Я не сдамся! - Аврора Добрых
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— И про вас. Должность зама должна была быть вашей, а не моей.
Маше по-прежнему было неловко из-за этого повышения, и она ничего не могла с этим поделать.
— Опять ты за свое. — Саломатхон покачала головой. — Мне уже полтора года предлагают повышение, но я не могу согласиться. В Самарканде остались мои родители, младшие сыновья, сестры, братья, бабушки и дедушки. Пока не построю дом, буду приезжать туда каждые 4 месяца. Это же моя семья. Помощник управляющего не может ходить в отпуск, когда ему вздумается, а кассиру это позволено. Я бы все равно не стала замом, Маша, поэтому ты не отнимаешь у меня должность. Запрети себе даже думать об этом.
Позицию Саломатхон можно было понять. Заместитель получал немногим больше кассира, а работы прибавлялось втрое. Плюс всякие штрафы, удержания, лишения премии за любой проступок или невыполнение плана. При этом ответственность на заме была ох какая большая, поэтому отпуск был строго два раза в год по 14 дней. Касса в этом плане выигрывала по всем статьям.
Что касается Маши, то она не могла отказаться от такого пускай даже невыгодного повышения, ведь в дальнейшем оно давало ей шанс стать полноценным управляющим. Разумеется, у нее и в мыслях не было подсиживать Ларису Евгеньевну, просто со временем она планировала перейти в другой магазин. Если все получится, то денег вполне хватит и на аренду жилья, и на кое-какие накопления, чтобы потом восстановиться в университете. Мысли об этом придавали ей сил и энергии. Иногда казалось, что ей под силу преодолеть любые трудности на пути к цели, какими бы тяжелыми они ни были.
В один из дней, убирая в подъезде, Маша решила узнать у Натальи, возможно ли снять комнату в их коммуналке или в какой-нибудь другой. Денег на аренду у нее пока не было, но она чувствовала, что пришло время хотя бы навести справки. Наталья всегда была в курсе всех дел, поэтому точно обладала информацией, есть ли где вакантное жилище.
— Не, — ответила женщина, закуривая сигарету, — ты, Мах, не в том месте ищешь. Коммуналка — это же как община, как большая семья. Найти комнату на съем практически невозможно. Здесь люди живут десятилетиями и, когда приходит время, просто отдают концы. Так что съезжают отсюда чаще всего вперед ногами, а не по своему хотению. Вдобавок ко всему, жильцы сами решают, хотят они сдать тебе комнату или нет. Ну, конкретно тебе, конечно, сдали бы без вопросов, ты девушка приличная, интеллигентная. Считай, комната уже твоя, но загвоздка в том, что ты ее хрен найдешь! Такие вот дела, Маха!
Женщина зашлась сиплым смехом, а потом закашлялась и сплюнула на площадку, где Маша только что прошлась тряпкой.
Ответ Натальи немного сбил Машин позитивный настрой. Все-таки она до последнего надеялась, что хотя бы одна комната да пустует. Иногда у девушки возникало тревожное ощущение, что из-за статуса сироты и воспитанницы детского дома теперь вся ее жизнь обречена на бескровную и бессемейную жизнь. Но она быстро брала себя в руки и настраивалась на положительный лад. Иначе просто не сдюжить.
Очередное утро в магазине начиналось, как обычно, спокойно и размеренно. Заместитель управляющей Валера курил возле разгрузочной площадки, Саломатхон и Маджид работали в зале, выставляя или сортируя продукты, Маша протирала кассы и ленту, а также чистила заляпанные двери магазина. Когда двери открылись для первых покупателей, работа сразу закипела, и время полетело быстро-быстро. Не успели сотрудники оглянуться, как день уже начал близиться к вечеру. Краем глаза Маша заметила, что к кассе Саломатхон, размахивая руками и что-то объясняя на своем, подбежал Маджид. Через мгновение оба рванули в сторону подсобки. Девушка долго не могла узнать, что стряслось, потому что возле ее ленты тут же выстроилась очередь из посетителей. Где-то минут через 20 она увидела, как Саломатхон стремительно выбегает из магазина со своей сумкой-торбой.
Тревожное чувство прошлось неприятным холодком по спине: «Господи, да что же там такое…»
Рассчитав последнего покупателя, Маша наконец смогла временно закрыть кассу и найти Маджида. Тот был в зоне приемки, где с совершенно растерянным видом распаковывал коробки канцелярским ножом.
— Маджид, что случилось?
На глаза парня навернулись слезы:
— Баба падал крыша, — проговорил он с сильным акцентом. Он всегда начинал говорить гораздо хуже обычного, если сильно торопился или нервничал. В обычное время его русский язык звучал весьма неплохо — Маджид быстро всему учился. — Очень плохо, беда. Мама покупает билеты на Самарканд.
Маша уже кое-что смыслила по-узбекски, поэтому сразу поняла, что речь идет об отце Саломатхон. Слово «баба» означало дедушку, коим тот приходился Маджиду.
— Извини, что спрашиваю напрямую, но дедушка жив?
— Да, он больница. Но очень-очень плохо. — Маджид беспрестанно потирал лоб, а его лицо выражало страдание.
— Ты, пожалуйста, не волнуйся раньше времени, хорошо? Знаю, это нелегко, но самое главное, что дедушка жив. Я сейчас все объясню Ларисе Евгеньевне, чтобы она отпустила тебя домой. Подожди немного, я скоро!
Девушка рванула в кабинет управляющей и обнаружила там Саломатхон. К счастью, Лариса Евгеньевна сразу вошла в положение, поэтому вскоре мать с сыном отправились домой. По пути к выходу из магазина Саломатхон ввела Машу в курс дела. Оказалось, что отец чинил крышу, а затем потерял равновесие и упал с высоты около шести метров. Его обнаружили не сразу, какое-то время он пролежал под солнцепеком на земле. Предварительно, у дедушки обнаружили перелом ребер и позвоночника.
— Деньги нужны, операцию делать будут. Мы с Маджидом вылетаем завтра утром.
— Саломатхон, я там скопила кое-чего. Не очень много, но поможет собрать на операцию. С вашим папой все обязательно будет хорошо, я такие вещи чувствую.
Разумеется, сколько Маша бы ни просила, ни умоляла, но ее деньги так никто и не взял. Саломатхон заверила, что у них с мужем хватит и на перелет, и на саму операцию. И хотя Маша не была в этом уверена, переубедить женщину у нее так и не вышло. После этого и без того напряженный день совсем скатился в пропасть.
— Не знаю, сколько мы пробудем в Узбекистане, но мы точно вернемся обратно. Поэтому живи здесь как жила раньше и ни о чем не волнуйся. Поняла меня?
Маша, едва не плача, кивнула. Саломатхон словно прочитала ее мысли, но в тот момент девушка просто не могла пойти наперекор и сказать правду о своем решении.
Вскоре на
