Невеста Стального принца (СИ) - Чернованова Валерия Михайловна

— И откуда ты только берешь такие глупости? — фыркнула сероглазка, но спустя минуту все-таки признала: — Да, она очень красива, но еще никто не ослеп, глядя на нее. — А потом с усмешкой заявила: — Посмотрим, какой она станет, когда его величество окончательно лишится магии и будет больше не в состоянии поддерживать молодость ни в себе, ни в ней.

Может, поэтому Каменный король и решил сложить с себя полномочия? Из-за магии, которую теряет? Уф, сколько еще неясного. И вот еще…

— А разве ее величество не умерла? — спросила я, вспомнив слова пожилой Орисы.

Служанка ведь говорила, что баронесса вымолила у покойной королевы разрешение сохранить жизнь ее двоюродной племяннице, малышке Филиппе.

— Филиппа, честное слово, ты к нам как будто из другого мира свалилась, — закатила глаза Марлен. — Конечно, умерла. Пятнадцать лет назад. Ее загрызла иномирская тварь. В эту вашу обитель вести что, совсем не доходят?

— Служительницы богини старались ограждать нас от трагедий внешнего мира, — на ходу состряпала я какое-никакое объяснение.

Наверное, лучше вообще молчать, но тогда я уже точно ничего не узнаю. А так тут немного поспрашиваю, там поинтересуюсь, авось и сложится в голове более-менее ясная картинка этого чокнутого мира.

— За ней потом охотились все Стальные лорды Харраса и даже сам король, — подхватила Одель.

— А поймал и уничтожил эту мерзость герцог де Горт, — не без гордости вставила Марлен.

— Он, помнится, как раз незадолго до этого прошел посвящение в Стальном круге и уже охотился на монстров, но эта охота сразу возвысила его среди хальдагов. За годы службы он уничтожил немало чудовищ. К счастью, в последнее время о пришлых почти ничего не слышно.

— Или их появление от нас скрывают, — предположила третья наина. — Чтобы в королевстве сохранялся порядок.

Меня передернуло. Уничтожил немало чудовищ… Если он узнает, что одно такое «чудовище» живет с ним рядом… тоже ведь уничтожит. Уверена, рука у такого, как он, не дрогнет.

У меня внутри уже все мелко подрагивало, а к ночи, уверена, вообще начнет лихорадить.

Спать со своим потенциальным палачом?

Кто-то там на небесах меня явно не переваривает.

— Ли, с тобой все в порядке? — Одель подалась ко мне и накрыла мою руку своей.

Подавив дрожь, накатывающую волна за волной, я вскинула на девушку взгляд и постаралась ей улыбнуться:

— Просто задумалась о смене королев. Получается, сейчас правит асави?

— Она, — кивнула Ротьер.

— Вот только править ей недолго осталось, — усмехнулась Марлен. — Скоро у Харраса будет новая Платиновая королева.

— Полагаешь, ты ею станешь? — Одель хихикнула.

— Почему бы и нет? — самоуверенно хмыкнула девушка.

— Я бы вот тоже очень хотела стать королевой. — мечтательно вздохнула третья наина. — Но если все же победит герцог, первой женой он наверняка сделает Паулину. Все, на что ты можешь рассчитывать, — это на звание второй. Что тоже, конечно, хорошо, но…

— Это мы еще посмотрим, — перебила ее Марлен, важно задрав подбородок. — Кто станет второй, а кто первой.

— Он к тебе вчера даже не пришел, — осторожно напомнила ей Одель.

— Значит, придет этой ночью.

А вот это было бы здорово!

— Сегодня вечером я сделаю все, чтобы завладеть вниманием господина.

Знала бы она, куда ее господин уже навострил лыжи. Но лучше в этот раз я буду помалкивать. Хватит с меня ревности Паучихи, нам с Марлен еще неизвестно сколько трястись в одном экипаже. Вдруг решит случайно меня из него выпихнуть.

— Ну-ну, удачи, — не проявила оптимизма Одель.

— А может… тебе самой к нему сегодня пойти? — подкинула я идейку леди ле Фэй. — Так сказать, проявить инициативу. Говорят, мужчинам это нравится.

— Это тебе в твоей обители рассказали? — Марлен негромко рассмеялась. — Я ведь не шлюха. Я могу принимать внимание господина, но никогда не стану открыто ему навязываться. Мужчины не инициативу любят — они обожают охоту. Но если я лягу перед ним, раздвинув ноги, — это уже будет не охота. Потому я и уверена, что Паулина ему скоро наскучит. Он наиграется ею и забудет. В то время как я…

Лечь, говоришь, и раздвинуть ноги… Может, Марлен в чем-то и права. Мужчины во всех мирах одинаковы, а у хальдагов жажда охоты в крови. Герцог ждет от меня сопротивления, ждет, что добыча попытается ускользнуть, а он ее настигнет и поим… Поймает, в общем.

Но получит он кое-что другое.

Вернее, не получит.

Меня не получит.

Лизу Власову, чудовище и монстра.

В столицу мы прибыли уже в густых сумерках. До последнего я не решалась отдернуть шторку и выглянуть в окно, памятуя о прошлой своей попытке познакомиться с внешним миром. Лишь когда Одель приподняла ядовито-зеленый бархат, я подалась вперед и стала с интересом рассматривать заснеженную улочку, по которой мы проезжали. Чистенькая, обрамленная с обеих сторон плотно прилегающими друг к другу домами, очень похожими на те, что я видела в старых городах Германии. Помню, мы путешествовали по ней с Кириллом…

Вытряхнув из головы мысли о муже, вернулась к визуальному знакомству с Ладеррой. Снега здесь было в избытке, и все тротуары утопали в сугробах. Только дорожки у входа в лавки и магазины оказались расчищены. А вон там, похоже, таверна. Из здания с белеными стенами, по покатой крыше которого стекала красная черепица, а в окнах мелькали отблески света, доносился смех, музыка и громкие голоса.

Вот бы мне туда сейчас, напиться от безысходности, а не готовиться к недобрачной ночи.

Жаль, все хорошее рано или поздно заканчивается — закончилось и наше путешествие. Кареты остановились где-то, судя по ощущениям, на окраине столицы. Здесь красовались не выкрашенные в светлые цвета дома, а целые особняки из красного, серого, желтого кирпича, почти что дворцы, и каждый окружали высокие стены с изящными коваными воротами или, наоборот, с грубыми деревянными створами. Жилище герцога из серого камня пряталось за другими и выглядело слегка зловеще. Этакий дом с привидениями. Мрачный, темный, с острыми шпилями на конусах башен и зиявшими чернотой окнами.

А нас здесь, вообще, ждут? Может, еще не поздно вернуться в таверну и выпить за нездоровье его всенаглейшества?

Второе всенаглейшество и всеборзейшество выпрыгнуло из кареты сразу следом за первым и встретилось со мной на широкой мощеной дороге, что вела к жуткому дому.

«Ну что, готова к ночному приключению, цыпа? Надеюсь, ты постараешься и приятно удивишь моего хозяина?»

Удивлю, не сомневайся.

«Не хотелось бы в тебе разочаровываться, сиротка».

Опустившись перед бессердечной псиной на корточки, я тихо сказала:

— Запомни, Морс, это наш с тобой последний разговор. С этого момента я перестаю понимать твое гавканье.

«Вообще-то я сейчас не гавкал».

— Твоя моя не понимать. Не слышать и не замечать.

— А он и правда тебя слушается, — растерянно пробормотала Марлен, останавливаясь в паре метров от оскалившегося вейра.

Как уже успела заметить, наины его побаивались, в то время как я на него сейчас страшно злилась. Мало того что не помогает, так еще и издевается!

Нахалюга бронированная.

«Я не слушаюсь никого, кроме мудрого себя», — гавкнул на наину вейр, из-за чего та испуганно шарахнулась к припорошенному снегом кустику.

Прикопать бы под ним эту демоническую зверюгу.

«Ну и иногда Мэдока».

— Вот и продолжай в том же духе. Слушать себя мудрого и разговаривать с собой любимым. — С этими словами я поднялась и, развернувшись на каблуках, направилась к дому из фильма про семейку Аддамс.

— Продолжаю задаваться вопросом, что вы сделали с моим вейром, леди Адельвейн. — Хальдаг поравнялся со мной, и эта неожиданная близость снова напомнила об угрозе еще более близкой близости, вызвав новую порцию дрожи и резкое пересыхание в горле.

Нет, все-таки хорошо бы разжиться где-нибудь алкоголем. Для поднятия градуса смелости и повышения уровня пофигизма.