Дорогой сварливый босс - Джулия Вулф
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Э-э, — он оттолкнулся от стола, поднимаясь на ноги, — конечно. Здесь не так уж много уединенных мест.
Я кивнул в сторону лестницы.
— Там сойдет. Это не займет много времени.
— О… Ладно, — он казался озадаченным, но ему не следовало быть таким. Он намеренно вел себя со мной как мудак. Он должен был ожидать, что ему ответят.
Когда мы оба были на лестничной площадке, дверь за нами плотно закрылась, я подняла стопку почтовых карточек.
— Это прекращается сейчас же, или я иду в отдел кадров.
С лица Майлза не соскользнуло ни капли юмора. Он поднял руки ладонями вверх.
— Эй, эй. Что происходит?
— Не надо, Майлз. Мы оба знаем, чем ты занимался. С твоей стороны оскорбительно прикидываться дураком.
Он почесал затылок.
— Я не прикидываюсь дураком, Элиза. В данном случае я на самом деле дурак. Понятия не имею, о чем ты говоришь.
Я пристально посмотрела на него.
— Элли-слониха. — Затем я взяла его за руку и шлепнула бумажки ему на ладонь.
Он нахмурился, переводя взгляд с меня на записки, читая факты о слонах один за другим. Закончив, он вернул их мне.
— Я понимаю, почему ты думаешь, что это от меня, но это не так.
Мои пальцы сжались вокруг листков бумаги.
— Я не верю тебе, Майлз, но признаешь ли ты это, не имеет значения. Я прошу тебя остановиться, чтобы мне не пришлось обострять ситуацию. Это не старшая школа. Я не буду мириться с таким обращением.
Он потянулся ко мне, но, похоже, в последний момент передумал и опустил руку.
— Элиза, перестань. Я почти не помню всю историю со слонами с тех пор, как мы были детьми. Ты действительно думаешь, что я буду искать факты о слонах, чтобы… что? Мучить тебя? Я счастлив, что ты здесь. У меня нет причин тебя мучить.
Я моргнула, глядя на него, подавленная его мрачными воспоминаниями о некоторых из худших лет моей жизни. Он не то чтобы пожал плечами, но мне так показалось.
— Ты не помнишь, что ты со мной сделал?
Он склонил голову набок, изучая мое лицо.
— Ну, я не собираюсь отрицать, что тогда был идиотом. Я делал все, чтобы посмеяться и, вероятно, задел твои чувства. Прости меня, за это.
Возможно? Это была не та конфронтация, о которой я мечтала подростком. Но это был Майлз. Я должна была предвидеть, что он не упадет на колени и не будет молить о прощении.
— Майлз, ты перестань. Ты сделал гораздо больше, чем просто ранил мои чувства. Ты можешь, по крайней мере, признать, что потратил четыре года на вполне конкретную программу. Ты хотел, чтобы мне было как можно неудобнее. И тебе это удалось.
Его брови нахмурились, и он обхватил руками шею, выглядя искренне обеспокоенным.
— Я сказал тебе, что сожалею. Я не могу взять свои слова обратно. Что еще я могу сделать?
— Прекрати оставлять записки на моем столе!
Он развел руками.
— Я не оставляю! Клянусь своим членом, они не от меня. Хочешь снять с меня отпечатки пальцев? Сделай анализ почерка? Игра начинается, Лизи. Я невиновен.
Я пробормотала.
— Ты не невинен.
Его руки тяжело упали по бокам. Раскаяние отразилось на его лице.
— Нет, я был плохим парнем по отношению к тебе давным-давно, и теперь я вижу, что причинил тебе больше вреда, чем когда-либо хотел признать. Лизи, за это, клянусь, от всего сердца, мне жаль, но я не оставлял тех записок.
— Ну…
Я была в замешательстве. Я верила, что он запер то, что сделал со мной, чтобы все эти годы не испытывать угрызений совести.
Итак, мне предстояло сделать выбор. Я получила извинения от Майлза. Это был не тот приятный набор глубоких сожалений и просьб о прощении, которые я хотела тогда, но это было что-то. Наверное, не хуже, чем я получила бы от Майлза.
— Послушай, я знаю, это действительно паршиво слышать, но пока ты только что не заговорила об этом, я совершенно забыл о слонах. Когда я вижу тебя, я вижу свою бывшую одноклассницу Элизу, которая превратилась в симпатичную женщину, с которой я сейчас работаю. У меня нет причин или желания причинять тебе боль. Мне легко говорить, что я давным-давно забыл обо всем этом, но это правда.
В его умоляющих глазах не было лукавства. Майлз не пытался приукрасить наше прошлое или продать мне ложь о том, что он годами жил с сожалением. Он сделал мне что-то плохое и отошел от этого.
Это больно.
Но это было правдоподобно.
Моя обида на Майлза Олдрича тянулась так долго, что было бы трудно отпустить ее. Но, возможно, я могла бы.
— Лизи, — Майлз двинулся на меня, двигаясь как в замедленной съемке, чтобы я могла увернуться от него, если бы захотела, но я не отодвинулась. Он заключил меня в объятия, и через мгновение я обняла его в ответ. — Мне действительно жаль, что я причинил тебе боль, — пробормотал он.
В моем воображении я топала и кричала, требуя объяснить, почему он так со мной обращался, царапалась и кусалась, чтобы он почувствовал ту же боль, которую причинил мне.
Но к чему это нас приведет?
Майлз Олдрич стоял здесь, обнимал меня, искренне извинялся, и я поверила, что он искренен.
— Я прощаю тебя, — прошептала я, и это было облегчением — иметь это в виду.
Он поднял голову и слегка отстранился.
— Да? — Его зеленые глаза светились озорством. — Серьезно? Мы только что стали лучшими друзьями?
С хриплым смехом я оттолкнула его от себя.
— Не так быстро.
— Хорошо, хорошо. Однажды, ты и я, Лизи, мы станем лучшими друзьями, — он похлопал себя по груди. — Но я это заслужу.
Он открыл передо мной дверь на лестничную клетку, позволив мне
