Когда правят драконы - Евгения Сафонова

А остальные молчали.

Дракон оглянулся на людей, которые боялись поднять головы от перепачканной гарью мостовой. Вновь посмотрел на принцессу, и золотой взгляд его был пристальным и непроницаемым.

— Да будет так, — молвил он.

Громадная когтистая лапа протянулась к принцессе. Она зажмурилась в страхе — и ощутила, как её обхватывает что-то тёплое и сухое, словно нагретый плед.

— Моё убежище в замке за озером, — прошипел дракон. — Завтра туда должны прибыть те, кому я раздам свои королевские указания, и первые овцы. Если рискнёте воспротивиться мне, ваша принцесса умрёт. Если кто-нибудь попытается её освободить, она погибнет прежде, чем вы её увидите, — он расправил крылья. — Не забывайте об этом.

И, резко оттолкнувшись от земли, взлетел, уносясь прочь.

Принцесса широко открытыми глазами смотрела, как её мать, дом и родной город обращаются в крохотные точки на далёкой земле, а потом и вовсе скрываются за пеленой облаков. Ветер свистел в ушах и бил по щекам, но дракон держал пленницу с уверенной мягкостью, которой от него трудно было ожидать.

Принцесса не знала, что её ждёт. Легенды гласили, что драконы похищали невинных девушек, очарованные их красотой, а иногда — рассчитывая на выкуп. Драконы поедали людей, но никто не видел, чтобы они лакомились юными девами. Впрочем, для этого дракона Кора явно была ценной заложницей, так что, похоже, смерть ей не грозила.

По крайней мере сегодня.

Совсем скоро облака вновь расступились, открыв взору гладь огромного озера, на одном берегу которого дымилась полуразрушенная столица, а на другом высился заброшенный замок, принадлежавший давно оборвавшемуся роду. Перед ним дракон и приземлился — почти неслышно, чего Кора тоже не ожидала — и вполз внутрь. Главные ворота и коридоры за ними были разрушены, чтобы чудище смогло пролезть; но когда они достигли тронной залы, Кора изумилась солнечным лучам, льющимся через целёхонькие витражные окна, невредимой росписи на потолке и резьбе на беломраморных колоннах.

Дракон разжал лапу, и девушка упала на груду монет: ковёр из драгоценностей, серебра и золота покрывал весь зал от самого входа.

— В дальнем конце есть дверь, — заговорил дракон. — За дверью лестница. Если поднимешься до самого верха, найдёшь комнату, которая отныне будет твоей, — он сощурился. — Иди, принцесса.

На негнущихся ногах Кора повернулась и, поскальзываясь на рассыпающихся монетах, прошла к маленькой дверке за одной из колонн.

Поднимаясь наверх по винтовой лестнице, принцесса вспоминала о том, что совсем недавно беззаботно выбегала из своих покоев, чтобы, как обычно, оседлать свою верную лошадку и покинуть город. Стремительную серебристую кобылку ей подарил отец на пятнадцатилетие, и в жизни принцессы ещё не было подарка лучше. Да и вряд ли будет, как она думала.

Достигнув берега озера, Кора предоставила лошади щипать клевер поодаль, а сама скинула туфли и села у кромки воды, ощущая босыми пальцами холодную гальку. Ещё два года назад она провела бы у озера всё утро, а оставшийся день — за чтением… но два года назад кровавый кашель унёс её короля-отца. Королева-мать едва пережила горе, замкнувшись в себе. И вместо любимых легенд об ужасных драконах, злых колдунах и благородных рыцарях Коре пришлось осваивать толстые тома по искусству дипломатии, а прогулкам на озеро предпочитать политические советы.

Конечно, по истечении траура Кора могла бы выйти замуж, как ей советовали все вокруг, благо воздыхатели не давали принцессе прохода. Она могла выйти замуж и препоручить бразды правления в руки мужа; однако сердце Коры оставалось равнодушным, и не было вокруг никого, достойного не только её руки, но и короны. Ради блага королевства Кора вышла бы замуж без любви — но она не могла предать надежд отца, не оставившего наследника мужского пола.

А потому в день, когда Коре исполнилось восемнадцать, сразу после завтрака её ждал очередной совет с очередными налогами, податями и выгодами брачного союза с принцем таким-то; и она притворилась бы, что верит всем красивым словам, лживым улыбкам и фальшивым слухам. Но до этого у Коры было немного времени, которое она могла прожить для себя.

А потом принцесса вскинула голову и увидела, как на город падает дракон…

Лестница наконец привела девушку к обещанной комнате. Толкнув тяжёлую дверь, Кора с удивлением оглядела кровать с бархатным пологом, хрустящее свежестью бельё и камин, подле которого сложили сосновые поленья. Увидеть такое в заброшенном замке принцесса никак не ожидала. Хотя, вдруг поняла она, замок казался заброшенным лишь снаружи: несмотря на то, что единственным обитателем его был дракон, Кора не заметила ни пыли, ни паутины, ни унылого запустения.

Как же так?..

— Значит, это ты и есть, — сказал кто-то за её спиной.

Кора испуганно обернулась.

— Не меня тебе стоит бояться, — незнакомец покачал головой. — Как твоё имя?

Он был немолод — и весь в чёрном. Камзол чернел отрезом ночной тьмы, в тёмных волосах не было ни единого проблеска седины, глаза напоминали о бездонных колодцах; даже руки его закрывали чёрные перчатки.

Он был весь в чёрном. Как и дракон.

У Коры вдруг мелькнула безумная догадка:

— А вы… вы случайно не…

Она вдруг закашлялась.

Мужчина недоумённо смотрел на неё — а потом расхохотался.

— Не дракон ли я, ты это хотела спросить? — он фыркнул. — Нет, девочка, боюсь, никому не под силу обернуться драконом. И обернуть Бранда человеком тоже.

— Бранд?.. — наконец перестав кашлять, хрипло переспросила Кора.

— Бранд, великий дракон Северной горы. Таково его имя. А я Кей, его… компаньон, — мужчина вздохнул. — А теперь, когда ты знаешь наши имена, назови своё.

— Моё имя… — принцесса сглотнула: всё это было так странно, что она даже забыла о страхе. — Кора.

И тут глаза мужчины сузились.

— Принцесса? — уточнил он.

Кора кивнула.

— А я-то думал, зачем ему сюда кого-то притаскивать… — Кей помолчал. — Ну да ладно, не моё дело — его судить. Пойдём лучше есть, а то после такого проголодалась небось.

Вдоволь попетляв по каменным коридорам, Кей вывел девушку в трапезную, где могла бы разместиться половина королевской гвардии. Мужчина галантно отодвинул перед принцессой стул, они сели — и Кора ойкнула, когда на пустых золотых тарелках вдруг сама собой возникла еда.

— Откуда…

— С кухни, понятное дело, — Кей серебряным ножичком разбил соляную корку на запечённой форели. — Вина, воды?

— Воды, — неуверенно откликнулась Кора.

Мужчина посмотрел на потный хрустальный графин, стоявший чуть поодаль — и, повинуясь его взгляду, тот взмыл в воздух.