Постапокалипсис, в котором я живу - Алла Грин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На завтрак она не явилась. Ей не особо хотелось есть. Желудок ныл от пустоты, но Ева чувствовала, что не проглотит ни кусочка, даже если появится желание.
Она вошла в сторожку. Там сидел Оливер Фостер, брат Дика, старший сын Теодоры. Ему было уже за тридцать, он был не женат, как и все его братья. Его рыжие волосы ярко выделялись на фоне темной комнаты, в которую еще не проник утренний свет. Оливер спросил, была ли Ева на завтраке. Она ответила как есть, и он предложил ей печенье. Она посмотрела на него и поняла, что это было печенье Фараона. Значит, вот, кто ест его втихоря. Фараон уже месяц ищет вора. Если бы у нее было другое настроение, она бы что-нибудь сказала. Но сегодня она молчала. Они долго сидели молча, пока не пришел Дунай.
Они ехали в машине. На улице развиднелось, преввиров не было слышно. Поднялось солнце, но не слишком высоко; теперь оно начнет ходить все ниже и ниже, и тепла будет меньше. Все сильнее ощущалось наступление осени.
Дунай смотрелся не очень хорошо. Он полдороги молчал. Это была скорбная тишина. Вчера он потерял друга. Вчера все кого-то потеряли: отца, друга, хорошего человека, опору и защиту.
Ева так же не знала, что ему сказать. Она хорошо понимала Дуная, чувствовала то же самое, что и он. Внутри собралась такая пустота, что любое сказанное слово покажется бессмысленным, ровным счетом ничего не меняющим.
– Уже слышала новости? – наконец, заговорил Дунай, не поворачивая головы.
Он разбил тишину. Это хорошо. Но его вопрос взволновал Еву. Сейчас она подсознательно боялась любых новостей.
– Что опять? – неуверенно прошептала она.
– Вчера вечером, примерно в то время, когда были… похороны, к воротам подъезжали солдаты.
– Понятно.
– Оливер не рассказал тебе?
Ева помотала головой.
– Ну вот почему Фостеры такие? – сказал он искусственным тоном. Таким, будто вчера с Игорем ничего не произошло. – Странное семейство.
– Зачем они приезжали? – спросила Ева.
– Догадайся.
Еву устраивало, что они по обоюдному согласию избегают главной темы.
– Мы заплатили налог в начале месяца, – сказала она. – Чего они еще могут хотеть?
– Больше денег.
– Понятно.
– Понтарекс решил увеличить сумму вдвое.
Еве было безразлично. Она не хотела сейчас думать об этом. Ей было вообще все равно, что происходит с городом, с Понтарексом и его солдатами, со всем миром. Но реальная жизнь наступала ей на пятки.
– У нас есть деньги, чтобы заплатить?
– В этом месяце, да. Фараон сказал, что некоторые запасы у нас имеются.
– А что потом?
– Не знаю. «Потом» будет только через полмесяца. За это время мы что-нибудь придумаем.
Скоро они оказались на рынке. Ева взяла половину листовок с заказами, и они с Дунаем разделились. Ева подумала о том, что если в следующем месяце придется платить так много налога, они не часто станут ездить на этот рынок.
Заказали очень много шерстяных платков. Это понятно, потому что скоро зима. Люди готовятся к холодам. Ева сразу вспомнила, что прошлой зимой Рори порвал свою куртку. Сколько она не пыталась ее зашить, куртка все равно надрывалась на этом месте. Рори так и ездил в ней по своим Аркадам. Но сейчас нужно успеть купить новую, пока не поползли слухи о повышении налога. Как только всем станет известно – дорогие покупки сразу прекратятся.
Ева стояла у лавки с платками, когда к ней подступил Марк Кассель.
– Надеюсь, ты помнишь, что обещала мне услугу? – сходу спросил он.
Ева вздохнула.
– Для нее сейчас не очень подходящее время, но ведь тебя это не волнует, так?
Он кивнул. Его черные глаза замерли на ее бледном усталом лице. Ева выдержала его тяжелый взгляд.
– Что просить? – спросила она. – Что ты хочешь от Артура?
– Нужно кое-что починить. Он ведь у вас большой умник.
– Точно. Что это за вещь?
– Не важно. Ты в этом не разбираешься.
– Хорошо, можешь не говорить. Мне все равно. Но если он не сумеет, это твои проблемы, понял? Уговора о том, что я заставлю кого-то сотворить чудо, между нами не было.
Марк широко улыбнулся.
– Сегодня же. Вечером я привезу вещь. Пусть он будет в курсе.
Ева согласно качнула головой. Она снова повернулась к платкам и стала звать продавца. Пройдя по рядам, она нагребла полные руки. Пришлось найти Дуная, чтобы он положил покупки в машину.
Ева безмолвно смотрела на него, пока он укладывал вещи. А ведь, правда, у него когда-то были сын и жена. Он потерял их не так уж и давно. Примерно полтора года назад. Но об этом все уже забыли, никто этого не помнит, словно эти люди ушли лет двадцать назад. Они уже далеко в прошлом. Но неужели Дунай, сам Дунай так редко вспоминает о них? Быть этого не может. Хотя с первого взгляда он не кажется несчастным, не выглядит как человек, у которого от страшного гриппа скончался маленький сын, а на следующий день умерла жена. Неужели он так умело прячет это горе в себе? Или же боль со времени притупилась? Значит ли это, что время все-таки лечит? Значит ли это, что оно вылечит ее?
Вечером в город явился Кассель. Ева обо всем предупредила Артура, и он не стал упираться. Он не мог допустить того, чтобы сейчас Еву кто-то донимал из-за какого-то дурацкого невыполненного обещания.
Кассель притащил с собой какой-то приемник. Черная большая коробка. У Артура округлились глаза, когда он увидел устройство. Это было его собственное изобретение, которое он несколько месяцев назад продал одному человеку в Ате.
– Зачем тебе этот приемник? – между делом поинтересовался Артур.
Кассель не стал рассказывать.
Артур возился с ним уже два дня. За это время в Город Гор еще два раза успели приехать солдаты. Они пытались диктовать условия. Фараон ни на что не соглашался. Он взял дело в свои руки. Никто не возражал. После Игоря он был следующим, кто годился на роль главного в Городе Гор. Имелся еще и Рори, но он был пока что слишком молод. Фараон сразу предупредил его, что занял это место временно. Когда Рори подрастет и наберется опыта, он сам заместит отца.
Пока Ева с утра толкалась на рынке, Дунай не спешил и успел перекинуться со знакомыми парой слов. Никакой молвы о повышении налога в Ате не было. Он предупредил об этом Фараона, и тот для верности, отправил его в Патоку, чтобы разузнать ситуацию и там. Ева с ним
