеты, надеть черные трикотажные шапки, которые опускались налицо, превращаясь в маски. Вначале они двинулись к мосту через реку, тому самому, что был обнаружен ими недалеко от обнесенной колючей проволокой территории. Там, на мосту, они оставили почти весь свой груз.

Передвижной ракетный комплекс «Ареал» представлял собой состав из рефрижераторов и двух спаренных тепловозов. Освещенный прожекторами, он стоял на базе, готовый вскоре двинуться в свое бесконечное путешествие по железным дорогам огромной страны. Личный состав комплекса в это время спал в бытовых вагонах, только дежурная смена находилась на постах в центре управления. Вдоль состава ходили два парных патруля. В будке у ворот часовой считал звезды, стараясь не заснуть. Второй часовой прогуливался вдоль ворот, перекрывающих железнодорожную ветку.

Ставр и Шуракен, почти неразличимые в темноте в своей черной одежде, пролезли под заграждением из колючей проволоки. Они двигались медленно и плавно, не производя ни малейшего шума. Свет прожектора рассеивался проволочной сеткой, огораживающей периметр базы «Ареала». Свет не отразился и от черного матового покрытия кусачек, с помощью которых спецы прорезали дыру в сетке.

Часовой, слонявшийся у ворот, вдруг остановился и тревожно всмотрелся в кусты за ограждением, но ничего не обнаружил. Трава и кусты, освещенные прожектором, кажется, не таили в себе никакой опасности. Часовой развернулся, намереваясь продолжить свое однообразное движение, и тут тень, лежащая на траве, вдруг материализовалась, приподнялась на мягких, полусогнутых, как у кошки, ногах и бесшумно прыгнула на спину часовому.

Вторая черная тень так же бесшумно и стремительно, как и положено ночным хищникам, вскарабкалась на вышку. Часовой потерял сознание, не успев издать ни звука.

Двое патрульных, обходивших состав, перекинулись парой фраз со своим товарищем, вышедшим покурить на порог вагона караульной команды. Затем патрульные двинулись дальше, а солдат выбросил окурок и закрыл металлическую дверь с небольшим зарешеченным окошком.

Патруль прошел, не заметив в тени под вагоном две еще более черные тени, лежащие на бетонных шпалах. Вдруг из тьмы вылетел тонкий упругий тросик с тяжелым шариком на конце. Он обвился вокруг ноги часового. Руки в черных перчатках сильно и резко дернули тросик. Часовой, которому показалось, что он зацепился за что-то, упал. Второй выругался и наклонился было к товарищу. И тут спецы выкатились из-под вагона и подмяли обоих часовых.

Ставр и Шуракен заминировали дверь вагона охраны с помощью шоковой светозвуковой гранаты и помчались вдоль состава к тепловозам. Шуракен поднялся по лестнице и вежливо постучал в дверь.

Машинист отложил газету и, ворча, пошел узнать, что опять понадобилось солдатам из патруля. Как только он открыл дверь, Шуракен сбил машиниста с ног и запрыгнул в кабину. Машинист попытался было вытолкать его из кабины, но, видно, зря погорячился. Ставр подхватил обмякшее тело машиниста и оттащил его в агрегатный отсек.

Петренко приехал на базу «Ареала» и поставил машину у казарменного барака, в нем размещались солдаты, охранявшие запретную зону. Комендант осмотрелся. Все было спокойно. Он медленно пошел вдоль состава. Подполковника все сильнее и сильнее раздражало то, что он не видел патрульных. Из кабины тепловоза коменданту послышался подозрительный шум, и он решил, что патрульные залезли к машинисту послушать футбол по радио. Предвкушая расправу, которую он устроит солдатам, застукав их на месте преступления, Петренко решительно взялся за поручни и, несмотря на короткие ноги и изрядно отросший живот, довольно легко вскарабкался по лестнице.