Проект «Наполеон» - Вячеслав Уточкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И вот теперь, обжив каюту убитого мною чародея, я лежу в гамаке и слушаю бубнеж дракона. Эта жадная рептилия пытается безвозмездно — значит, даром — получить энергию, заработанную тяжким трудом на дуэли! Видите ли, эта энергия позволит консолидировать мои способности, разгрузив кратковременную память, систематизировав и объединив её в единый пакет. И вообще, очень хочется энергии на халяву.
Под это бормотание я впал в полусон, вспоминая прошедшие годы.
* * *
Метеоритный дождь, надолго ставший темой номер один во всех уголках света, вскоре сдал позиции другому феномену. Народ рассказывал о летающем железном чудовище, сеющем смерть взглядом и сжигающем своим дыханием столицы государств. Во время очередной медитации я решил спросить об этом НЛО у паразита.
— Скорее всего, это автоматическая станция-культиватор, созданная древней расой, исчезнувшей ещё до нашего возникновения, — ответил паразит. — Эти механизмы обрабатывают случайно выбранные планеты, на которых отсутствуют разумные виды жизни. На них в ключевых точках появляются Закрытые города. Они создают различные формы разумных, которые начинают борьбу между собой. В итоге с помощью этой странной для твоего понимания игры формируется главенствующая раса на планете. Помимо этого, по всему миру хаотично создаются аномалии, выплёскивающие из себя неразумных чудовищ, служащих пищей и способом прокачки разумных. Аномалии могут быть как физической подземной сетью пещер, так и осколком другого мира. По аналогии с твоей специальностью — это данж, который можно пройти и получить в конце магический атрибут, но он существует ограниченное время. Видимо, произошёл сбой программы, и станция-культиватор вновь прошлась по этому миру. Причем, это уже не первый раз и только на твоей планете.
— А как точно работают эти самые аномалии и получение атрибута? — спросил я.
— Попасть в аномалию можно только добровольно, в составе группы из десяти участников, не больше и не меньше. Процент выживаемости — один из десяти.
Это напоминало процент вероятности успеха игры, когда её запускаешь. Тоже обычно из десяти игр девять проваливаются и пропадают в безвестности, а одна выстреливает.
— Упростить условия могут артефакты, — продолжил паразит. — Парадоксально, что получить их можно только ближе к завершению этой игры на выживание, зачищая Закрытые города. Тем не менее, на твоей планете они остались еще с прошлого раза.
— Откуда ты все это знаешь?
— Эта информация, собираемая поколениями паразитов, заархивирована в каждую особь.
— А откуда ты берёшь информацию анкетных данных разумных?
— Периодически я могу присоединиться к информационному полю Земли и черпать из него сведения. Это что-то вроде глобальной базы данных, которую создают сами разумные существа. Их мысли, воспоминания и действия оставляют в этом поле следы. Люди называют его по-разному: одни именуют его эгрегором, другие — «Акаша», третьи — ноосферой. Я просто нахожу нужные кластеры информации и вытаскиваю оттуда всё, что может быть полезно. А твой разум оформляет их в привычную и удобную для тебя форму.
* * *
Лёгкие шаги и скрип открывающейся двери выдернули меня из состояния умиротворения сразу в боевой режим. На пороге с улыбкой на устах застыла Катерина.
— Мой рыцарь, — немного пафосно, но крайне приятным голосом сказала она. — Ты избавил меня от страшного врага. Теперь род Потемкиных перед тобой в долгу.
«Равнодушие эльфов» протранслировало повышенное либидо, энергию влечения и желания по Фрейду. После чего гормоны молодого организма отключили мне мозг, включив другой орган. Победитель получил то, на что надеялся, и — не буду врать — это было великолепно!
Только под утро схлынувшая энергия либидо вернула возможность думать головой, а не чем-то иным. Открыв глаза, я обнаружил себя лежащим на мягкой кровати, а рядом, свернувшись калачиком и с довольным лицом, спала чаровница.
«Кровать-то откуда?» — подумал я.
Огляделся вокруг. Я даже не помнил, как оказался в этой каюте. Молодое тело просто требовало подвигов во имя вечной любви. Голос Дракона сбил гормональный шторм:
— Готов обменять пазл убитого тобой кудесника, заменив Любовь на «Похоть гоблинов».
— Совсем берега попутал, чешуйчатый? — возмутился я. — Мне только не хватает посвятить жизнь постоянному осеменению.
— Не держи меня за идиота. «Похоть гоблинов» позволяет не терять голову от любви, а главное, от страсти. Также есть полезный побочный бонус «Интуитивная клептомания». Гоблины — лучшие воры во вселенной! Их навык даст почуять, какая вещь самая ценная у любого разумного, где она находится, и как ее присвоить.
— О, великий монстр Мезозоя, в преддверии сделки века я, ничтожный, не увидел своего бакшиша, а проще говоря, взятки, — с чисто восточными нотками произнёс я.
— Ну, ты артист, — усмехнулся дракон. — Из тебя иранский принц как из меня колибри. Добавлю еще способность, которая здорово подойдет бонусу от «Похоти гоблинов». Это создание овеществлённой копии неодушевлённого предмета. Для тупых поясняю: под правую руку — предмет, под левую — любой обломок материала, родственного образцу. Мысленно говоришь «копия» и получаешь дубликат, внешне неотличимый от объекта. Для пустоголовых обезьяноподобных привожу пример: кладёшь под правую руку кинжал, под левую — любую железку. Произносишь «копия» — и получаешь реплику, с виду точно такую же. Только при попытке использовать копию по назначению, «карета превратится обратно в тыкву». Особенности этой способности теперь ясны?
— Ладно, хватит зубоскалить. Обмен проведём чуть позже, — пробурчал я.
— Почему?
— Потому что, как только я получаю твой «подарок», теряю сознание от боли и прихожу в себя мокрым и злым. Не хочу видеть рядом с собой Катерину с пустым ведром, — высказал я накипевшее. — Мне кажется, это очень плохая примета!
Дракон заржал, как ломовая лошадь. Я рассвирепел не на шутку.
— Что ржёшь, скотина? — прорычал я. — Знаешь, как больно?
— Ладно, успокойся. В этот раз боли не будет. Где-то через час после копирования появится зуд в кистях рук, так что можешь проводить обмен, — успокоил меня чешуйчатый.
Лёгкая дезориентация подтвердила сделку. Чувство влюбленности и желание творить добро во имя прекрасной дамы сменилось циничной заботой о собственном организме. Взглянув сначала на красавицу, я вслед за этим оглядел каюту и попробовал испытать навык определения самого ценного предмета.
Проверить вторичную способность гоблинов я решил, вспомнив, что покойный кудесник желал получить от девушки некую книгу. Обстановка каюты раскрасилась во все оттенки жёлтого цвета. Тихонько выбравшись из кровати, я осмотрелся новым взглядом
