Футболономика. Почему Англия проигрывает, Германия и Бразилия выигрывают, а США, Япония, Австралия, Турция и даже Ирак выходят на первый план - Саймон Купер

Если защитникам Венгер нередко позволяет доиграть в составе лет до 35, то от полузащитников и нападающих, как правило, избавляется, когда они еще гораздо моложе. Так, Патрика Виейру он продал за $25 млн, когда тому было 29 лет, в том же возрасте был и Тьерри Анри, когда Венгер продал его за $30 млн.; Эмманюэль Пети был продан за $10,5 млн (ему тоже было 29), а Марк Овермарс — за $37 млн (в 27-летнем возрасте), и ни один из них не показал потом такого же класса, как в «Арсенале».

Любопытно, что в бейсболе бытует в точности такая же точка зрения на возрастных игроков, и бейсболисты постарше традиционно ценятся выше, чем того заслуживают. Это потому, что, как гласит бейсбольная мудрость, таланты игрока в полной мере раскрываются только после 30 лет. И все верили в это, пока из своего медвежьего угла в Канзасе не появился Билл Джеймс. В своей книжице, отпечатанной на ротапринте, отец саберметрики[9] с цифрами в руках показал, что средний бейсболист достигает вершины своих возможностей никак не после преодоления 30-летнего рубежа, а ровно в 27 лет.

И наконец, третье правило Клафа и Тейлора — покупай проблемных игроков, отягощенных какими-нибудь нездоровыми пристрастиями (вроде Бернса, имеющего целый букет пороков, или Стэна Боулса с его болезненным азартом), зато со скидкой. А потом помоги им выкарабкаться.

Большой любитель выпить Клаф и страстный игрок Тейлор сочувственно относились к футболистам с проблемами. Еще на стадии переговоров с новым игроком они всегда задавали ему стандартный вопрос, ответ на который, как пишет Тейлор, «мы всегда знали наперед». Вопрос был такой: «Прежде чем мы подпишем контракт, расскажи-ка нам о своем пороке. Что это — женщины, выпивка, наркота, страсть к азартным играм?»

Клаф и Тейлор считали, что, зная врага в лицо, они смогут помочь своим игрокам избавиться от своих пороков. В книге Тейлор приводит слова, сказанные им Боулсу в 1979 г., когда тот пришел в «Форест» (хотя так уж случилось, что не прижился там): «О любой проблеме в твоей личной жизни ты должен немедленно сообщать нам. Может, тебе это не по душе, но мы докажем тебе, что наш способ улаживать проблемы нам всем приносит пользу». Когда футболист доверялся нам, продолжает Тейлор, мы, если не могли придумать, как справиться с его пороком своими силами, обращались за помощью к специалистам: к священникам, врачам или представителям местной власти. Примерно в таком же дутсе действовал и Арсен Венгер, когда помог Тони Адамсу и Полу Меерсону побороть их пагубные пристрастия.

Вроде бы, все это самоочевидно, но в футболе господствует иной подход: «Мы заплатили за тебя кучу денег, так что изволь их отработать», как будто при доходе выше некой планки психологические проблемы, пороки или ностальгия по родине уже не имеют права на существование.

Клаф и Тейлор понимали, что фиаско многих трансферов кроется во внеигровых, связанных с бытом, проблемах вновь прибывших. Поразительно, как много случаев, когда они порождаются самим игроком.

Даже переезд на работу в другой город — всегда событие травматическое с психологической точки зрения, а что уж говорить о переезде в другую страну! Перебраться из Рио-де-Жанейро в Манчестер — само по себе тяжкое испытание, требующее еще и культурной адаптации, и потому не идет ни в какое сравнение с переездами в пределах одной и той же культурной среды, например, из Спрингфилда, штат Миссури, в Спрингфилд, штат Огайо. Но, как ни странно, европейские клубы без колебаний выкладывают миллионы за заморских футболистов и при этом не желают раскошелиться еще на какие-то несколько тысяч, чтобы помочь им обжиться на новом месте. Напротив, клубы не видят нужды церемониться с приобретенными футболистами, ограничиваясь сухим напутствием: «Вот тебе билет на самолет, давай, жми сюда, и чтоб с первого дня блеснул своими талантами». В итоге бедняга, не сумев сходу приспособиться к жизни в чужой стране, не может полностью раскрыться, играет хуже своих возможностей, и деньги, уплаченные за его трансфер, летят псу под хвост. Так вот, «перебазирование», как называют переезд на новое место специалисты по организации профессиональной помощи при переселении, и есть один крупнейших факторов неэффективности трансферного рынка.

Между тем все тяготы по переселению на новое место можно смягчить. С этим научились прекрасно справляться многие крупные компании, и они обычно не жалеют сил, чтобы сделать этот процесс для своих сотрудников как можно менее болезненным. Когда какой-то из топ-менеджеров Microsoft отправляется к месту нового назначения в другую страну, компания придает ему «консультанта по переезду», который помогает сотруднику и его семье подобрать подходящее жилье, школу для детей, а также знакомит их с обычаями и правилами общежития в этой стране. Если бы Лютер Блиссет работал в Microsoft, консультант по переезду нашел бы для него эти вожделенные «Райс криспис». По самому щедрому счету переезд может стоить порядка $25 000, т.е. 0,1% от стоимости дорогостоящего трансфера. Однако в футболе, самой что ни на есть глобализованной индустрии из всех ныне существующих, подъемные игрокам вообще не предусмотрены, поскольку это считается пустой тратой денег.

Нидерландский футболист Будевейн Зенден, который успел поиграть в четырех странах, в том числе и за такие клубы, как «Ливерпуль» и «Барселона», после прибытия к последнему месту работы в Марсель жаловался нам:

«В голове не укладывается — покупаешь игрока за 20 лимонов и палец о палец не желаешь ударить, чтобы он обжился на новом месте. Я считаю, что первым делом ты должен обеспечить его жильем и мобильным телефоном. И вообще, ты должен найти школу для его детишек, ну, там. оказать кое-какую хозяйственную помощь его супруге и в первые же дни добыть им обоим переводчика, потому что ежу понятно, что все упирается в знание языка. А почему бы не спросить, вдруг другим членам его семьи тоже что-то нужно, скажем, водительские права, или виза, или новый паспорт взамен истекшего? Бывает, что даже в крупнейших клубах такие вещи организованы из рук вон плохо.

То ли дело «Милан» — это лучший из всех клубов. Там все так налажено, закачаешься. Тебя окружают всяческими заботами: вот ты прибыл, а тебе уже предоставляют дом и притом с полной обстановкой, машину разрешают выбрать — подгоняют пять и выбирай, какая больше нравится, и вообще, не стесняйся в расходах, твой лимит — небо. Они так тебе прямо и говорят: ты, главное, думай о том, чтобы показать класс на поле, а обо всем прочем мы уж сами позаботимся. В других клубах, как это ни прискорбно, все проблемы приходится взваливать на себя. ...Случается, попадешь в клуб, а там тебя уже поджидает целая кодла. готовая нажиться на игроках».

Безобразная организация переездов стала в футболе чуть ли не нормой. Достаточно вспомнить, как в 1996 г. клуб «Челси» подписал контракт с уже широко известным во всем мире Руудом Гуллитом и определил на постой в гостиницу городка Слау; еще пример — «перл» Иана Раша, выражающий его искреннее изумление по возвращении домой после двух неудачных лет в Италии: «Никак не мог там обжиться. Не покидало ощущение, что нахожусь в другой стране». Многие игроки в последующие десятилетия еще на своей шкуре прочувствуют правоту этих слов Раша. Нет, пожалуй, в истории футбола более безобразно обставленного переезда, чем прибытие в Испанию Николя Анелька, которого купил в 1999 г. мадридский «Реал». На презентациях одной испанской дамы-консультанта по переселению этот случай до сих пор неизменно фигурирует как самый одиозный пример плохой организации переезда.

С Николя Анелька достаточно пообщаться не более получаса, чтобы понять, что по натуре он эгоцентричен, погружен в себя, сторонится людей и очень неконтактен. К тому же сразу видно, что он не силен в языках, — пробыв почти десяток лет в Англии, он до сих пор изъясняется на самом примитивном английском. Так что Анелька — классический пример эмигранта, действительно нуждающегося в помощи консультанта по переселению.

На приобретение Анелька «Реал» выложил «Арсеналу» $35 млн и не потратил ни гроша, чтобы помочь ему приспособиться к новым условиям. Когда робкий, донельзя смущенный 20-летний парень явился в первый день к новому месту работы, оказалось, что не нашлось никого, кто мог бы провести его по помещениям клуба. Ему даже не выделили шкафчика в раздевалке. В то первое утро он, бедняга, несколько раз занимал тот, который вроде был свободен, а потом появлялся владелец шкафчика, и бедняге приходилось снова собирать вещички.

Видимо, Анелька никому в «Реале» не рассказывал о своих злоключениях, а клубное начальство, со своей стороны, тоже не удосужилось поинтересоваться, как себя чувствует новый игрок. Зато Анелька был куда более красноречив в интервью франкоязычному журналу France Football, который почитал за такой же официальный рупор для себя, как британский премьер в 1950-е годы газету The Times. «В команде я одинок, все сторонятся меня», — признавался Анелька в середине сезона. Он также настаивал, что у него есть видеозапись, где видно, какие угрюмые физиономии были у его товарищей по команде, когда Анелька забил свой первый гол за шесть месяцев пребывания в «Реале». Он было попытался продемонстрировать это видео тренеру, но тот только отмахнулся. И еще, поведал Анелька, его темнокожие и тоже франкоговорящие одноклубники сказали ему, что остальные игроки специально сговорились не давать пасов Анелька. Кончилось тем, что «Реал» на 45 суток отстранил его от тренировок — как бы вы думали, за что? — ну да, именно за плохую адаптацию к новым условиям.