Гадюки в сиропе или Научи меня любить - Тильда Лоренс

 Так больше не могло продолжаться. Так не должно было продолжаться. Следовало перестать метаться в этом узком, длинном коридоре. Отбросить сомнения, не раскачиваться, подобно березке на ветру. Вместо этого однажды принять решение, а потом следовать выбранному пути, не опускать руки, а идти к своей цели. И потом сожалеть о том, что сотворила, а не упрекать себя в том, что упустила свой шанс.

 «Я подумаю об этом завтра», – мысленно подбодрила себя Аманда.

 Утешала её данная фраза по той причине, что давала понять: не одна она сомневается, не умеет молниеносно принимать решения, потому и откладывает все в долгий ящик. Убеждает себя, что обязательно решит свои проблемы потом, но в итоге оттягивает до того момента, пока они сами собой не разрешатся. Тогда ей уже и решений никаких принимать не придется, она смирится со своей судьбой. Все будет в шоколаде.

 Утром легче не стало. Мысли остались на месте, да и друзей-подружек с собой привели. Одиночество плохо действовало на Аманду. Оно её угнетало и делало уязвимой. Раньше у девушки была возможность поделиться своими переживаниями с братом, теперь все приходилось держать в себе. С родителями откровенничать Аманда не могла, да и должную поддержку вряд ли обрела бы. Сара до сих пор считала свою дочь слишком маленькой. А у маленьких детей не бывает взрослых проблем. Любовь, разумеется, относится именно к разряду взрослых игр, детям там нечего делать. Они наломают дров, и это само собой разумеющееся. Вот чего-то разумного от них ожидать не приходится. В подростковом возрасте слова «любовь» и «разум» не пересекаются, как две параллельные прямые. Возможно, в далеком будущем все будет разложено по полочкам, но не сейчас...

 Прогуливаясь по саду, Аманда чувствовала себя героиней какого-нибудь средневекового романа. Донельзя романтичная обстановка, запах распустившихся цветов, розы в бутонах. Некоторые уже приоткрыты, из-под зелени проглядывают темно-бордовые лепестки, пробивается наружу сладковатый, временами даже приторный аромат. Аманда любила смотреть на розы в период их цветения. Ей нравились именно те цветы, что оставались расти на кустах, а не те, что были срезаны и поставлены в гостиной. Из цветов срезанных выходила жизнь, они теряли свое природное очарование. Им искусственно продлевали срок существования, подслащивая воду, подрезали стебли под особым углом, но это было совсем не то, что прежде. В них не было именно жизни. Красиво, эстетично, но не то...

 Розы нравились её и по другой причине. Они были прекрасным примером сочетания несочетаемого. Нежные цветы со сладким запахом, чей аромат покоряет всех и каждого. Редко можно встретить человека, который останется равнодушным к очарованию королевы цветов. Многие отдают свое предпочтение именно розам, другие цветы остаются невостребованными. Но нежность их обманчива, она – отвлекающий маневр, не более того. Стоит только потерять бдительность, как в кожу вонзятся шипы. Быть может, большого вреда они не нанесут, но, тем не менее, настроение будет испорчено. И чувство триумфа слегка потускнеет, омрачится воспоминаниями о досадной мелочи.

 Пробегаясь пальцами по шероховатым лепесткам, по гладким, блестящим листьям, Аманда представляла себя на месте той самой средневековой героини, затянутой в тугой корсет, что и вздохнуть полной грудью не позволяет. Пышные юбки тянутся по земле... У девушки всегда было живое воображение. В театральной студии это качество неплохо помогало справляться с ролями.

 Прочувствовать героиню? Поставить себя на её место? Проще простого! Нужно только настроиться на нужный лад, посмотреть на привычные вещи новым взглядом, и все будет готово. Получится обязательно, стоит только захотеть.

 Сейчас стало смешно от своих мыслей. Она не смогла бы выжить в Средневековом мире. Всегда притворяться – сложно. Снимать и надевать разные маски – возможно, да и то утомляет. Однажды захочется явить миру себя настоящего, и тогда будет сложно адаптироваться к миру заново. Все привыкли к одному, другой личиной могут не проникнуться. Есть риск остаться в одиночестве, и он очень велик. Тот, кто ничего не имел, ничего и не потеряет. Поскольку друзей у Аманды не было, она ничем не рисковала. Могла быть такой, какой хотелось. Жить с тем мироощущением, в котором ей было комфортно. Впрочем, ей давно уже не было уютно в своем мире. Она перестала получать удовольствие от жизни. В голове обретался какой-то сумбур. Ни одной светлой мысли, один мрак. Сплошной. Беспросветный.

 Девушка недовольно фыркнула, зацепившись за острый шип. Он пробил кожу, выступило несколько капель крови. Аманда поднесла палец ко рту, слизнула кровь и тут же сплюнула на землю. Когда-то начиталась глупых советов, гласивших, что слюна иногда может играть роль антисептика. Потом узнала, что в слюне достаточно микробов, потому лучше не заниматься самодеятельностью.

 Она почувствовала на себе чужой взгляд. Это уже напоминало паранойю. Вряд ли нашелся бы человек, которому интересно наблюдать за её серой жизнью. Вряд ли за ней, действительно, кто-то наблюдает. Скорее, просто воображение в очередной раз разыгралось. Нечего было фантазировать о средневековых декорациях, заговорах, придворных интригах, что являлись в ту пору столь же популярным развлечением, как вечеринки в клубах в настоящем.

 Девушка осмотрелась по сторонам, несколько раз моргнула удивленно. Пыталась понять: правда то, что она видит, или же ей все пригрезилось. Но видение не исчезло. Ланц продолжал стоять на месте, рядом с забором. Аманда видела его лицо сквозь кованые решетки ограждения, отделявшего их друг от друга. Он стоит здесь. Сейчас. Можно подойти и заговорить. О чем угодно, и он не будет против. Наоборот, он сам и стал инициатором беседы, раз проявил любопытство, узнал адрес и приехал сюда. Наверняка, он снова будет пытаться вывести её на чистую воду, заставит признаться в своих слабостях, спросит, насколько правдивы слова любви, что она сказала ему в клубе.

 За время общения, да и просто наблюдения за Дитрихом Грант успела уяснить для себя простую истину: Ланц относится к породе людей, что привычно именовать франтами. Он любит выделиться из толпы, покрасоваться перед всеми, но сегодня он не особенно утруждал себя выбором наряда. Однако даже в простой белой майке и рваных джинсах он казался Аманде самым привлекательным парнем в мире. Скорее всего, вновь давало знать о себе чувство влюбленности. Ведь, когда человек нравится, его недостатки остаются в тени, видны лишь только достоинства. Все выражено в превосходной степени. Самый лучший, самый красивый, самый...  Эпитетов можно подобрать ещё множество.