Бои тяжеловесов. Глобальная политическая арена - Фарид Закария
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Трамп установил новый стандарт, потому что он попросту не считает правду каким-то ограничением. Консерватор с твердыми принципами объяснил бы, что у республиканцев нет альтернативы программе Obamacare, потому что они не считают, что федеральное правительство должно гарантировать медицинское обслуживание всем гражданам без исключения. Метод Трампа проще: он просто заявляет, что у него есть план и что этот план лучше Obamacare. Трамп заявил, что он наложит вето на законопроект о военных ассигнованиях, – очевидно, потому что он позволяет убрать имена конфедератов из названий американских военных баз и он не отменяет Раздел 230, а именно правило, касающееся операторов социальных сетей. Но Трамп решил, что будет гораздо проще заявить, будто «главный победитель в нашем новом законопроекте об обороне – это Китай». Это заявление никак не соотносится с действительностью, и на самом деле этот законопроект позволит создать официальную инициативу по сдерживанию экспансионизма Китая. Но Трамп понимает, что сенсационная ложь работает гораздо эффективнее запутанной правды.
Вероятно, пандемия способствовала повышению эффективности использования дезинформации. Социально изолированные и отрезанные от большинства сообществ американцы теперь стали в еще большей степени подвержены воздействию теорий, которые подтверждают их идеологические убеждения. Самым поразительным фактом в 2020 году стало вовсе не то, что Трамп попытался оспорить результаты выборов. Многие из нас предсказывали, что он попытается это сделать. Самым поразительным стало то, что, согласно результатам опросов, 60 миллионов американцев действительно верят его заявлениям и тем лживым объяснениям, на которых они основаны. Проблема заключается не в том, что Россия взломала американские компьютерные системы. Очевидно, ей удалось взломать наше сознание.
2018 г.
Вашингтон «потерял» Россию
Пресс-конференция Дональда Трампа в Хельсинки стала одним из самых постыдных выступлений американского президента на нашей памяти. А его последующие попытки выйти из неловкого положения при помощи извинений сделали из ситуации еще большую нелепицу. При этом данная унизительная процедура оттеснила в сторону другой факт, связанный со словами Трампа о России. Недавно он написал в Твиттере: «Наши отношения с Россией никогда не были хуже, чем сегодня, благодаря многолетней глупости и бестолковости США». Очевидно, эта мысль глубоко укоренилась в сознании Трампа и теперь определяет его видение России и Путина. И это вам не шутки про клоунов.
Мысль о том, что Вашингтон «потерял» Россию, вертится за океаном уже давно, с середины 1990-х годов. Я знаю это потому, что был одним из тех, кто приводил такие доводы. В 1998 году в статье для «Нью-Йорк Таймс» я размышлял так: «Трансформация России является первоочередной необходимостью для любых изменений в мире после Холодной войны. Как в случае с Германией и Японией в 1945 году, пакт о прочном мире требует вхождения Москвы в западный мир. Иначе великая держава, переживающая политические и экономические проблемы почувствует себя глубоко оскорбленной мировым порядком после Холодной войны».
Я писал, что такого никогда не было, поскольку Вашингтон не был достаточно амбициозен в той помощи, которую он предлагал. К тому же он плохо понимал озабоченность России своей безопасностью, которую беспокоили военные вмешательства США, например на Балканах, что сильно задевало чувства россиян.
Я продолжаю думать, что президенты Джордж Буш-старший и Билл Клинтон упустили возможность начать отношения с Россией заново. Но очевидно и то, что были многие важные факторы, обрекшие российско-американские отношения на ухудшение.
В начале 1990-х годов Россия была как никогда слаба. Она потеряла не только сферы влияния советской эпохи, но и 300-летнюю царскую империю. Ее экономика находилась в свободном падении, ее общество рушилось. В этом контексте страна наблюдала за тем, как США расширяли НАТО, выступали против российских союзников на Балканах и критиковали ее попытки остановить отделение Чечни.
Для Америки, находившейся в выигрышном положении, главным вопросом было обеспечение безопасности в недавно освобожденных странах Восточной Европы. Вашингтон беспокоило, что война в Югославии может дестабилизировать Европу и создать гуманитарный хаос, и США не могли попустительствовать страшным войнам России в Чечне, уносившим жизни десятков тысяч мирных жителей, и уничтожившим большую часть региона. В данном случае США и РФ здесь оказались по разные стороны баррикад.
К тому же, к концу 1990-х годов Россия постепенно сходила с демократического пути. Даже при президенте Борисе Ельцине демократические институты обходились, а решения принимались, исходя из личных президентских указов. Демократические силы в стране всегда были слабыми. Ученый Дэниел Трисман (Дэниел Трейсман) доказал, что в середине 90-х годов общее число демократических реформаторов на думских выборах никогда не превышало 20 % от общего числа. Напротив, силы «крайней оппозиции» – коммунистов и гипернационалистов – получали около 35 %. И когда Путин пришел к власти, движение к нелиберальной демократии, а потом к открытому авторитаризму, было уже не остановить. У Путина никогда не было противников в лице серьезной либеральной оппозиции.
У авторитарной России было даже больше поводов к разногласиям. У страны началась паника с началом «цветных революций», в ходе которых такие страны, как Грузия и Украина, стали более демократичными. Россия с унынием наблюдала, как в Ираке устанавливалась демократия. Эти силы, напротив, были с радостью встречены Соединенными Штатами. И для Путина освободительные настроения Джорджа Буша-младшего казались направленными на свержение его режима.
В середине 2000-х стабильный рост цен на нефть привел к повышению ВВП на душу населения в России в два раза, и поток наличных полился в казну Кремля. Еще недавно нищая Россия взглянула на себя с амбицией. Путин, находясь на вершине созданной им самим «вертикали власти», приступил к серьезным попыткам восстановить влияние России и подорвать Запад с его демократическими ценностями. Все, что последовало за этим – вторжение в Грузию и Украину, альянс с президентом Башаром Асадом в Сирии, кибератаки против западных стран – является частью этой стратегии.
Так что в начале 1990-х годов Запад, наверное, упустил возможность изменить Россию. Мы никогда не узнаем, удалось ли бы ему это, но что мы знаем наверняка, так это то, что с самого начала темные силы росли в России, что эти силы захватили страну почти двадцать лет назад и что Россия решила стать главным противником США и созданного ими мирового порядка.
2018 г.
