Темный карнавал - Рэй Брэдбери

Сойди ко мне в подвал

Пер. – И.Алексеева

Субботняя суматоха разбудила Хью Фортнема, но он продолжал лежать с закрытыми глазами, наслаждаясь доносившимися звуками. Внизу в кухне жарится бекон – Синтия предпочитает будить мужа не криком, а запахами вкусной еды. Через коридор в ванной Том принимает душ. За окном звенят стрекозы, гудят шмели. Чей же это голос там, вдалеке, проклинает погоду, гипертонию и само время? Неужели миссис Гудбоди? Да, это она. Столп христианства, сто восемьдесят сантиметров без каблуков, замечательная садовница, вегетарианка с незапамятных времен и местный философ.

Прислушиваясь к ее крикам, он поднялся, отцепил защищавшую от комаров сетку и высунулся из окна.

– Ну вот вам! Так вам и надо! Получайте! Ха!

– Доброе утро, миссис Гудбоди!

Восьмидесятилетняя старуха застыла в облаке аэрозоля от насекомых, которое выбрасывал огромный распылитель.

– Чушь! – закричала она в ответ. – Какое там доброе! Приходится смотреть в оба за этими извергами! Чумы на них нет!

– Опять что-то случилось? – спросил он.

– Мне не хочется громко кричать, а то живо разнесут по всему свету, но… – и она подозрительно оглянулась, – но что касается летающих тарелок, я заняла первую линию обороны. Что вы на это скажете?

– Прекрасно, – ответил Фортнем. – Теперь дело за малым, открыть межпланетное сообщение и ждать гостей.

– Что их ждать, уже тут! – Она ткнула распылителем под забор. – Вот вам! Вот!

Он убрал голову. Утро занималось погожее, а у него почему-то испортилось настроение. Миссис Гудбоди, бедняжка! Всегда была воплощением здравого смысла, а сейчас? Да, старость не радость.

Зазвенел звонок. Он накинул халат. Спускаясь с лестницы, услышал чей-то голос:

– Срочная заказная бандероль! Фортнем?

Синтия возвращалась от входной двери с небольшим пакетом в руке.

– Срочная заказная бандероль твоему сыну.

Том примчался вниз как на крыльях.

– Потрясающе! Это, верно, из теплицы-лаборатории "Грибы с Великих болот"!

– Хотел бы я так же, как ты, приходить в восторг из-за какой-то бандероли, – заметил отец.

– Какой-то?! – Том яростно срывал с пакета бечеву и бумагу. – Ты что, не видел последних страниц "Популярной механики"? Ведь это они!

Всей семьей Фортнемы разглядывали маленький коробок.

– Что такое "они"? – спросил отец.

– Как что? "Из лесных болот гигантские грибы, прибыль приносящие, у тебя в подвале вырастут". Ну, вспомнил?

– Ах, да, конечно, – сказал Фортнем – Как глупо, что делается с памятью!

– Вырастут из таких крохотуль? – Синтия покосилась на коробок.

– "За сутки гарантируется небывалый прирост грибной массы, – наизусть процитировал Том. – Высадите рассаду у себя в подвале".

Фортнем с женой переглянулись

– Ну что ж, – сказала она, – все лучше, чем лягушки и змеи.

– Еще бы! – и Том бросился было бежать.

– Да, Том, – ласково остановил его отец, – в следующий раз, как мне кажется, сойдет и обычная почта.

– Да ну их, – сказал Том. – Что-то, видно, напутали. Заказная бандероль, да еще авиапочтой, кто себе может позволить такую роскошь? Что я, миллионер, что ли?

Дверь подвала захлопнулась.

Фортнем с интересом повертел в руках упаковку бандероли и кинул ее в мусорную корзину. По дороге на кухню приоткрыл подвальную дверь.

Том стоял на коленях и грабельками ворошил землю.

Фортнем почувствовал за собой легкое дыхание. Через плечо в прохладную тьму подвала заглядывала жена.

– Эти грибы… Надеюсь, они съедобные?

– Доброго тебе урожая, сынок! – засмеялся Фортнем.

Том глянул вверх и помахал родителям.

Фортнем захлопнул дверь и, взяв жену под руку, в прекрасном настроении прошествовал на кухню.

В полдень Фортнем поехал за продуктами. По пути в гастроном он увидел стоящего на тротуаре Роджера Уиллиса, учителя биологии из городской школы. Они были членами одного клуба. Уиллис призывно махал рукой. Фортнем подъехал и отворил дверцу.

– Привет, Роджер! Подбросить тебя?

Ответ Уиллиса был однозначным: он буквально впрыгнул в машину и хлопнул дверцей.

– Тебя-то как раз мне и надо. Каждый Божий день собираюсь к тебе и никак не выберусь. Ты не мог бы минут пять поиграть в психиатра? Да поможет тебе Господь!

Фортнем вел машину, искоса поглядывая на друга.

– Ладно, попробую.

Уиллис откинулся на сиденье и принялся внимательно изучать собственные ногти.

– Давай немножко проедем. Еще немножко. Ну что ж. Я хочу сказать… Что-то скверное деется на белом свете.

Фортнем беззаботно рассмеялся.

– Тоже мне новость!

– Нет, нет, ты послушай… знаешь… По-моему, происходит что-то непонятное, что-то невидимое…

– Миссис Гудбоди, – буркнул себе под нос Фортнем и осекся.

– Что миссис Гудбоди?

– Сегодня утром вещала что-то про летающие тарелки.

– Нет, – Уиллис нервно куснул сустав указательного пальца. – Летающие тарелки, – по-моему, ни при чем. Скажи, что такое интуиция?

– Сознательное восприятие того, что в течение длительного времени находилось в подсознании. Только, прошу тебя, не вздумай меня цитировать. Вот ведь тоже нашел себе доморощенного психиатра, – и он снова рассмеялся.

– Ну хорошо, хорошо. – Уиллис поудобнее устроился на сиденье. Заметно оживившись, он повернулся к Фортнему. – Именно так! Подсознание по крупице накапливает информацию. Верно? Тебе вдруг хочется сплюнуть, но как скопилась слюна, ты не знаешь. Руки пачкаются, а ты этого не замечаешь. Не чувствуешь, как на тебя ежедневно оседает пыль. Но в один прекрасный момент, когда пылинок наберется достаточно много, ты обращаешь внимание на грязь. Вот так, по-моему, работает интуиция. Какого же рода пылинки действовали на мое подсознание? Может, в ночном небе мелькнуло несколько метеоров? Или перед рассветом испортилась вдруг погода? Трудно сказать. Может, внимание привлекли какие-то цвета, запахи или стуки, которые слышны в деревянном доме в предутренней тишине? А может, мурашки на коже рук? Не знаю. Но пыли собралось достаточно. И я это вдруг понял.

– Ты понял. Ладно. Но что такое ты понял? – встревоженно спросил Фортнем. Уиллис пристально вглядывался в свои лежащие на коленях руки.

– Я боюсь. Потом не боюсь. Потом снова средь бела дня чего-то боюсь. Прошел медицинский осмотр. Врачи говорят, я здоров, как бык. В семье тишь да гладь. Джо – прекрасный сын и вообще парень что надо. Дороти? Просто чудо. С ней не страшны ни старость, ни даже смерть.

– Тебе всегда везло.

– Везло – не везло, сейчас не важно. Я боюсь за себя, за свою семью, а в эту минуту и за тебя тоже.

– За меня? – воскликнул Фортнем.