Стерва - Трейси Митчелл

Алекс внимательно посмотрел на нее.

— Ты такая сияющая, Бренда…

— Пока еще рано радоваться. — Она отвернулась от окна. — Тревис звонил.

— Это что еще такое?! — взорвался Алекс. — Кому он звонил, этот жалкий трус? Отвечай!..

— Успокойся. — Бренда положила руку ему на плечо. — Они же должны поговорить.

— Им не о чем говорить в моем доме… Слава Богу, она жива-здорова, а то бы я…

— Дорогой, ты заметил, как твоя дочь изменилась? Она выдержит этот разговор, она сильная… Раньше все было иначе.

— Да. — Он весь как-то сник. — Мне казалось, она…

— Хрупкая, как цветочек? И все так считали… в том числе и она сама. А вот видишь, как вышло. — Она вновь повернулась к окну. — Она выросла… Кто бы мог подумать? Это похоже на чудо.

Алекс приблизился к Бренде и обнял ее.

Тревис ходил у себя в комнате из угла в угол. Наконец-то эти двое ушли. Теперь можно спокойно подумать. Джери — умница. Она разработала великолепный план — убрать все препятствия на пути к деньгам Алекса, не замарав рук. Старик не вынесет смерти дочери, он гипертоник и не дурак выпить, так что ему каюк. Элис — ну с ней-то совсем не трудно. Джери говорит, она совсем сбрендила… можно сказать, на краю пропасти. Осталось только ее подтолкнуть. Но надо сначала заставить старика вписать имя Джери в завещание. А на это требуется время.

Джери возьмется за старика и за Элис тоже… Ему остается ждать.

— Ты думаешь, это Джери?! — Рональд не верил своим ушам.

— Это нужно проверить. И я вижу только один способ — свести их вместе и понаблюдать за ними, когда они снимут маски.

— Элис, я понимаю, чего ты хочешь, но это не будет слишком тяжело для тебя?

— Я ведь пережила тот день… теперь готова ко многому.

Рональд нахмурился.

— Я помогу тебе. И если все подтвердится, всю душу из Тревиса вытрясу.

— Не стоит. — Элис грустно покачала головой. — Тем более, что у него ее нет.

Джери мурлыкала в постели Сэмми Мастерса, адвоката Алекса Китона.

— Дорогой, но я же не прошу о чем-то ужасном.

— Джери, ты ставишь меня в рискованное положение.

— Риск — часть профессии адвоката.

— Чего ты добиваешься?

— Только взглянуть на его завещание… вот и все. Подумай, сколько ночей у нас впереди, сколько дней… сколько минут… вот таких, как эта.

Сэм застонал в ее объятиях.

— Черт с собой, моя рыжая ведьма… черт, черт, черт…

Лайза Питерсон ждала в кабинете Алекса Китона. Его секретарша презрительно поджала губы, увидев ее. Ну и соплячка… понятно теперь, почему он отверг такую женщину, как она. Развратник! Лайза всхлипнула и вытерла нос. Зря она так много выпила. Тяжело в ее возрасте выглядеть соблазнительно для такого кота, как Алекс. А ведь в молодости он, бывало, смотрел на нее по-другому.

Алекс появился в обнимку с Брендой. Они выглядят как… как муж и жена… Растерянно улыбнувшись, Лайза принялась обдумывать это. Ну надо же! Бренда практически ее ровесница, а заарканила такого денежного туза… ну и ловкая баба!

— В чем дело? — нахмурился Алекс, увидев ее. — После того, что выкинул твой сын, ты являешься сюда…

— Выслушай меня, Алекс. Пожалуйста.

Бренда повернулась к ней и сочувственно кивнула.

— Вам надо поговорить. Я оставлю вас…

— Подожди! — Алекс взял ее за локоть. — У меня нет секретов от Бренды. Она член семьи.

У Лайзы глаза на лоб полезли. Вот это да!

Бренда окаменела.

— Алекс… что ты хочешь сказать?

— Я скажу тебе все потом… а сейчас… останься, пожалуйста, дорогая… останься со мной.

Бренда взглянула в его глаза и невольно так и засветилась от счастья.

Джери еще раз внимательно просмотрела бумаги и вернула их Сэму.

— Очень хорошо, дорогуша… Значит, моя мать наследует десять процентов всей собственности…

— Это огромная сумма, Джери. Просто огромная.

— Я представляю…

— А ты получаешь пакет акций. Совсем неплохой.

— Продолжай…

— После смерти Алекса Китона, в случае если он переживет свою дочь… в крайнем случае, понимаешь?

— Конечно. — Она была вся внимание.

— У твоей матери будет право распоряжаться половиной всей собственности — половиной!

— О Господи, Сэм! — Она закружилась по комнате.

— Ну когда это еще будет… это же крайний случай. Не тешь себя иллюзиями, Джери.

Она остановилась, лукаво улыбнувшись.

Сэм рассмеялся.

— Ты никогда не производила на меня впечатления мечтательной девушки, Джери.

Ее глаза сверкнули.

— Значит, я изменилась. И ты первый, кто об этом узнал.

Элис в недоумении вскрыла конверт. Это было письмо от Тревиса… почерк его. «Любимая! Мы не можем вечно играть в молчанку. Я знаю, тебе так же плохо сейчас, как и мне. Тебе плохо… Зачем же мучить себя понапрасну? Я сам не знаю, что пишу, я не знаю… Мысли путаются, слова ускользают, нужные мне и тебе слова. Получается плохо… не умею писать. Я не могу без тебя. Я увижу тебя, чего бы мне это ни стоило. Твой отец мне за все заплатит».

«Не так глупо, — со странным равнодушием отметила она про себя. — Беда в том, что это рассчитано на прежнюю Элис. А с новой ты еще не знаком, дружок». Надо назначить ему свидание. Попробовать поиграть по его правилам. Он хочет ее убедить, что отец устроил все это… с пленкой. И та, прежняя Элис непременно проглотила бы эту наживку.

Надо поговорить с Роном…

Они должны подыграть Тревису и Джери… прикинуться дурачками. Пускай те сами себя разоблачат.

Элис и сама не знала, откуда в ней эта уверенность в их вине. Но безо всяких доказательств готова была поклясться, что Джери…

Впрочем, пока еще рано.

Она набрала номер сотового телефона Рона. Тот тут же ответил.

— Да, Элис? Что-то случилось?

— Да. Слушай меня.

Рон внимательно выслушал все, что она сказала.

— Элис, возможно, я спятил от всех этих передряг… да и не мудрено было бы…

— Да, я знаю. Ты что-то заметил?

— Ты читаешь мои мысли. Знаешь, Тревис стал другим. Он меня пугает. Что-то у него на уме. А зная его…

— Ты имеешь в виду что-то конкретное?

— Нет. В том-то и дело. Одни подозрения.

— И у меня так же с Джери, — задумчиво сказала она.

«Но если что-то и есть, то, скорее всего, у нее на уме», — подумала Элис. Если она, конечно, правильно поняла характер отношений этой парочки.

Лайза Питерсон не переставала всхлипывать на протяжении всего своего путаного объяснения. Алекс и Бренда молчали.

— У тебя все? — спросил он наконец.

— Ты мне не веришь? — жалобно пробормотала она.