Призрачный клинок. Книга первая. Том 1 - С. М. Бойс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Нога. Спина. Левая рука. Плечо. Раны, полученные в бою, жгли и ныли, но мучительнее всего была рана в боку.
Коннор издал приглушенный стон боли, прижав ладонь к ране, которую Отмунд нанес ему тем дурацким маленьким зеленым кинжалом. Видят Норны, это было чертовски больно. Он откинулся на спину и стиснул зубы, пытаясь справиться с обжигающей болью.
Черт бы побрал этого крысеныша.
Вскоре Коннор испытал навязчивое ощущение – словно когти проникают в его грудь, разрывают его на части, как когда призрак впервые напал на него в поле. Коннор вздохнул, пытаясь успокоить дыхание, и закрыл глаза, стараясь отогнать вторую мучительную волну боли, прокатившуюся по телу.
Дыша прерывисто и часто, он ждал, когда жалящая боль утихнет. Она постепенно отступила. Не сошла на нет полностью, но все же стала наконец терпимой.
Сперва Магнусон просто прислушивался к тому, что его окружало, с закрытыми глазами. Тяжелая тишина давила на грудь, как мокрое одеяло. Приглушенными голосами пели птицы. В доме скрипела доска. Он лежал на неровной поверхности, царапавшей спину.
На этот раз вместо того, чтобы резко подскочить, он всего лишь открыл глаза и бросил осторожный взгляд на то, что его окружало. Деревянные стены. Свет проникал внутрь откуда-то сзади. Стул в углу. Комод ручной работы стоит напротив, один из ящиков был открыт и опустошен.
– Где я, черт возьми? – пробормотал парень, проведя рукой по волосам и попытавшись сложить воедино обрывки воспоминаний о прошедшей ночи.
Силуэты над головой.
Руки, поднявшие его с травы.
Тихо бормочущий женский голос.
Коннор заворочался на соломенном тюфяке и выругался себе под нос, когда по позвоночнику разошлись волны боли. Двигаясь намного медленнее, чем ему бы хотелось, он все же сумел сесть и выглянуть в окно за спиной.
Уже день.
Судя по мягким лучам солнца, пробивавшимся сквозь деревья, после рассвета могло пройти уже больше часа. Он отбросил в сторону грубую простыню, которой был укрыт, и свесил ноги с края постели, но все его тело протестовало против каждого движения, отзываясь новыми волнами боли.
Глядя вниз на свои порванные и заляпанные кровью штаны, он подождал, пока приступ боли сойдет на нет.
Рана в боку болела сильнее других, отчего мышцы спины сводило судорогой. Какой бы магией ни обладал тот светящийся зеленый клинок, он был проклят, и Коннор никогда больше не хотел видеть эту чертову штуку.
А если увидит, то клянется, что разобьет его камнем.
Когда Магнусон избавился от простыни, то почувствовал дуновение прохладного ветерка на своей голой груди и, посмотрев вниз, обнаружил, что его тело покрыто пропитанными кровью повязками. Он повел здоровым плечом и хрустнул шеей, медленно пытаясь сориентироваться. Мышцы затекли и болели.
Его внимание привлекла расплывчатая тень, которую он увидел краем глаза, и ему понадобилось время, чтобы понять, что это был его собственный бицепс. Коннор замешкался, искоса глядя на огромные мускулы, которые просто не могли принадлежать ему.
Он потыкал в них пальцем, чтобы убедиться, что ему не померещилось.
Крепкие мышцы явно принадлежали ему. Годы, проведенные в лесу, разумеется, привели его тело в тонус, но все же такого телосложения Коннор никогда не имел.
Он изучил взглядом свои ладони, предплечья, бицепсы и грудь. Все мышцы стали намного крупнее и сильнее, чем были вчера.
Либо так, либо он сошел с ума.
Грудь в том месте, где в него проник призрак, пересекал толстый черный шрам. Коннор провел по нему пальцем, и черный рубец на миг вспыхнул зеленым светом.
Он внезапно вспомнил все события прошлой ночи.
Крик.
Вспышку зеленого света, озарившую лес.
Умирающего мужчину, выбравшегося из руин.
Королевскую гвардию.
Духа, вынимающего черный, как сажа, меч.
Прикосновение смерти: он был так близок к ней, что все еще чувствовал привкус крови во рту.
И Коннор снова провел пальцем по темному шраму. От его прикосновения отметка стала такой же ярко-зеленой, как и свежая зачарованная руда.
Магия.
Наверняка.
Больше ничто в Салдии не горело так ярко.
Магия – в его теле.
Его мысли резко прояснились. Взгляд затуманился от шока, осознание происходящего пронизало его до мозга костей.
Согласно балладам о двенадцатилетнем завоевании Салдии королем Генри, призрак облек его невероятной силой, намного превосходящей то, что мог наколдовать в котле любой мастер зельеварения. Навыки, сила и ни с чем не сравнимая мощь намного превосходили умения даже солдат с усилителями.
Целые королевства пали от меча Генри, и все благодаря фантому, бившемуся бок о бок с ним. Никто не знал, чем был призрак и откуда он явился, – знали только, что он дрался как сама Смерть.
Прошлой ночью Коннор лично встретился с призраком и выжил. И он проник в самую его душу, но не убил его.
«Я наделю тебя такой силой, какой ты и представить не можешь», – обещал он.
Там, на этом поле под звездами Салдии, погиб Генри. Как бы тяжело Коннору ни было это постичь, похоже, призрак уже выбрал себе нового хозяина.
Он выбрал его, и, если это было так, теперь у Коннора был доступ к магии.
Настоящей магии, а не той разбавленной водой паленке, которую продавали в южных городах.
Темной магии. Той, которой всегда стремились обладать коварные люди.
Если верить рассказам, призрак находился рядом с Генри в каждой битве, при каждом допросе, в каждом зале суда. Одни говорили, что призрак развратил Генри, другие считали духа благословением Норн, которое досталось достойному человеку, чтобы он мог править недостойными.
Однако все были согласны с тем, что Генри все еще был бы торговцем, если бы не призрак. Говорили об этом приглушенным тоном, боясь, что он как-то сможет их услышать, но все равно говорили.
Если призрак действительно превратил Генри в царя царей, теперь в распоряжении Коннора была власть императоров и живой мертвец.
Придавленный тяжестью нахлынувшего осознания, Магнусон пробормотал ряд проклятий.
Он и понятия не имел, какого черта делать с такой властью. Он всю жизнь жил впроголодь и копил на собственный усилитель, но ему никак не удавалось собрать достаточно монет. Как и многие другие, Коннор всегда мечтал о магии. Ему просто никогда не выпадал шанс получить ее.
До сих пор.
И другие попытаются отобрать ее.
У него дернулось ухо, когда он услышал движение за закрытой дверью. Тяжелое дыхание. Воздух, с пыхтением выходящий из легких. Приглушенные голоса двоих – нет, троих людей. Двоих мужчин и женщины, судя по тону.
– …еще спит…
– …куда мы идем…
– …пока я не скажу…
Обрывки и
