Русалка в бассейне - Юлия Вознесенская

Глава 9

– Потом я проводила гостей до калитки, помахала им, когда они сели в автомобиль, и они уехали в Мюнхен, а я вернулась в бабушке Нине, уложила ее и сразу же сама тоже легла спать, – закончила свой рассказ Анна.

– Полицейские спрашивали вас, как вы провели вечер?

– Нет, слава богу, еще нет! Но боюсь, они обязательно об этом в конце концов спросят. Пока они спросили только, где я провела ночь: я ответила, что провела ее, как обычно, наверху и вниз не спускалась до тех пор, пока меня не позвала Ева. Завтрак я готовлю теперь бабушке Нине прямо наверху. Ева, надо отдать ей должное, это подтвердила.

– И все-таки вы были не совсем точны, Анна. Вы не сразу легли спать, проводив гостей. Сначала вы снесли вниз посуду и уничтожили все следы вашего пира.

– Совершенно верно! Как это я об этом не вспомнила? Да, я вымыла бокалы, тщательно их вытерла и поставила на место, а потом еще сбегала к мусорному бачку и сунула в него бутылку из-под вина – поглубже, под пакеты с мусором.

– А где стояли бокалы?

– В серванте, в гостиной.

– Вы поставили их на прежние места?

По лицу Анны скользнула тень.

– Н-не знаю… Видите ли, сначала я принесла не те бокалы, я взяла по незнанию бокалы для коньяка. Бабушка Нина играла роль светской дамы с блеском, и она заставила меня отнести их вниз и принести другие – для вина. И очень может быть, что я их поставила совсем не на то место, откуда взяла… Я вообще в тот момент думала о чем-то другом.

– О чем же?

– Ох, не помню! Может быть, я немного волновалась в ту минуту, потому что княгиня Кето вот-вот должна была вернуться. Впрочем, я знала, что успею поставить бокалы на место и закрыть сервант, если услышу, что автомобиль Георгия подъезжает к воротам. А потом ему понадобилось бы время, чтобы пересадить княгиню в ее кресло-каталку, поднять ее на крыльцо, там есть такой пандус…

– Да, я его заметила во время нашего визита: на крыльцо дома ведут две лестницы, и одна из них превращена в пандус. Так что совсем не волновало, что княгиня может застать вас в гостиной с ее парадными бокалами в руках?

– Да нет, я бы успела поставить их на место. А потом я вообще не особенно тревожилась о том, что княгиня Кето может в один прекрасный день узнать о наших четвергах: в конце концов хозяйка в доме вовсе не она, а бабушка Нина – дом-то принадлежит ей!

– Ах, так?

– Ну да! Когда они с мужем бежали от большевиков через Крым, они сумели захватить с собой все драгоценности княгини, золото и кой-какие другие ценные вещи. Но главное, у мужа княгини был друг-винодел на юге Франции, и незадолго до революции князь Махарадзе одолжил этому французу крупную сумму на расширение его дела. Вот на проценты с этой суммы потом и жила семья, скромно, но достойно, как говорит бабушка Нина. А дом этот был приобретен на ее драгоценности и на них же получил образование ее сын Вахтанг Махарадзе. Когда он стал врачом, еще часть их ушла на приобретение практики. Но как только его практика стала приносить доход, он вернул матери остатки драгоценностей и сказал, что отныне они для него неприкосновенны, ведь это все, что осталось от их былой жизни, он сказал, что это родовое наследство. Видели бы вы эти остатки!

– А вы видели, Анна?

– Я их каждый день вижу, когда одеваю княгиню Нину и помогаю ей подобрать украшение к платью. Мы каждый день выбираем что-то другое, так вот, представьте, этих перемен хватает больше чем на месяц! – с гордостью сказала Анна.

– Княгиня дарила вам что-нибудь еще, кроме этого перстня? – спросила Апраксина.

Анна улыбнулась лукаво.

– О, вы не знаете щедрости грузинской души! Я могла бы всю оставшуюся жизнь прожить на драгоценности, подаренные мне бабушкой Ниной. Каждый раз, когда я восхищаюсь каким-нибудь украшением, она его снимает, сует мне в руки и говорит: «Бери! Это твое!»

– А вы его берете?

– Конечно. Отказываться никак нельзя, сразу волнения и обида: «Ты меня больше не любишь – ты отказываешься от подарка, сделанного от всего сердца!»

– Ну и?..

– Я надеваю на себя украшение, мы обе им любуемся, радуемся, я хожу в нем весь день, а вечером снимаю и кладу на место. На другой день бабушка Нина уже не помнит, что она мне вчера дарила, все-таки она уже очень старенькая, – и можно все начинать сначала! У нее потрясающая память на прошлое, но она никогда не помнит, например, что мы ели вчера.

– Понятно. А существует какая-нибудь опись этих драгоценностей?

– Точно не знаю, но думаю, что нет. Во всяком случае, среди бумаг княгини я ничего такого не видела, а мы с нею все бумаги недавно пересматривали.

– А зачем вы пересматривали бумаги?

– Да просто так! Это одно из наших любимых занятий: бабушка заставляет меня читать подряд письма, документы, и каждая бумажка становится поводом для какой-нибудь истории из ее жизни. А вы считаете, что надо составить такую опись?

– Обязательно! Причем в самое ближайшее время!

– Ну что ж, это тоже будет славное занятие для бабушки Нины, я думаю, ей это понравится.

– Анна, вы с этим не шутите! Я дело говорю. Составьте сначала опись, а уже потом по ней устраивайте свои мемориальные вечера. И нотариуса пригласите, чтобы он заверил на описи подпись княгини Нины.

– А… А зачем это все так срочно, Елизавета Николаевна?

– Затем, что бабушка Нина находится в преклонном возрасте, и если она вдруг умрет…

– Сто лет – это еще не предел для грузинки!

– Не перебивайте, Анна. Так вот, если она вдруг умрет, я не хочу, чтобы после ее смерти у вас были какие-нибудь неприятности с наследниками. Вообще удивительно, что они не заставили ее сдать драгоценности на хранение в банк!

– Княгиня Кето пыталась это сделать, но бабушка Нина не согласилась. У нее, знаете, тоже есть характер!

– Понятно. Кстати, а кто теперь наследники княгини Нины Махарадзе?

– Откуда же мне знать? Наверное, кто-то есть… Точно знаю только одного: это внучатый племянник Георгий Бараташвили, ну тот, что все время вертится… вертелся возле княгини Кето.

– Понятно. В общем, Анна, обещайте мне, что в самое ближайшее время, как только княгиня Нина оправится от потрясения, вы с нею составите эту опись.

– Хорошо, я обещаю. Между прочим, бабушка Нина еще не знает о смерти княгини Кето. Когда я уходила из дома, она только проснулась после первого утреннего сна, она у нас всегда спит после завтрака. Я не смогла сообщить ей это ужасное известие и тут же уйти, я решила, что скажу потом, когда у меня будет время вместе с нею поплакать над несчастной ее невесткой.

– Не тяните с этим: лучше ей узнать все от вас, а не от полиции или от кого-нибудь еще.

– Я так и сделаю: вернусь в Блаукирхен и все ей скажу. Но вы понимаете, что я должна была сначала приехать к вам и рассказать о нашем вчерашнем «четверге». Боже мой, все было так чудесно! Мы понимали, что это последний наш вечер, и нам было так грустно и так хорошо! И что теперь будет с нашими гостями? Когда я сообразила, что полиция явно обнаружила их следы в саду под балконом, я поняла, что рано или поздно, а полиция их всех разыщет. И самое малое, что их ждет – это высылка из Германии. Но ведь им попробуют пришить убийство княгини Кето, это же ясно!

– Совсем необязательно. Надо верить в правосудие, Анна. Полиция вовсе не заинтересована приписать убийство первым же подозреваемым, лишь бы только закрыть дело. Наши следователи умеют работать. Но вы хотите, как я понимаю, разыскать ваших друзей и предупредить их? Ведь вы поэтому приехали ко мне, Анна?

– Да.

– Вы думаете, что самое полезное для них, это скрыться?

– Да.

– А вот это – ошибка! Вы же убеждены в их невиновности?

– Конечно!

– Ну так надо помочь найти полиции истинного виновника, вот и все.

– Это легко сказать…

– А о себе самой вы разве не беспокоитесь? Ведь и на вас может пасть подозрение!

– На меня? – искренне удивилась Анна. – Я-то тут при чем?

– Ну как же… На первый взгляд в доме в ночь убийства не было никого, кроме вас и беспомощной старой княгини в мансарде.

– Но я даже в спальню княгини Кето никогда не входила и даже не представляю, как она выглядит! Так что там не может быть ни моих следов, ни отпечатков пальцев…

– А куда выходит дверь спальни княгини Кето?

– В гостиную…

И опять Апраксиной показалось, что по лицу Анны скользнула легкая тень. Она помолчала, давая ей возможность добавить что-нибудь к своему ответу, но Анна молчала, сосредоточенно хмурясь.

– Ну, хорошо. Так чем же я могу помочь вам, Анна?

– Помогите мне найти Эльжбету, Мишу и Айно!

– Чтобы предупредить, что их будет разыскивать полиция?

– Да.

– А вот этого делать нельзя ни в коем случае!

– Как? Почему? Разве вы не верите мне, что они не имеют касательства к смерти княгини Кето?

– Допустим, я вам верю. Однако полиция так и так до них доберется, но если они об этом узнают заранее, то они, зная свою уязвимость, почти наверняка наделают глупостей. И самая большая глупость – это попытка скрыться.