Гадюки в сиропе или Научи меня любить - Тильда Лоренс

 Сейчас у Эмили на руках имелось два билета, и она не знала, кому отдать второй билет. Поддавшись минутной слабости, собиралась разорвать их, словно это именно билеты были виноваты в том, что ей не с кем пойти. Но потом решительно от этой мысли отмахнулась. Ей ведь нравится эта музыка, так почему бы не пойти туда в гордом одиночестве? Пусть Паркер и дальше сидит дома, или шатается по городу, надеясь не столкнуться с ней лицом к лицу. Пусть продолжает её игнорировать. Она не станет лить слезы. Просто пойдет и развлечется. Оторвется, что называется, от души. И насладится своей любимой музыкой. Запись – это, конечно, хорошо, но живое выступление она никогда не заменит, особенно, если голос исполнителя звучит не хуже, чем в формате mp3. Здесь Эмили была уверена, что не разочаруется, поэтому и собиралась на концерт с воодушевлением. В конечном итоге, она не должна портить себе вечер из-за человека, который совсем её не ценит.

 Распрямив и залив волосы лаком, девушка переоделась в короткое черное платье. Надела черные туфли на высоком каблуке. Посмотрела на себя в зеркало и улыбнулось. Впору было озадачить его вопросом, кто на свете всех милее. И зеркало, не колеблясь, ответило бы, что она. Только она, и никто другой.

 Выйдя из дома, Эмили некоторое время сомневалась, а потом все же решила рискнуть. В голову пришла мысль: а почему бы не пригласить на концерт соседа Паркера? Судя по всему, он тоже был любителем тяжелой музыки, а не попсовых песенок о неземной любви. Аманда очень удивилась бы, окажись её подозрения о любви к поп-музыке правдой. Но Дитрих как раз к подобной музыке относился скептически. Ничего, кроме кривых ухмылок она у него не вызывала. Только раздражение. Он не понимал, как можно слушать подобную ерунду. Впрочем, маленькие девочки, наверняка, видят в исполнителях своих принцев, вот и слушают их гнусавые голоса, облагороженные слегка компьютерной обработкой, а на деле слова доброго не стоящие.

 Потратив время на дорогу к дому, где обитал Ланц, Эмили набрала в легкие воздуха и крикнула изо всех сил:

 – Дитрих!

 Помимо всего прочего, она рассчитывала спровоцировать ревность у Эшли. Если он дома, то сейчас, наверняка, слышит её крик. И понимает, зачем она пришла. На концерт она идет с другим парнем, не с ним. Он сам отказался от своего счастья. Главное, чтобы и Ланц не отказал ей. Иначе настроение будет испорчено окончательно.

 Ланц вышел из дома уже при полном параде, будто только того и ждал. Появление Эмили рядом с его домом было неожиданным. На время он даже застыл на месте, пытаясь понять, откуда девушка здесь взялась.

 – Ты, – проронил он, наконец.

 – Я.

 – Зачем пришла?

 – Понимаешь, такое дело... Я хотела пригласить тебя на концерт, – с места в карьер выдала она. – Если честно, изначально я собиралась отправиться туда с Паркером, но он сказал, что будет занят, поэтому я подумала и решила пригласить тебя. Ты ведь слушаешь такую музыку? Или я ошиблась в твоих меломанских предпочтениях?

 – Да нет, не ошиблась, – хмыкнул Дитрих.

 Ему хотелось сказать девушке, что Эшли не просто так отказался от этого приглашения, у него есть на то весомая причина. Но вовремя прикусил язык, представив, как изменится в лице Эмили, когда увидит Паркера на сцене, среди артистов, а не в толпе фанатов.

 Скорее всего, это станет весомым ударом по её самооценке.

 – Так ты пойдешь со мной? – обрадовалась она.

 – Я в любом случае пойду. У меня есть билет, – улыбнулся он. – Но, если не хочешь добираться в одиночестве, то я, конечно, составлю тебе компанию.

 – Спасибо, – расцвела в улыбке девушка. – Послушай, можно задать тебе один вопрос?

 – Какой?

 – Ты случайно не знаешь, где сейчас Паркер? Вроде вы с ним мирно общаетесь, даже друзьями себя называете. Не в курсе, чем он так занят в последнее время?

 – У него, действительно, много дел.

 – Он что, работу нашел?

 – Вроде того, – отделался общей фразой Дитрих.

 – Правда? – недоверчиво прищурилась Эмили.

 – Да. А что в этом странного?

 – Просто сужу по учебе. Так и тянет провести параллель между Эшли – учеником и Эшли – работником. Думаю, работе он тоже особо много внимания не уделяет.

 – Зря ты так, – засмеялся Ланц. – К своей работе он со всей ответственностью относится.

 – Ты знаешь, кем он работает?

 – Давай, я сделаю вид, что не слышал этого вопроса?

 – Почему? Нечто компрометирующее что ли?

 – Нет, просто не хочу распространяться о чужой жизни. Захочет – сам скажет. Раз держит это в секрете, значит, не хочет, чтобы все его окружение знало, кем он работает.

 – Прямо не Паркер, а какой-то мистер X, – закатила глаза Эмили. – Вечно он пытается свое имя тайнами окружить. Загадка международного масштаба.

 – Ты так думаешь?

 – А ты не согласен со мной?

 – Соседство с Эшли накладывает определенный отпечаток. Я знаю о нем кое-что. Не все, но многое. Хотя, мне эти знания совсем ни к чему.

 – Поделись со мной.

 – Тебе оно нужно?

 – Очень.

 – Ты, по-прежнему, влюблена в него?

 – Да, – честно призналась Бланш. – Моя влюбленность никогда и не проходила. Нет, я понимаю, что в это достаточно сложно поверить. Я не звонила ему, не писала, и вообще знать о себе не давала, но это не потому, что не любила его...

 – Это от большой любви, – хмыкнул Дитрих.

 – Я просто боялась признаться ему в своих чувствах, – пропустив мимо ушей колкость, ответила она. – Понимаешь, мы с самого начала позиционировали наши отношения, как свободные. У него могли быть другие девушки, у меня – другие парни. Он так решил, а я не стала спорить. Хотя, признаюсь честно, он мне тогда нравился очень сильно. Не просто симпатия, а именно влюбленность. Я знала это, но ему не говорила. В любой момент он мог меня оттолкнуть, и на том наша история закончилась бы. А я не хотела, чтобы она заканчивалась.

 – По-моему, лучше получить отказ, чем болтаться в подвешенном состоянии.

 – Ты никогда не был девушкой. Тебе не понять.

 – Думаешь, парням никто никогда не отказывает?

 – Отказывает, не без этого, – согласилась Эмили. – Но вы как-то проще относитесь к любви. Вас отказы не выбивают из колеи.

 – Тем не менее, иногда в статистике подростковых самоубийств, совершенных на почве несчастной любви, мужские имена тоже встречаются.

 – Бывает, – вздохнула Бланш. – Но все равно их меньше, чем женских.

 – Пожалуй, соглашусь, – кивнул Дитрих.

 У входа в клуб уже собралась разношерстная толпа. Большинство из них были одеты приблизительно так же, как Эмили. Черная одежда, короткие юбки или шорты, у некоторых еще и в сочетании с чулками, при этом на каждой второй девчонке – кожанка. Встречались, конечно, и те, кто оделся в нечто нейтральное, но на общем фоне они смотрелись немного странно. Ланц, в общем-то, по такому случаю тоже решил одеться в стиле группы, потому ходил весь в черном.