История Филиппы - Ангелина Крылова

Я оскорбилась и, фыркнув, замолчала. Вирельга все это время смотрела на мои ничтожные попытки завести разговор и пожимала плечами. Внезапно Хелен развернулась и своим спокойным нежным голосом сказала мне:

– По-моему, Красавчик Ники хочет пригласить тебя на танец.

Сама не понимая почему, я тут же обратила свой взгляд на него. Он будто пожирал меня глазами. Увидев, что я взглянула на него, он отвел взгляд. Я тоже отвернулась. От волнения у меня пересохло в горле, я сделала глоток пунша, и стразу стало легче. Через минуту Ви взяла меня за руку и с улыбкой сказала:

– Фили, он идет.

Я сразу поняла – кто.

Это и вправду был Николос. Черный смокинг подчеркивал его бездонные, голубые глаза и светлые кудри. По нему нельзя было сказать, что он волнуется, скорее наоборот – он был вполне уверен в своих действиях. Твердой поступью он подошел к нам и деликатно поздоровался. Я смотрела на него холодно и исподлобья, ожидая, что он, увидев стальную броню на моем лице, разочаруется и не станет приглашать меня на танец, но мои надежды не оправдались. Он подал мне руку и пригласил на вальс. Я не могла не согласиться, так как это показалось бы трусостью и неуместной скромностью, хотя я все это время сидела и ждала, чтобы кто-нибудь пригласил меня на танец. С другой стороны, какое мне дело – с кем танцевать.

Мы вышли на площадку, он положил свою руку на мою талию, а второй взял мою руку в свою. Мы закружились. Я думала, что забыла уроки бальных танцев в детстве, но мышечная память помнит все за меня. Я танцевала, как будто всю жизнь занималась танцами, хотя это длилось всего три года, затем я их бросила. Он постоянно смотрел мне в глаза, я лишь бросала беглые взгляды, в основном, все мое внимание было направлено в зал на другие пары. Он старался все ближе прижать меня к себе, но я специально отстранялась.

– Ты знаешь, что по окончанию праздника защитники выберут лучшую танцевальную пару вечера, – сказал он, пристально глядя на меня.

– И как ты думаешь, кто победит? – спросила я, переведя взгляд из зала на него.

– Я думаю – я, так как танцую с самой прекрасной девушкой этой страны, – его слова были так нежны и искренни, что мне на секунду показалось, что он действительно что-то ко мне чувствует, я немного смутилась, но, чтобы не показать моего смятения, я уверенно и слегка колко сказала:

– Ты, наверное, говорил это всем своим девушкам.

Я думала, он ответит то, что в этом случае говорят все парни: начнет отрицать; скажет, что я первая, кому он это говорит; нет, всего этого не было. Он лишь лукаво улыбнулся, силой прижал меня к себе и прошептал на ухо:

– А ты, наверное, не в первый раз это слышишь.

– Нет, в моем мире парни не слишком любят танцевать, – сказала я.

– Я о том, что ты прекрасна… это ваши парни говорить умеют? – улыбнувшись своей коронной улыбкой, сказал он.

Я опять смутилась и, видно, на лице моем выступила краска. Не найдя, что ответить на его слова, я лишь пролепетала что-то вроде «Спасибо за комплимент». Вальс закончился, Ник поклонился и обещал пригласить меня на следующий, я тоже сотворила что-то похожее на реверанс и ушла к подругам. После танца с Ником, парни будто с ума сошли, они начали подходить ко мне один за одним, приглашая на разные танцы, названия которых я с первого раза не могла запомнить. Начали приглашать и Вирельгу, и некоторые даже пригласили Хелен. Она сначала отнекивалась, но я настояла на том, чтобы она потанцевала, и уже во второй раз она послушалась моего совета. Вирельга тоже была занята танцами, она прыгала, кружилась как стрекоза и, видно, ей понравился один кавалер, но я не запомнила его имени. Мне казалось, что я перетанцевала со всеми парнями, что находились в зале; несколько раз я кружилась с Ником, и весьма удачно, он шутил, и я от души смеялась. Я поблагодарила его за то, что он побудил своих друзей пригласить моих подруг на танцы, он все отрицал, ссылаясь на то, что его друзья увидели, с какой красоткой он танцует, и решили тоже не отставать от него, и пригласили на танцы моих подруг.

Мне нравилось общаться с ним как с другом, он казался таким веселым, когда не строил из себя романтика-охмурителя. Он все чаще делал мне комплименты, целовал руку после каждого танца и хищно стрелял глазками. Я старалась мало обращать на это внимание. После очередного вальса мне стало немного жарко, и я решила выйти на улицу – подышать свежим воздухом. Конечно, Николос решил составить мне компанию. Мы перешли через мост, отделяющий замок от берега, и стали ходить вдоль озера. Я спросила у него, почему он не танцевал с другими девушками, он сказал, что другие девушки для него не важны, что только я единственная… и так далее, бла-бла-бла. Я не особо вслушивалась в его слова, лишь вознаграждала его саркастической, насмешливой улыбкой. Он весьма быстро понял, что пустыми банальными комплиментами меня не возьмешь, грустно усмехнулся и замолчал.

Ник шел, пиная снег и, кажется, он был чем-то озабочен, голова его была опущена, а брови иногда сходились вместе. Может, в этот момент он думал, чем бы еще меня зацепить, а, может, и о другом. Я смотрела на него с интересом. Движения его были медлительны и изящны. И даже в танце он порхал как лебедь, хотя, как мне казалось, воины всегда грубы и неповоротливы, он же наоборот – с такой гибкостью передвигался и двигал меня, что порой кружилась голова, и все это он делал так нежно, как будто в ругах у него фарфоровая кукла, – если чуть что-нибудь сделаешь не так, то у нее отлетит либо нога, либо рука. А слова он произносил, как романтик из книги, комплименты были сказаны с такой пылкостью, с такой страстью, что сразу хотелось верить. И даже мне в тот момент на минуту показалось, что он меня в действительности любит, но и вариант того, что это просто отрепетированный текст, отрицать нельзя. Мечты сразу умирали, хотя мне казалось, что из Ника получился бы прекрасный любовник, – он будто создан для этого. Любить и быть любимым, быть всегда в центре внимания, блистать и удивлять всех, кто находится рядом.

Ко мне пришла мысль: а, может, и вправду дать ему шанс, поверить его словам, от этого же никому хуже не будет… главное – не влюбиться в него, как делали это все девушки. Мне стало немного прохладно, я начала потирать руки. Я подумала, что сейчас Ник предложит мне одеть свой пиджак, но нет, он лишь спросил:

– Тебе холодно?

А затем:

– Тебе надо согреться.

Я кивнула головой и направилась обратно в замок. Вдруг он неожиданно схватил меня за руку и развернул со словами «Нет, туда мы не пойдем». Он резко приблизил меня к себе. На секунду я испугалась за свою честь, – он был на пару лет меня старше, так что мало ли, что от него можно ожидать. От замка мы были далеко, так что никто меня не услышал бы. Оставалось только надеяться, что он порядочный джентльмен.

Уж чего я не ожидала, так это того, что он вдруг начнет меня щекотать. Я начала дико смеяться и махать руками, пытаясь отстранить его. Он отпустил меня сам, и я побежала; он бросился за мной, крича «Сейчас догоню!». Мне было так смешно, и от смеха подкашивались ноги. Он догнал меня, и мы упали в снег. Я кинула в него снежок, а он опять начал меня щекотать. Мы валялись, кувыркались как маленькие дети. В итоге на бал пришли все в снегу, кое-как мы попытались что-то отряхнуть, но все равно было видно. Вирельга и Хелен весьма удивились моей перемене, – не только тому, что мое платье изрядно пострадало, но и тому, что на Ника я начала смотреть немного раскованнее и с веселой улыбкой. Мне и вправду было хорошо. В нем было скрыто два человека: один был веселый и беззаботный, а другой – страстный романтик. Или это были две разные маски, а на самом деле он вообще другой… Но главное то, что беззаботный мальчик мне нравился больше страстного романтика.

Мы пришли как раз в тот момент, когда объявляли победителей бальных танцев. К сожалению, это оказались не я с Ником, а Вирельга и ее кавалер – Парельо Льис. Впоследствии она призналась мне, что он ей понравился и, возможно, у них что-то получится. В качестве приза им дали красивую статуэтку. Она была сделана из хрусталя – мужчина вальсировал с девушкой. Он нежно держал ее за талию, а складки ее платья развевались в крутом вираже. Она наклоняла голову немного на левый бок, и открывалась ее тонкая шея. Конечно, Парельо отдал статуэтку Вирельге и поцеловал ей руку в знак благодарности.

Ник был весьма огорчен проигрышем, он был уверен, что мы несомненно выиграем этот конкурс, но я почему-то в это не верила – когда я увидела, как прыгает Вирельга, словно фея. И танцевали они так, как будто всю жизнь были бальными партнерами – именно в тот момент я поняла, что победителями будут именно они. Но я не была огорчена, напротив – я радовалась за Ви, она просто светилась от счастья. Парельо проводил ее до дома, а Ник напоследок еще раз поцеловал мою руку и сказал, что мы непременно будем победителями на следующем бале. Я улыбнулась и повернула фаукс.