Мэрилин Монро - Дональд Спото

Поэтому нет ничего странного, что во время своих последних месяцев в Лос-Анджелесе Мэрилин все чаще обращалась к тому, кто, по ее убеждению, готов был окружить ее отцовской заботой и вниманием. По совету Марианны Крис она пять-шесть раз в неделю посещала психоаналитика, доктора Ральфа Гринсона, с которым эпизодически встречалась начиная с января.

Как и многие из голливудских звезд, среди которых он пользовался такой популярностью, которых он в массовом порядке лечил и проблемы которых сильно его увлекали, Ральф Гринсон сменил в прошлом и имя, и фамилию. Ромео Сэмюэл Гриншпун, родившийся в Бруклине 20 сентября 1910 года, был одним из двойни и первым из четырех детей в семье. Его отец, в ту пору студент медицинского факультета, настаивал, чтобы сестра-близнец Ромео получила имя Джульетта. Позднее Ральф Гринсон в одном из своих наиболее невероятных заявлений уверял, что его отец обожал Шекспира и вообще всякие романтические истории, но не знал, что Ромео и Джульетта были любовниками, лишившими себя жизни. Трудно, конечно, поверить, чтобы образованный человек, студент-медик, к тому же поклонник Шекспира и романтических историй, не знал, какова была судьба молодых влюбленных. Однако, как бы то ни было, сын этого человека питал глубокое убеждение в решающем для формирования его личности влиянии того факта, что ему навязали роль Ромео по отношению к сестре, с которой они были двойняшками.

Джульетта, с детства проявлявшая большой талант к музыке, стала пианисткой, причем концертирующей, что возбуждало в Ромео одновременно и восхищение, и черную зависть. Признание, лавры, а также шумные овации, с которыми ее принимали, стали причиной острого соперничества с сестрой и весьма отрицательно сказались на брате; в частности, он всю жизнь пытался (без особого успеха) играть на скрипке. В итоге вместо карьеры музыканта Ромео выбрал профессию врача, пойдя тем самым по стопам отца; он изучал медицину в Колумбийском университете, а впоследствии — в Бернском университете (Швейцария), где в 1934 году получил звание доктора медицинских наук. Там же он познакомился с Хильдегардой Трёш, на которой в следующем году женился; у них родилось двое детей: Дэниел (позднее также ставший психиатром) и Джоан. Работая в 1934—1936 годах в качестве стажера в больнице «Ливанские кедры», он был известен там как Ральф Р. Гриншпун и лишь в 1937 году официально сменил фамилию на Гринсон. В 1938 году он вновь приехал в Европу, где у Отто Фенихеля познакомился с теорией психоанализа Фрейда.

После возвращения в Америку Гринсон начал воинскую службу и с ноября 1942 по ноябрь 1944 года состоял в санитарном корпусе, работая в госпитале для ветеранов войны в Канандейгуа, штат Нью-Йорк. Рапорт об увольнении Гринсона из армии (включенный 21 января 1946 года в картотеку окружного госпиталя Военно-Воздушных Сил в Скотфилде, штат Иллинойс) содержит существенный фрагмент — описание клинических симптомов болезни, явившейся следствием дорожного происшествия, которое случилось в Канандейгуа 13 декабря 1943 года. Гринсон заявил, что во время поездки на армейском автомобиле скорой помощи получил травму головы (видимо, в результате столкновения), ненадолго потерял сознание и перенес легкую амнезию. На протяжении нескольких дней после аварии Гринсон проявлял признаки маниакальной возбужденности, а когда чуть позже поехал навестить брата в Чикаго, то было обнаружено, что у него не совсем хорошо работает левая нога и поврежден лицевой нерв.

«Был приглашен частнопрактикующий врач, — читаем мы в рапорте. — Он рекомендовал постельный режим и советовал беречь силы; однако, принимая во внимание конкретную ситуацию офицера, сдающего сертификационные экзамены на факультете неврологии и психиатрии, а также его состояние маниакальной возбужденности, мы не придерживались указаний этого врача». Позднее за консультацией обратились к чикагскому невропатологу доктору Поллаку, который констатировал все классические симптомы перелома одной из костей черепа — сильный ушиб и кровоподтек ниже уха, неравномерные рефлексы рук и ног, а также неспособность к одновременной фиксации обоих глазных зрачков. Кроме того, как вытекает из указанного рапорта, после травмы Гринсон полностью потерял чувство вкуса, у него время от времени случались судороги и припадки эпилептического типа, наблюдалось ослабление функций нервов левой стороны лица («что временами проявлялось вполне отчетливо»), а также отсутствие правильных рефлексов в правой руке и общее нарушение координации движений.

Вывод, следующий из рапорта, носил однозначный характер: врач, наблюдавший больного, не хотел делать никаких «конкретных прогнозов, поскольку, как это часто имеет место в подобных случаях, в последующий период могут возникнуть непредвиденные осложнения... Замечено, что вследствие травмы ЦНС [центральной нервной системы] появляются другие заболевания нервной системы, выражающиеся периодическими приступами судорог».

Гринсон, будучи неспособным к службе в действующей армии за пределами страны, в ноябре 1944 года был переведен с прежнего места службы и поставлен руководить невропсихиатрическим отделением в госпитале Военно-Воздушных Сил США, предназначенном для лиц, выздоравливающих после ранений, и расположенном в Форт-Логане, штат Колорадо. Получив повышение и чин капитана, он стал возглавлять отделение, где находилось много больных, которые страдали от фронтового невроза. Приобретенным здесь опытом он поделился позднее со своим другом, писателем Лео Ростеном (никак не связанным с Норманом Ростеном), который использовал указанные материалы для написания романа «Капитан Ньюмен, доктор медицины». В 1945 году Гринсон обратился с просьбой демобилизовать его из армии в связи с желанием открыть частную психиатрическую практику в Лос-Анджелесе, где (как он отмечал в письме, направленном 5 декабря 1945 года командованию в Вашингтон) наблюдалось большое количество лиц, нуждающихся в лечении психических болезней, — среди как гражданского населения, так и ветеранов минувшей войны.

После увольнения из армии в 1946 году Гринсон (с финансовой помощью своего шурина) открыл в Лос-Анджелесе психиатрический кабинет и в 1947 году купил себе дом на Франклин-стрит в Санта-Монике, на самой окраине Лос-Анджелеса. Возведение этого дома заняло много времени и было завершено его владельцами, супругами Джоном и Юнис Мёрреями, только незадолго до указанного момента. Они, однако, быстро пришли к выводу, что будут не в состоянии погасить ипотечный кредит; и в результате Гринсон уплатил шестнадцать с половиной тысяч долларов и въехал в резиденцию, построенную в мексиканско-колониальном стиле. Вскоре после этого Мёрреи стали жить отдельно друг от друга (окончательно они развелись в 1950 году) и Юнис перебралась в арендованный домик, расположенный над океаном. Потеря того, что она именовала домом своей мечты, вызвала у Юнис болезненное чувство утраты, из-за которого она на протяжении многих лет регулярно посещала свое бывшее владение.