Гемфри Деви - Борис Могилевский

Горячий и непосредственный Деви принимал все за чистую монету. Он был счастлив, что нашел людей, понимающих его научные и общественные идеалы.

Он начал лекцию. В небольшом зале присутствовал весь цвет лондонского общества. Первые люди в стране по рангу и талантам, литераторы и ученые, практики и теоретики, «синие чулки» и великосветские дамы, старые и молодые — все устремились в эту небольшую аудиторию Королевского института.

«…Неравный раздел собственности и труда, различие сословий и положений среди человечества являются источником могущества в цивилизованном мире, его движущими силами, самой его душой…»

Взволнованный голос молодого человека звучал в абсолютной тишине насторожившегося зала. Химик начал говорить явно не по специальности. Слушатели понимали, что в этих словах кроется огромный смысл всей жизни современного общества, но глубокое значение этих мыслей, их классовая направленность, очевидно, не доходили до сознания — в противном случае гром аплодисментов не потряс бы своды Королевского института. Да и не в этом обществе, не в чинной обстановке ученого заведения раскрывалось историческое значение слов Гемфри Деви. На улицах Парижа, в огне революции утверждала себя великая правда слов скромного лондонского химика. Жестокая борьба классов действительно была основой этого мира насилия и несправедливости. Через полвека из уст великого Карла Маркса эта правда, раскрытая до конца, будет брошена в мир и твердо направит борьбу угнетенных масс за новый мир, мир коммунизма.

Деви мечтает еще о мирном сотрудничестве классов, он надеется, что ученые и промышленники станут работать вместе с рабочими, спаянные наукой. «Прекрасная химия — мать наук — должна стать рычагом для великой борьбы за цивилизацию. Огонь, вода, дождь, град и снег, превращение мертвой материи в живое существо — все эти примеры относятся к области химических явлений. Механика зависит от химии, потому что движение материальных частиц зависит от свойств материи. Например, экспериментальная теория столкновения материальных тел не может быть выведена из опытов с телами, разлагающими друг друга при соприкосновении.

Естественная история тесно связана с химией, так как она изучает внешние свойства тел, в то время как химия показывает их внутреннее строение, их подлинную природу. Естественная история изучает постоянные, не меняющиеся формы вещей, тогда как химия, изучая законы их изменений, развивает и объясняет их активные силы.

Минералогия была простой коллекцией плохо подобранных терминов, пока введение химического анализа не создало основы классификации минералов, покоящейся на их химическом составе. Ботаника и зоология пронизаны химией, ибо от химических процессов зависят питание и рост существ, разнообразное изменение их формы, постоянное возникновение новых существ и, наконец, их смерть и разложение…

Медицина и психология тоже обязаны химии большинством своих методов. Химией является искусство приготовления лекарств, и незнание научных фармакологических процессов не раз имело тяжелые последствия. Зная очень мало о законах собственного существования, человек все же извлек много полезных сведений из изысканий в области природы дыхания.

Прогресс в астрономии тоже до некоторой степени зависит от развития химии, от химического совершенства материалов, нужных для астрономических приборов. Нельзя провести точной границы между науками — по-настоящему гениальный человек, изучающий науку с целью ее практического применения, будет преследовать поставленную перед собой задачу, не интересуясь искусственными разграничениями. Но ценность химии не исчерпывается ее дополнением для других наук. Ее можно применить в большинстве обиходных процессов. Тесно связано с химией и сельское хозяйство. Растительные продукты в большем количестве и лучшего качества можно получить только применением в земледелии методов, основанных на научных принципах…»

Все шире развертываются перед зачарованными слушателями безграничные просторы науки.

«…Люди добывают и обрабатывают металлы, люди изготовляют кожи, приготовляют стекло, фарфор, производят десятки тысяч самых различных вещей, и везде химическая технология является научной основой производства предметов, составляющих материальную субстанцию нашего общества… Нет сил определить значение химии для человечества. Окинув взглядом историю мысли, мы ясно увидим последствия влияния химической философии на человеческий ум.

Дикарь не способен открыть причины окружающих его явлений; он или дрожит перед собственными суеверными вымыслами, или пассивно, безвольно отдает себя во власть природы и стихии. Наука дала людям представление о различных частях окружающего их мира и их взаимоотношениях. Больше этого, она дала им творческую силу, сделала человека хозяином земли, могущим изменять окружающее его бытие.

Выросшие и умудренные науками, мы не должны спокойно отдыхать; довольные достигнутым, мы должны также творить и работать. Наука много сделала для человека, но может сделать еще больше. Преимущества, которые она нам уже принесла, должны дать нам надежду на получение еще больших благ. Наша людская природа по своей сути прогрессивна, мы можем надеяться вступить на более высокую ступень культуры и счастья, чем теперь… Есть все шансы надеяться, что основные законы природы будут раскрыты. Будущее состоит из картин прошлого… Наши надежды основаны на нашем опыте…»

Лектор явно возбужден. Его карие глаза, удивительно ясные, казалось, излучали нежный свет. Чудесная улыбка и выразительный голос прекрасно подчеркивали неизмеримую глубину его мыслей. Он жил в начале XIX века, но его мысли сделали бы честь ученому даже нашего времени. Деви был гениальным человеком.

Современник ученого писал: «Его молодость, простота, его природное красноречие, глубокие познания в науках, удачные примеры, иллюстрации и хорошо произведенные опыты возбуждали всеобщее внимание и беспредельный восторг. Комплименты, приглашения и подарки дождем посыпались на него со всех сторон; всякий искал его общества и гордился знакомством с ним».

Гроузер, перу которого принадлежит последняя биография Деви, недавно изданная в Англии, пишет:

«Королевский институт, созданный новым движением социального прогресса, основанный на применении науки в промышленности, обязан своим успехом Деви. Социальная ценность Деви превосходила научную ценность его великих открытий».

Светские дамы писали в честь Деви стихи, его приглашали в самое изысканное общество. Двадцатидвухлетний исследователь чрезвычайно быстро изменил свой внешний облик. Он превратился в модного «светского льва», и его друзья были очень огорчены происшедшей метаморфозой. Если бы Деви продолжал и дальше такой же образ жизни, он очень скоро потерял бы всякое значение в науке. Скоро он убедился, что нельзя одновременно быть серьезным ученым и любимцем лондонских салонов.