Баллада о Лорелее - Юрий Морозевич

себя, практически заново обретая контроль над телом и разумом. Обрушившаяся лавина совершенно невероятной информации едва не погребла его в своей толще, и до сих пор не было полной уверенности в том, что ему, наконец, удалось выкарабкаться на поверхность. Скорее уж наоборот. Он ощущал себя так, словно его несчастное тело, раздавленное тысячами тонн льда и снега, медленно погрузилось куда-то на самое дно, и лишь душа, лишенная бренной оболочки, по-прежнему не оставляла безнадежных попыток вырваться из смертельных объятий. Начальнику службы безопасности базы «Радамант» представлялось, что в целом мире не существует ничего такого, что оказалось бы способно поразить воображение сильнее слов, произнесенных спокойным насмешливым голосом.

«Это никакой не допрос, — думал он, окидывая подследственную рассеянным взглядом. — Скорее, сплошное недоразумение. Информации море, а выводов до сих пор никаких. Но, черт меня побери, даже страшно подумать, в какие куда более непролазные дебри способна завести наша милая беседа!»

— Я одного не могу понять, — наконец, произнес он. — Зачем?

В глазах сидящей напротив него женщины промелькнуло удивление, смешанное с непониманием.

— Зачем? — упрямо повторил он. — Для чего весь этот изощренный камуфляж… и какого черта вы вообще забыли здесь, на Радаманте? Если, конечно, принять на веру совершенно фантастическую версию о вашем человеческом происхождении. А также о приобретенных неведомо где сверхъестественных способностях.

Ироническая усмешка медленно сползла с лица подследственной, внезапно сменившись застывшей маской, полной ледяного спокойствия и презрения. Как и в самом начале беседы. Источающий ненависть взгляд буквально прожигал насквозь.

Роман поежился.

— Мне нужно было поговорить, — произнесла она, с видимым усилием разлепив плотно сжатые губы. — С Алексеем.

«Не верю, — подумал Роман. — Задействовать столь фантастический арсенал, чтобы просто поговорить? Она что, принимает меня за круглого идиота?»

— Всего лишь поговорить? — с сомнением сказал он. — А нельзя было сделать это каким-то другим, более простым способом? Межзвездная связь существует достаточно давно, и если вы человек, в чем упорно пытаетесь меня убедить, то не знать этого просто не можете. Пусть недешево, согласен… но ведь не дороже того цирка, что вы здесь устроили.

— Не всякий разговор можно доверить средствам коммуникации. Иногда нужно просто посмотреть человеку в глаза.

Роман, не выдержав обжигающего взгляда, отвернулся и снова уставился в экран.

— А насчет моей маскировки… Вот скажите, как начальник службы безопасности. Вы пропустили бы сюда незнакомку, заявившую, что ей просто надо поговорить? Можете не отвечать, я и так знаю. Да и место в рейсовом звездолете, отбывающем на Радамант, для постороннего человека вряд ли бы нашлось. Для полноты восприятия добавлю, что мой истинный облик мог вызвать массу ненужных вопросов. Чего я всеми силами стремилась избежать.

«Ну точно, не человек, — Роман воспринял мелькнувшую на задворках сознания мысль как простую констатацию неоспоримого факта. — Обычному человеку скрывать свою внешность совершенно ни к чему. Разве что преступнику, находящемуся в розыске. Что, кстати говоря, совсем не исключено.»

Он удивленно поднял бровь, но сказать ничего не успел, потому что подследственная продолжила:

— Дело в том, что вот уже несколько лет как я не числюсь среди живых. Меня попросту нет.

Роман вздрогнул. Такого он все-таки не ожидал.

«Я что, все это время беседовал с мертвецом? — ошеломленно думал он. — Этого мне только не хватало. Кажется, пора уходить… в отставку… на покой… куда-нибудь в глушь, в Саратов… И пусть оно все провалится прямо в преисподнюю! Весь этот радиоактивный ад, все эти люди, которые не люди… и ожившие мертвецы…»

Пальцы вновь непроизвольно потянулись к воротнику.

— Да не дергайтесь вы так! — раздраженно произнесла Дороти. Или Катерина. Или вообще неизвестно кто. — Слухи о моей смерти сильно преувеличены. К несчастью для вас.

«Почему к несчастью? Что она хочет этим сказать? И при чем здесь я?!»

Роман вдруг почувствовал, как паническая волна, с которой он безуспешно пытался бороться последние несколько минут и которую, казалось, победил окончательно и бесповоротно, вновь начала подниматься откуда-то из области живота, готовая в любой момент захлестнуть, накрыв с головой.

«Нужно вызвать охрану, и пусть ее заберут отсюда к чертовой матери! Хватит с меня инопланетных монстров, оборотней и живых мертвецов, пусть теперь пробует кто-то другой! У кого нервы покрепче!»

Однако сил на то, чтобы крикнуть или просто нажать на тревожную кнопку, у него почему-то не отыскалось. Возможно, потому, что где-то в самой глубине души еще тлела призрачная надежда наконец-то во всем разобраться, найти объяснение воистину необъяснимому и, наверное, даже что-то понять. Да и стыдно было десантнику, пусть даже бывшему, так позорно капитулировать перед лицом…

«А в самом деле, перед чьим лицом? Монстра? Или обычной женщины?.. Да черт меня побери! Пусть даже монстра! Все равно стыдно.»

Роман положил руки на стол перед собой, выпрямился в кресле и, из последних сил заставляя себя глядеть подследственной прямо в глаза, в который уже раз спросил:

— Кто вы?

Та, что называла себя сначала Дороти, а потом Катериной, неспешно выпрямилась, точно таким же жестом положила перед собой руки, коротко звякнувшие металлом, и заговорила зловещим шепотом, в котором Роману вдруг почудились совсем уж замогильные интонации:

— Алексей Неверов… Михаил Богданов… Роман Кравченко… Мария Харитонова… Наталья Решетникова…

С каждым вновь произнесенным именем Роман бледнел все больше и больше. В конце концов в лице его не осталось ни кровинки, щеки ввалились, и он сам теперь вполне мог сойти за восставшего из мертвых. Свеженького, прямо из склепа.

— Ни о чем не напоминает? — тоном обличительницы осведомилась бывшая подследственная.

Роман даже не пошевелился.

— Смена номер сто сорок три, восточный филиал Центра подготовки космического десанта… эксперимент по выживанию… более тридцати лет назад…

Роман судорожно сглотнул.

— Что тебе надо? Какого черта… — сиплым голосом произнес он.

— А мы, оказывается, уже на «ты»? Что ж, ладно. Зато теперь я точно вижу, что вспомнил. Так, может быть, продолжишь? Что там было дальше? Давай-давай, вспоминай!

Женщина по-прежнему цедила слова негромким зловещим голосом, однако Роману казалось, что от ее крика вот-вот обрушатся металлические стены его кабинета. Хотелось зажать уши и закрыть глаза, но отчего-то он никак не мог этого сделать.

— Нечего мне вспоминать. И вообще, ты здесь не для того, чтобы вопросы задавать.

— Вот как… Так-таки и