Магия вычитания лишнего. Как упростить себе жизнь, убрав из нее ненужную информацию, привычки и обязательства - Лейди Клотц
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эволюция также работает на уровне экосистем, и одним из общих ее законов является регуляция роста численности. Будь то киты и планктон, лисы и кролики или люди и их общие ресурсы, эта саморегуляция защищает все слагающие от чрезмерного размножения одного из видов, которое может разрушить всю экосистему – а заодно уничтожить и сам размножившийся вид.
Однако вернемся к устройству нашего мозга: хотя я и сваливаю в общую папку с исследованиями ненужные файлы и перегружаю ее вложенными папками, в нашем мозге сложилась встроенная защита от перегрузки при умственной обработке информации. Когда мы спим, клетки мозга сокращаются, что оставляет место для микроглиальных клеток, способных удалять неиспользуемые связи между нейронами.
Синаптический прунинг – такое название дали нейробиологи этому автоматическому вычитанию. Точно так же, как у фруктовых деревьев растут ветви, у нас в мозге развиваются синаптические связи между нейронами. Деревья, которые в достаточной мере поливают, становятся выше и крепче, и чем чаще мы используем синаптические связи, тем больше и сильнее они становятся. Конечно, плодоносящее дерево тоже нуждается в обрезке (прунинге), чтобы драгоценный солнечный свет и вода не расходовались зря на ветви, которые не принесут плодов. В нашем мозге роль секаторов исполняют микроглиальные клетки. Они избавляются от менее полезных синаптических связей, чтобы мы могли выделить больше энергии и места для других.
Мы можем вдохновляться природой, чтобы улучшить навыки использования меньшего. На уровне экосистем, видов и клеток естественный отбор работает во всю силу. Возможно, мы руководствуемся инстинктами. Но нас окружает жизнь, которая видоизменялась как путем добавления, так и путем вычитания.
Давайте теперь переключим внимание с биологических сил сложения на культурные и рассмотрим один день из жизни моих предков. Вот они просыпаются, одеваются (или просыпаются уже одетыми – в конце концов, на дворе ледниковый период) и, возможно, готовят завтрак. Затем они выдвигаются на охоту группами примерно по двадцать пять человек, вероятно заслышав мамонтов. К ночи они оказываются на новом месте, где устраивают временное укрытие и оббивают камни, сидя вокруг костра. Спят. Охотятся и занимаются собирательством. Снова спят. Повторяют все сначала.
Жизнь была одним большим рискованным походом, в котором ты рождался и из которого никогда не возвращался домой. Выживать – значит быть подвижным. К домам ничего нельзя было пристроить, не было устаревших газет, которые можно было бы копить, или пакетов с чипсами, чтобы объедаться. Наши предки обладали встроенным средством контроля за физическим добавлением. Когда все свои вещи приходится носить с собой, как правило, от многого захочешь избавиться.
После того как люди стали современными в поведенческом отношении, они продолжали и продолжают большую часть своего времени следить за запасами пищи. Даже если вы происходите от Клеопатры или царя Тутанхамона, только последние три сотни или около того из примерно десяти тысяч поколений ваших человеческих предшественников жили в мире, который был чем-то близок к цивилизациям, из которых нам сейчас приходится вычитать. До этого Лео Робинсон не боролся бы вообще ни с какими политическими системами, будь то расистские или любые другие. Сью Бирман не нашла бы мешающих автострад.
Биология не оправдывает того, что мы сегодня пренебрегаем вычитанием. Мы должны уважать инерцию эволюции, которая препятствует меньшему. Наши инстинкты употреблять пищу, проявлять компетентность и даже наше врожденное чувство относительного количества могут подталкивать нас к выбору в пользу большего. Но в то время как эволюция полагается на случайные мутации как на способ изменения, мы, люди, можем действовать более осознанно. Самцы-шалашники ничего не могут с собой поделать; а вот я могу удалять файлы.
С учетом вышесказанного, давайте перейдем от обсуждения моих неандертальских генов к более поздним цивилизациям, которые, как мы сейчас увидим, возникли и сложились в стремлении к большему.
Глава 3
Храм и город. Добавление порождает цивилизацию, а цивилизация порождает большее
1.Примерно пять тысяч лет назад к северу от Персидского залива, на плодородных землях, подпитываемых реками Тигр и Евфрат, охота и собирательство перестали быть единственными занятиями людей. В месопотамской цивилизации были строители домов и архитекторы, учителя и священники, врачи и политики. Представители этих новых профессий ели вместе со своими домочадцами, сидя на стульях за столами и используя посуду. В меню у них были фрукты и овощи, свинина и яйца, а также пиво. После ужина дети могли поиграть с погремушками, куклами и мячиками. А в спальне людей ждали льняные простыни и мягкие шерстяные матрасы. От стихии их укрывали кирпичные дома, соединенные каменными дорогами, а в нескольких минутах ходьбы от их жилищ возвышались внушающие благоговение храмы, зиккураты и дворцы.
С этими новыми вещами (цивилизацией) пришли новые идеи (культура). Месопотамская версия Лео Робинсона обнаружила бы там торговые суда и доки и столкнулась бы с социальной иерархией: сословиями рабов, наемных чернорабочих, квалифицированных работников, священников и знати. Ученая Элинор Остром нашла бы там записи расхожих мыслей, нанесенные клинописью на глиняных табличках и готовые к тому, чтобы она переписала их со своими мудрыми комментариями.
Как и на заре поведенческой современности, приход цивилизации стал важным этапом в развитии нашего стремления добавлять. Поведенческая современность подарила людям способность мыслить так, как мы мыслим сейчас, намеренно изменять ситуации, выбирать между сложением и вычитанием. Благодаря цивилизации и культуре люди получили множество современных возможностей для добавления.
Точно так же все эти новые вещи и идеи породили новые возможности для вычитания. Художник Пабло Пикассо определил искусство как «устранение ненужного». Автор «Маленького принца» Антуан де Сент-Экзюпери заметил: «Совершенство достигается не тогда, когда больше нечего добавить, а когда больше нечего отнять». Однако если изначально ничего не было бы добавлено, то не было бы никакого художественного сокращения и удаления в стремлении к совершенству.
Наши культуры и цивилизации сходны с биологическим строением человека в том, что они также меняются с течением времени,
