Тот самый сантехник. Трилогия (СИ) - Мазур Степан Александрович

– В смысле побелить?

Лида даже отвлекалась от пошленьких мыслей, где он её связывал или наручники надевал, и заставлял стихи Бальмонта наоборот читать, начиная с последней буквы к первой двигаясь. «Пламя» то она ещё неплохо помнила. Чего там учить восемь строк? А вот если «Огонь» спросит, то совсем худо будет. Там же портянка на несколько страниц.

– Как в казарме что ли? – добавила она, пытаясь взглядом предостерегающую искру выдать. – Я, знаете ли, Борис, насмотрелась. Как у людей хочу. А не у общества по интересам в майках на ЗОЖе.

– Не, чего сразу казарме? – пошёл по более мягкому пути «ремонтного соблазнения» Боря. – Сейчас такие материалы, что от лучших домов Парижа не отличишь. Радоваться будешь, когда разберусь. Просто позволь мне самому снять эту шкуру сдувшуюся, ну и устроить ремонт своими силами. Я… рукаст, говорят.

«И скромный, что пиздец», – тут же добавил внутренний голос: «Что ты тут распинаешься? Бери и делай!»

– А ты справишься? – спросила Лида на всякий случай, стараясь не думать о других достоинствах чернявого.

Не то, чтобы она сомневалась в сантехниках с газовыми или разводными ключами, но ремонт – это не только сантехника с трубами. Не может же мужик всё сразу уметь. Есть же всякие узкие специалисты, и не только в гинекологии.

– Конечно справлюсь, – ответил Борис, уже соображая кому бы позвонить за консультацией. Но тут вспомнил, что телефона теперь нет, а сим-карту вообще восстанавливать надо. – Только в офис связи схожу. Карты нет, блин… Какой ближайший?

– Так на остановке, где ты меня и… нашёл, – ответила Лида и ногу стала гостю «с перспективой совместного проживания» или хотя бы «дружбы для здоровья», поглаживать.

Если ещё и в ремонтники заделается, то будет кого папе показать. А если возражать начнёт, то сразу доводы найдёт. Например, каждый раз звонить ему будет, чтобы приехал и банку открыл.

Всё-таки мужчины неустойчивы. Как поплавки чего-то там дёргаются по жизни на поверхности, но малейшее течение, ветер и всё – унесёт… если нет достойного якоря. Ну или хотя бы груза.

Этот вот, зараз, красивый. И сытый. В обморок не падает от её готовки и то приятно. Она то на кашках привыкла жить, а мужику мяса надо. Но батя мясом весь холодильник забил. Так что – на пару дней хватит, а так и в магазин можно прорваться.

Лида глаза скосила. Может уже снова голодный? Нет вроде, за живот держится, сыто икает. Сидит, правда, снова в рабочей одёжке, готовый к низкому старту на ночь глядя. Но та приятно пахнет альпийской весной.

Палец снова зашарил по гаджету, план подготавливая. Мало ли, что в ведро подрочила, а до этого в себя приняла. То просто баловство, чтобы посмотреть, как стреляет. Далеко ли снаряды бьют? Любопытно хоть раз в живую увидеть живчиков вблизи. А на работу лучше отпускать с пустыми яйцами. А то мало ли там наработает. Лечиться потом обоим от хламидий из всяких манадий.

И Лида снова коварно улыбнулась украдкой, в плей-лист любимый залезая на гаджете.

Как знала, что пригодится. Вот и случай подходящий… да где же она уже?

– О, тогда я туда сразу. А потом… блин, долбанный снег, – уже составлял план маршрута Боря, но тут вспомнил, что при себе в сумке только самая простая одежда с парой сменных трусов-носков-маек, а всё серьезное у Степаныча хранится, документы в том числе.

Сенсей и наставник по жизни даже от квартиры ключи запасные отдал. Сосед то уже не прикроет, прикрыли его самого. Теперь в «случае чего», Боря сам должен открыть квартиру и «по телу его холодному тризну справить».

Читает что-то про славян. На медведя ещё на охоту собрался. Про берлоги что-то плёл и сочувствовал уткам, улетающим на юга. Кризис высшего возраста какой-то. А может просто по бане в гараже соскучился. В такую погоду – самое то. Заглянуть к старику не помешает.

– Блин, доки-то не с собой, – обозначил все свои мысли в простой фразе Боря.

Если много говорить, то решит, что балабол. А если молчать побольше, то дольше протянет. При случае и за умного сойдёт. Она то вон вся умненькая, целиком, а он лишь частями достойный.

– Ай-ай-ай, паспорт то всегда с собой носить надо, – даже посочувствовала Лида.

– Да, а я только права и страховку на машины ношу, – и Боря пресс напряг, обозначая, что готов подняться. – Что ж, в соседний район надо ехать.

– А как ты туда доедешь? – руку на тот живот Лида словно невзначай положила. И бровями поигрывая, как бы подкинула ими идею, что не надо никуда ехать. Тут и так хорошо. Тут жить надо. И прямо сейчас.

Язык тела пока работал во всю, палец свободной руки всё быстрее листать плей-лист начал.

– Маршрутка трудится, конечно. Но не то, чтобы прямо работает, – добавила она. – Я не хочу, чтобы ты снова ноги в снегу намочил. Тут же какие-то зимние болотники надо брать. Или лыжи.

Боря кивнул. Права дева. Да и борщ не кислый, и не пресный. А прямо, наваристый. Ешь хоть весь день. В столовке такой не подадут. Жорный, сытный, не то, что бульон в дошике. Хотя тот с голодухи тоже хорош. Только бесполезен. Пустой потому что. Как всё, что кипятком заваривается.

«Нельзя так жить, как раньше. Надо как сейчас», – тут же подкорректировал внутренний голос направление по жизни.

– И вообще темнеть уже начинает, – добавила Лида, наконец нашарив нужный трек.

Тут же включила эротичную музыку на телефоне, отложила очки и поднялась. А поскольку уже мало чего видела (а значит, нету!) стала медленно раздеваться перед ним, немного пританцовывая.

Вина в холодильнике нет, только морсик. Алкоголь не любит. Сама пьянить умеет. Только постараться надо. Мужчины, вроде бы, ценят энтузиазм женский. Если умные, конечно. А дураков ей не надо. Дурака любого папа по заказу приведёт в тот же день. Да пусть только попробует.

Этот вроде умный. Борщом накормлен, не жаловался. Да и она в ударе. Скорую вызывать не пришлось. Отстиран до каждого пятнышка ещё, поглажен. Как над бельём покорпела, так и он сам предварительно приласкан. А теперь можно и соблазнить. Только уже как следует. С чувством, тактом, расстановкой. Так, чтобы жить захотелось.

Но исключительно с ней.

Боря как сидел, так и встал… Но не весь.

Вроде бы куда ты там опять реагируешь? Снег идёт, успокойся уже. Ан нет – старается же дева, чувства стыда перебарывает. И даже без бокала. А морс вообще вкуснее гораздо.

Пока Боря думал о вкусовых пристрастиях, в него последовательно прилетел белый топик, затем на плечо повесили розовый бюстгальтер, пахнущий молоком и мёдом. А пока рассуждал про себя, учатся ли девушки-студентки из филфака стриптизу дополнительно или он у них в голове по умолчанию встроен как опция при поступлении, на выпуклости его сразу и шортики джинсовые прилетели. А от шортиков тех одно название. Полоска скорее.

Глядя на спину девы нагую, и концентрируя внимание на пальчиках маленьких, нежных, ухоженных, что по бёдрам себя гладят и под трусики тонкие норовят залезть, Боря вдруг понял, что образ немца с флагом поменялся. Радужный на белый сменился. А затем растаял вовсе. Да и какая бабка может быть в кипятке, когда трусики вдруг вниз нырнули, а Лида наклонилась.

Боря невольно звуки издавать начал нечленораздельные. Второе дыхание открылось. Магма потекла между ног, засвербело на главном инструменте. И словно желая его полностью победить, Лида пола легко коснулась ладонями. А пока он на губы с заднего плана смотрел зачарованно с каплей блестящей в свете люстры починенной, девушка добила его основным доводом, попой елозя:

– Борис, а вы уверены, что хотите на улицу идти? Я, конечно, могу ошибаться, но что-то мне подсказывает, что вы не прочь послушать Бальмонта в моём исполнении. Признаться, честно, ради вас я готова даже воспроизвести «Огонь» хоть задом наперёд! Но есть там у меня любимые строки.

…Огонь в своем рожденьи мал,

Бесформен, скуден, хром,

Но ты взгляни, когда он, ал,

Красивым исполином встал,