Пресвитерианцы. Вторая армия - Василий Кленин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аритовы лучники припустили вверх легкой рысью, активно опорожняя колчаны. Они ловко выбивали врагов из седел, но и им доставалось. Чем ближе сходились лучники, тем больше потерь.
Вдруг, как по команде (а на самом деле — именно по команде) стрелки развернули лошадей и галопом припустили на фланги! А северяне увидели, что на них несется плотный строй. Это были копейные роты: четвертая — в первой шеренге, пятая — во второй, в десятке корпусов позади первой. Атака двумя шеренгами — этот маневр Наполеон учил самураев выполнять все последние недели. Выходило плохо. Такой бой ниппонцам был непривычен и неудобен. Но сегодня они все-таки решились попробовать.
Копейные роты были снабжены лучшими доспехами. Сейчас они подняли свои пики вверх и покачивали их — считалось, что так можно сбить часть стрел. Конечно, шеренга была далека от идеала. Никакого равнения. Но всё равно рассеянную по полю конницу северян она испугала. Кто-то из них еще пытался стрелять, кто-то уже тянулся за нагитанами и мечами, кто-то спешно разворачивал коней, понимая, что этот строй их сейчас сметет. Но уйти не успел никто. Попробуйте уйти от уже разогнавшейся лощади!
Первая шеренга опустила древки и накрыла рассеянных самураев; пики нашли свои первые жертвы. Затем копейщики Ариты достигли основной массы вражеской кавалерии — вломились в нее с треском и хрустом, на ходу выхватывая мечи вместо переломанных пик. А следом — через небольшой интервал — влетела вторая шеренга!
Бой становился совершенно неуправляемым и кровавым. Тут еще слева на центр повалили асигару, с которыми, похоже, разобрались Головорезы… Сумятица полная, стрелять из пушек некуда.
Однако, Наполеон забыл обо всем этом, когда взглянул в сторону озера.
Глава 8
Как Гванук ни рвался, размахивая своим легким мечом (который Угиль упорно называл ножичком), но пробиться к строю северян не выходило. Перепуганные сигару всё активнее отступали к центру битвы, так скоро и подраться не с кем будет!
Хакатское ополчение уже оттеснило врага от берега ручья, адъютант рванул в образовавшееся свободное пространство, но там ниппонцев теснили уже Головорезы. Просто сплошное невезение! Обойти еще и их? Но Гванук вовремя заметил, что далеко в центре кружат сотни всадников…
«Э, нет! Туда я не полезу» — осмотрительно заметил юноша. Чувствовать себя Будущим Головорезом было крайне приятно. Но лезть в опасную близость к конным самураям он ни за что не станет. Если не расстреляют за сотню шагов, то уж точно затопчут. И меч-ножичек ему никак не поможет.
Не отдаляясь от спасительного каменистого склона, который мог стать неплохой защитой, Гванук в растерянности остановился.
Что делать? Возвращаться уже, наконец, к сиятельному? Но свою лошадь он сейчас ни за что не найдет…
Отдаленный, но всё равно явно опасный шум заставил его резко повернуться влево. Там, внизу — озеро с маленькой деревней и, как хорошо знал О, лагерь армии северян. И вот сейчас прямо на этот лагерь, выскочив из дальних рощиц, неслись воины! Конные, пешие, они что-то яростно кричали, еще более яростно трясли оружием…
И они явно нападали на лагерь врагов!
В том лагере тоже оставалось немало воинов. Может быть, даже побольше, чем нападавших. Но это явно были не лучшие войска Сибукава-Сёни. Лучшие сейчас гибли перед реданами с их пушками, гранатами и стреляющими дубинами. А тыловые отряды явно не готовились в битве за жизнь… и некоторые пустились наутек, даже не скрестив мечи с неведомыми нападавшими.
Завязалась кровавая, но короткая стычка, после которой появившиеся из чащи незнакомцы стали хозяевами лагеря, обратив в бегство тех, кто уцелел.
Только сильно позже Гванук узнает, что это были воины из кланов Мацуура и Рюдодзю, которыми командовал Садака. Лишившийся господина Садака не находился себе покоя. Печень его раздулась и болела, он искал смерти, но хотелось умереть так, чтобы забрать с собой хоть кого-то из подлых Сёни, пленивших господина Хисасе. Садака был крайне раздосадован тем, что Ли Чжонму повелел союзникам охранять лагерь в тылу. И, еще не разогнувшись из поклона, решил, что приказ этот нарушит. Едва только Армия Южного двора с хакатцами втянулась в схватку, он поднял всю свою тысячу и увел вглубь лесов. За прошлую неспокойную ночь его люди нашли немало лесных тропок, по которым приходили мерзкие синоби без чести в сердце.
И теперь эти тропки пригодились.
Лагерь захватили быстро. Перебить удалось всего пару сотен врагов, правда, подлецов с камонами Сёни оказалось совсем немного — они были на поле боя. Богатства здесь нашлись немалые, но потом Садака нашел такую добычу, что тут же велел уходить обратно под защиту лесов. Недовольные самураи хватали, что попало под руку, но приказа все-таки не ослушались.
Что и спасло им жизнь.
Потому что захват лагеря заметил не один Гванук. Шуму было столько, что и сражающиеся северяне поневоле обратили внимание на свой тыл, свою базу. И ее разорение вдруг стало последним камешком, который столкнул лавину. Где-то ниппонцы еще могли сражаться, да и в целом, на поле битвы северян оставалось заметно больше, чем южан. Но первыми начал отход левый фланг, представленный отрядами кланов, служивших Отомо. Они не были окружены, как правый фланг, и могли передвигаться, сохраняя порядки и готовность к бою.
А вот кавалерия в центре, намертво сцепившаяся с полками Ариты и Хвана, уже вырывалась, как могла. Одиночки или небольшие группы вырывались из круговерти схваток и просто мчались во весь опор. Кто-то — к разоряемому лагерю; кто-то — куда глаза глядят. Недобитые части правого фланга — пешие асигару с небольшими отрядами самураев Сёни — уже просто пытались вырваться из окружения, спастись. Особо отчаянно они стали вырываться из кольца, глядя, как бегут все остальные отряды.
Опять же, позже Гванук узнал, что Ли Чжонму приказал всем, кроме конных лучников, не преследовать отступающих. Но пока приказ дошел до командиров, пока командиры смогли довести его до всех бойцов… Всюду разгорелись небольшие схватки озверевших от ярости воинов. Гигантская битва длилась уже большую часть дня, люди привыкли кромсать, рубить и защищаться настолько, что вытеснили из голов все прочие мысли.
Убивай. Убивай. Убивай!
Гванук понял, что лихорадка боя недавно захватила и его.
— Надо возвращаться к господину, — тряхнул головой адъютант.
До центрального редана он добирался долго.
