В лапах Ирбиса (СИ) - Ласк Елена

Экзамен сдала самой первой, на автомате, отчеканив всё без подготовки. В зачётку даже не посмотрела, вылетев из аудитории, спрятавшись в укромном месте под лестницей, чтобы снова перечитать обсуждение моего аморального поведения. Мне нечего было сказать против. Доктор Разумовский помог мне с работой — да, положил в хорошую больницу, когда сильно заболела — да, помог договориться о пересдаче нескольких предметов — да, закрыл глаза на прогулы моей сестры — да, позволил оперировать с ним — да, подарил дорогие часы — нет, нет, и ещё раз нет! Снова всё уперлось в эти часы, появление которых на моей руке смаковали с особым усердием, обсуждая какими талантами нужно обладать, чтобы тебе подарили такие.

Сегодня, узнав обо всём, смотрела на Толю, пытаясь понять, чего он хочет добиться? Ответ напрашивался один — моего отчисления. Все прекрасно знают, насколько важна для меня учёба, а он особенно. Мне впервые в жизни хотелось дать сдачи, так сильно, чтобы не то, чтобы желания продолжать не осталось, а чтобы даже мысли об этом причиняли боль. Он стоял в стороне в своей компании, бросая изредка взгляды в мою сторону, гадко ухмыляясь. Оценку за этот экзамен ему уже проплатили, все знают, если он идёт последним, значит ничего не знает и напряг родителей, которые на всё готовы ради благополучия своего чада. Я стояла и думала, неужели они не понимают, что он должен будет лечить людей, ставить диагнозы и прописывать лечение, возможно, делать операции. Накрутила себя до такой степени, что чуть не сорвалась. Вовремя поняла, что мой срыв будет для него подарком. Я гораздо умнее его, а самое главное — разумнее.

Больше возможности у меня не будет дать отпор, если сейчас не покончу с этим, всё продолжится осенью. Глубоко вдохнув, набрала номер, считая гудки.

— Слушаю. — По голосу Ирбис рад, что я позвонила. Хороший знак, значит шанс у меня есть.

— Привет. — Забыла с чего хотела начать, а самое главное, что хотела сделать это убедительно.

— Что с голосом? — Как же быстро он меняется, а после появившихся в голосе жёстких нот, просить о чём-то страшно. Нужно было сначала как следует успокоиться, а уже потом звонить со своими просьбами.

— Не спала ночью, готовилась к экзамену.

— Сдала? — Уже мягче, но не менее напряжённо.

— Да.

— Ты ведь звонишь не для того, чтобы похвастаться оценкой?

— Нет. Мне нужна твоя помощь.

— Говори.

— Экзамен закончится через пару часов. Ты сможешь подъехать к университету, желательно на своей самой крутой тачке, встретить меня, и при всех моих сокурсниках поцеловать как обычно парень целует свою девушку, с которой у него уже всё было.

— Не думал, что ты любишь ролевые игры.

— Это не игра, это моя жизнь. — Интонация скакнула, слова приобрели оттенок истерики, сил держать себя в руках больше не было, из глаз снова покатились слёзы.

— Я буду. — После этих сухих слов звонок прервался.

Привела себя в порядок в туалете, чтобы на лице не осталось ни единого следа моего срыва. От мысли, что Ирбис не приедет становилось паршиво. Как ни учила меня мама, ни карабкаться, ни выкарабкиваться в этой жизни я не научилась.

Окончательно успокоившись, вернулась к аудитории, пока вышло только около половины учеников. Хорошо, что был повод задержаться — по традиции после последнего экзамена должна была состояться вечеринка, но в этот раз договориться сразу, где она пройдёт, у главных заводил не получилось, они были слишком заняты обсуждением моей личной жизни. Принятие решения отложили до окончания экзамена.

Толя вышел последним с улыбкой до ушей, которую хотелось стереть. Пока проходили дебаты о выборе клуба, я делала вид, что мне крайне интересна эта тема, внутренне готовясь к провалу своего плана. Надо же было додуматься попросить о подобном взрослого мужчину, который вряд ли даже в своём студенчестве занимался чем-то подобным, но других вариантов я не нашла.

Решение было принято, время назначено, по традиции приглашены все желающие. Когда мы спускались по лестнице, к нам присоединилась ещё пара групп, что было очень кстати — чем больше свидетелей, тем лучше. Мы вывалились из стен университета огромной толпой. Кто-то сел в машину, кто-то побежал в общагу прихорашиваться, кто-то побрёл пешком, пряча своё лицо и эмоции, этим человеком была я. Ирбис не приехал, чему я не удивилась. Зачем ему вся эта возня. Она и мне самой, казалось, уже была не нужна. Всё пройдёт, и это тоже. Всего-то несколько лет потерпеть до окончания учёбы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На вечеринку надела обтягивающее платье с длинным рукавом только с правой стороны, придерживаясь образа тотал блэк, чтобы слиться с атмосферой и не привлекать внимание, с которым у меня были проблемы. Когда пришла в клуб некоторые были уже навеселе. Опять же по традиции стол был заставлен алкоголем на любой вкус и цвет. Я хотела что-нибудь максимально крепкое, но выбрать так и не успела, услышав самодовольный голос Толи, пришедшего с главной красавицей университета Анжеликой, которую в группе по обсуждению моей личной жизни больше всего интересовало как часто мне приходится «благодарить» доктора Разумовского, а самое главное: «как эта выскочка всё и везде успевает». Иногда хорошая память — настоящее проклятие. В итоге, когда все собрались мы разбились на группы, по принципу кто и с кем больше общается, что было нормой, вроде все вместе, а вроде не совсем. Меня это вполне устраивало. Наконец прозвучал первый тост за окончание очередного учебного года. Я же мысленно подумала, что всё только начинается, для меня точно. Это читалось в высокомерном взгляде Толи, который не сводил с меня глаз, чем выбешивал Анжелику. Меня же интересовала только самбука. Расслабиться как обычно не получалось. Напряжение никуда не уходило. Даже болтовня, состоящая из воспоминаний о прошедшем учебном годе со всеми его казусами, не смогла отвлечь от проблем. Настроение было на нуле, что отметили почти все, то и дело спрашивая, что со мной. Я оставалась только для того, чтобы хотя бы создать иллюзию, что всё в норме, что ничего не знаю, что не читаю на лбах своих сокурсников бегущие строки из их сообщений. Вспомнив, что почти ничего не съела за весь день, притормозила и отправилась к бару за водой. Как назло, в клубе было не протолкнуться, все хотели пить и танцевать, поэтому бармен был крайне удивлён моему безалкогольному заказу. Залив в себя содержимое маленькой бутылочки, слегка протрезвела и решила больше не мучиться. Я достаточно провела здесь времени, чтобы уйти, не вызвав подозрений и расспросов. Есть опасность, что кто-то переборщит с алкоголем, и захочет обсудить вслух мою личную жизнь. Если такое случится, то лучше не при мне. Как ни крути, с этими людьми мне учиться ещё несколько лет.

Издалека заметила знакомый силуэт, узнала даже в тусклом освещении, а он будто почувствовал, что смотрю на него и обернулся. Непривычно было видеть Ирбиса в джинсах, белой майке и кожаной куртке. Увидев меня, он расплылся в улыбке, которая почти шокировала, я и предположить не могла, что он умеет так улыбаться, по-юношески беззаботно, переставая походить на важного бизнесмена. Ирбис сразу направился мне навстречу, я даже не успела ничего сказать, как он легко оторвал меня от пола и впился в губы поцелуем, попутно кружа, мне оставалось только крепко держаться за крепкие плечи, пока его язык нагло игрался с моим. На заднем фоне звучали комментарии, которые некоторые не смогли сдержать.

— Вкусная. — Произнёс Ирбис, поставив меня на пол, но не выпустив из рук, подталкивая ближе к нашему столику и усаживаясь ровно на то место, где я обосновалась, посадив к себе на колени. — Пока ты пропадала, познакомился с твоими друзьями. — От последнего слова меня покорёбило, и я отвела взгляд ему за плечо. Из присутствующих, друзьями я могла назвать пару человек, но вряд ли стоило упоминать данный нюанс, и я промолчала.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Его появление было странным, а поведение именно таким, как я просила. Только было непонятно, почему он не приехал к университету, а появился здесь и сейчас, когда я уже смирилась с участью развратной студентки, спящей с преподавателем ради оценок. Ирбис самым наглым образом поглаживал меня по ноге, задевая край платья, проникая пальцами под него, ненавязчиво демонстрируя, что имеет на это право. Платье на мне было короткое до такой степени, что он почти касался белья. Реакция на происходящее у всех была разная, но большинство просто ничего не могли сказать, откровенно пялясь на нас двоих. А вот Толя был в ярости, его ноздри раздувались, а вены на висках вздулись, верхняя губа нервно дёргалась.