Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка - Наталья Качина

На практике нередко возникают ситуации, когда беременные женщины злоупотребляют своими правами, например, зная о запрете их увольнения, просто не появляются на работе. Правомерно ли в этом случае увольнение беременной работницы за прогул? Именно такой вопрос встал перед Советским районным судом г. Красноярска, рассматривавшим иск о восстановлении на работе гражданки Т., которая, будучи беременной, отсутствовала на работе в течение пяти дней без предоставления работодателю больничного листа (или медицинского заключения об освобождении на работе) и вследствие этого была уволена за прогул.

Придя к выводу о том, что подлежит применению ч. 1 ст. 261 ТК, не допускающая расторжения трудового договора по инициативе работодателя с беременными женщинами, совершившими однократное грубое нарушение трудовых обязанностей (в данном случае прогул), суд обоснованно усомнился в конституционности этого запрета. По мнению суда, ч. 1 ст. 261 ТК не соответствует статьям Конституции, гарантирующим свободу экономической деятельности, равенство всех перед законом, охрану частной собственности, свободу труда, судебную защиту прав и свобод (ч. 1 и 2 ст. 8 и 19, ч. 2 ст. 35, ч. 1 ст. 37, ч. 1 ст. 47, ч. 1 ст. 46 и ч. 3 ст. 55 Конституции)8. На основании этого Советский районный суд г. Красноярска приостановил производство по делу и обратился в Конституционный Суд РФ с запросом о проверке конституционности ч. 1 ст. 261 ТК. Тот, в свою очередь, отметил, что она является по своей сути трудовой льготой, направленной на обеспечение поддержки материнства и детства в соответствии с ч. 2 ст. 7 и ч. 1 ст. 38 Конституции РФ. Вывод из определения Конституционного Суда РФ однозначен: даже если сотрудница не появляется на рабочем месте, в период беременности уволить ее невозможно9.

Поэтому даже в тех случаях, когда поступки беременной женщины с полной очевидностью нарушают законные интересы работодателя, последний за необоснованное увольнение ее с работы может быть привлечен к уголовной ответственности по ст. 145 УК.

Однако бывают ситуации, когда беременная женщина не исполняет трудовые обязанности или исполняет их не должным образом, нарушая законные интересы не только работодателя, но и других лиц. К примеру, п. 8 ч. 1 ст. 81 ТК в качестве основания расторжения трудового договора предусматривает совершение работником, выполняющим воспитательные функции, аморального поступка, несовместимого с продолжением данной работы, а ст. 336 ТК, являясь специальной нормой10, предусматривает дополнительные основания расторжения трудового договора с педагогическим работником: ч. 1 указанной статьи – повторное в течение одного года грубое нарушение устава образовательного учреждения, ч. 2 – применение, в том числе однократное, методов воспитания, связанных с физическим и (или) психическим насилием над личностью обучающегося, воспитанника. Однако беременная женщина не может быть уволена по указанным основаниям. Таким образом, если при выполнении воспитательных функций она совершает аморальные поступки, однократно или регулярно применяет методы воспитания, связанные с физическим и (или) психическим насилием над личностью обучающегося, страдают интересы детей. И здесь интересы беременной женщины вряд ли «перевешивают» интересы детей (тем более, как правило, нескольких). Однако в свете ст. 261 ТК увольнение в таких случаях тоже является противоправным, и в соответствии с буквой закона работодатель может привлекаться к уголовной ответственности. В подобных ситуациях, конечно, имеет место «вина потерпевшего», однако в уголовном праве она выступает лишь обстоятельством, смягчающим ответственность.

Возникает резонный вопрос: насколько оправданно установление уголовной ответственности работодателя за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение с работы «невыгодной», а порой и откровенно обременительной для него работницы, в то время как существует рынок труда? В силу изложенного назрела необходимость ответа на следующий вопрос: соответствует ли Конституции РФ и принципам социальной справедливости определение Конституционного Суда РФ на запрос Советского районного суда г. Красноярска о конституционности ч. 1 ст. 261 ТК?

Чтобы ответить на перечисленные вопросы, в первую очередь необходимо отметить, что социально-экономические права, к которым относятся право на труд и соответствующее ему право на защиту от безработицы, являются правами второго поколения в их историческом контексте11. Идея признания за каждым человеком этих прав и необходимости их защиты со стороны государства возникла в XIX в. на волне резкого обострения отношений между трудом и капиталом12. Сама природа социально-экономических прав напрямую связывает их осуществление с выполнением государством определенных обязательств в области социальной политики13.

Полагаем, что эта особенность позволяет объяснить включение соответствующей статьи и в УК 1996 г.: государство, очевидно, не обладает, во-первых, достаточными экономическими ресурсами для выплаты необходимых пособий лицам, нуждающимся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием детей, а во-вторых – возможностью реализовать конституционно закрепленное право на защиту от безработицы и, соответственно, их право на труд.

В отношении первой причины необходимо отметить, что пособия, выплачиваемые лицам в связи с беременностью и наличием детей, конечно, недостаточны для поддержания нормального уровня жизни родителей с детьми. Как отмечают специалисты в области права социального обеспечения, институт государственных пособий гражданам, имеющим детей, в силу незначительного их размера в последние годы свою социально-экономическую значимость практически утратил14. Пособия должны обеспечивать, как минимум, физиологическое выживание беременной женщины или женщины с ребенком в случаях, когда она не может осуществлять свою трудовую деятельность или не имеет возможности трудоустроиться.

Для обеспечения же достойной жизни лицам, нуждающимся в повышенной социальной защите, к которым относятся беременные женщины и женщины, имеющие малолетних детей, государство должно достичь такого уровня экономического развития, когда выполнение этой задачи станет для него посильным.

Стоит отметить, что в последние годы немало делается для поддержки материнства, но и этого недостаточно для того, чтобы женщина беременная или имеющая малолетнего ребенка могла достойно существовать и с уверенностью смотреть в завтрашний день. В Послании Президента Российской Федерации Федеральному Собранию Российской Федерации 2006 г. сделан особый акцент на увеличение рождаемости и укрепление государственной поддержки семей с детьми15. Разработана Концепция демографического развития Российской Федерации на период до 2015 г., одобренная распоряжением Правительства РФ от 24 сентября 2001 г. № 1270-р16; Концепция федеральной целевой программы «Дети России» на 2007–2010 гг., одобренная распоряжением Правительства РФ от 26 января 2007 г. № 79-р17; Программа социально-экономического развития РФ на среднесрочную перспективу (2006–2008 гг.), утвержденная распоряжением Правительства Российской Федерации от 19 января 2006 г. № 38-р18. Ключевые положения этих документов предусматривают ряд мер, направленных на эффективную поддержку материнства, повышение благосостояния, уровня и качества жизни семьи. Таким образом, государство приступило к осуществлению конкретных шагов по изменению материального положения беременных женщин и лиц, воспитывающих детей.

Рассматривая вторую причину включения ст. 145 в УК, заметим, что право на труд в действующей Конституции не закреплено, и это обстоятельство отмечается специалистами в области как трудового19, так и уголовного20 права.

В Международном пакте об экономических, социальных и культурных правах от 16 декабря 1966 г., ратифицированном СССР еще в 1973 г., право на труд интерпретируется как «право каждого человека на получение возможности зарабатывать себе на жизнь трудом, который он свободно выбирает или на который он свободно соглашается»21. В данном нормативном правовом акте праву на труд корреспондирует обязанность государства обеспечить его реализацию. На первый взгляд, в п. 1 ст. 37 Конституции РФ прописано почти такое же право: «Труд свободен. Каждый имеет право свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию».

Однако право на труд и право на свободу труда не тождественны. Последнее нарушалось бы принуждением женщины к труду, ограничением выбора того или иного рода деятельности и занятий. Для сравнения покажем, как право на труд было закреплено в Конституции СССР 1977 г. (Конституции всех союзных республик были практически ее копией), принятой после ратификации указанного Международного пакта о правах человека: «Граждане СССР имеют право на труд, – то есть на получение гарантированной работы с оплатой труда в соответствии с ее количеством и качеством и не ниже установленного государством минимального размера, – включая право на выбор профессии, рода занятий и работы в соответствии с призванием, способностями, профессиональной подготовкой, образованием и с учетом общественных потребностей. Это право обеспечивается социалистической системой хозяйства, неуклонным ростом производительных сил, бесплатным профессиональным обучением, повышением трудовой квалификации и обучением новым специальностям, развитием систем профессиональной ориентации и трудоустройства».