Уголовно-правовая охрана права на труд лиц, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием ребенка - Наталья Качина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В настоящее время, как уже отмечалось, государство не обладает возможностью полноценно осуществлять заботу о лицах, нуждающихся в повышенной социальной защите, и в этих условиях декриминализировать деяния, предусмотренные ст. 145 УК, значило бы оставить беременных женщин и женщин, имеющих малолетних детей, без правовой поддержки. Кроме того, как отмечается в СМИ, ввиду распространенности выплаты заработной платы «в конвертах» и несовершенства исполнительного производства 3 млн детей, воспитываемых одной матерью, оказываются без алиментов34.
Декриминализация описанных в этой статье действий представляется тем более недопустимой при существующей острейшей демографической ситуации в стране. Установление для таких женщин стабильности на рынке труда является одной из мер, направленных на повышение уровня рождаемости.
Демографическая проблема стоит перед нашим обществом в полный рост. Сегодня она возведена в ранг государственной политики и является одним из национальных проектов35. Современная демографическая ситуация получила различные определения в периодике: «русский крест», демографический кризис36, коллапс, катастрофа37; демографический беспредел38; «край пропасти»39 и др. Все они подчеркивают устрашающий, требующий немедленного разрешения характер наступившей эпохи естественной убыли населения. Как отмечает Председатель Совета Федерации С. Миронов, по определению ученых, «2009–2010 гг. – это так называемая точка невозврата, после чего пойдут уже совершенно необратимые процессы, так называемый демографический коллапс. Прохождение этой «точки» будет означать развал нашего государства и нации, остановить который не будет ни средств, ни сил. А потому демографическое будущее создается сегодня. Завтра нам придется подчиниться неизбежности»40.
Одним из основных препятствий на пути решения демографических задач в нашей стране является доступность производства абортов. Российская Федерация относится к немногочисленной группе стран, где для этого достаточно лишь волеизъявления беременной, тогда как в 119 из 193 стран мира аборты разрешены только при угрозе жизни и здоровью женщины. А в большинстве других к ним добавляются сугубо экстраординарные обстоятельства (изнасилование, инцест и т. п.)41. Кроме того, если по желанию женщины аборт допускается при сроке беременности до 12 недель, то по социальным показаниям в соответствии со ст. 36 Федерального закона «Основы законодательства РФ об охране здоровья граждан» этот срок увеличивается до 22 недель42. Ранее согласно постановлению Правительства РФ от 8 мая 1996 г. № 56743 к социальным показаниям относились, в частности, признание мужа или жены безработными, ненахождение женщины в браке или его расторжение по инициативе женщины во время беременности, отсутствие жилья, проживание в общежитии, многодетность (трое и более детей) и доход на одного члена семьи менее прожиточного минимума, установленного для данного региона. Таким образом, отсутствие у женщины материальных возможностей для рождения и воспитания ребенка признавалось достаточным основанием для искусственного прерывания беременности даже при сроке более 22 недель беременности.
Сегодня перечень этих показаний значительно сокращен. В соответствии с постановлением Правительства Российской Федерации от 11 августа 2003 г. № 485 к ним относятся: наличие решения суда о лишении или ограничении родительских прав; беременность в результате изнасилования, пребывание женщины в местах лишения свободы; наличие инвалидности I–II группы мужа или смерть мужа во время беременности44. На первый взгляд в рамках существующей демографической проблемы сокращение перечня социальных показаний для искусственного прерывания беременности представляется мерой целесообразной, но вместе с тем без достаточной социальной помощи женщинам, нуждающимся в ней в связи с материнством, малоэффективной.
На современном этапе своего развития государство находится в сложном положении: с одной стороны, острейшая демографическая проблема, которую необходимо решать уже сегодня, с другой – финансовая невозможность поддерживать женщин, желающих иметь детей, но не имеющих для этого достаточных средств.
В рамках этой, можно сказать, чрезвычайной ситуации необходима консолидация всех сил общества, и именно поэтому работодатель должен нести перед обществом социальную ответственность, заключающуюся в солидарной с государством обязанности заботиться о лицах, нуждающихся в повышенной социальной защите в связи с беременностью и воспитанием малолетних детей. Ответственность работодателей не должна ограничиваться выплатой налогов и зарплаты. Причем социологические исследования свидетельствуют, что только 9 % бизнесменов России с этим не согласны45.
В Концепции социального государства (которым Россия себя конституционно провозгласила) один из разделов посвящен социальной ответственности крупного, среднего и малого бизнеса. Эта ответственность заключается в том числе и в поддержании уровня занятости, осуществлении социальной поддержки наемных работников, адресной поддержке беднейших слоев населения, развитии и софинансировании объектов социальной сферы46.
На основании изложенного можно констатировать, что объективная необходимость в существовании ст. 145 УК в настоящее время есть. Как сказано в «Философии права» Гегеля, цель оправдывает средства47.
Установление уголовной ответственности за необоснованный отказ в приеме на работу или необоснованное увольнение с работы беременной женщины и женщины, имеющей малолетнего ребенка, – это временная мера, направленная на поддержание таких женщин в целях решения в первую очередь демографической проблемы. «Демография – как приоритетная проблема национальной безопасности – может и должна стать не только новым национальным проектом, а мегапроектом, на который должны работать все остальные»48.
Однако, как было видно из приведенного примера из практики, реализация права на труд указанных женщин может нарушать права как работодателя, так и в некоторых случаях других лиц. А это противоречит конституционному положению, закрепленному в ч. 3 ст. 17 Конституции, в соответствии с которым осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Поэтому ответ Конституционного Суда РФ на запрос Советского районного суда г. Красноярска о конституционности ч. 1 ст. 261 ТК представляется несоответствующим этому положению Конституции.
С учетом приоритетного значения положений Конституции в отношении отраслевого законодательства нормы последнего не должны противоречить первым. Согласно этому положению привлечение работодателя к уголовной ответственности по ст. 145 УК возможно только тогда, когда осуществление прав беременных женщин и женщин, имеющих малолетних детей, не нарушает прав работодателя и других лиц. В противном случае деяния, совершенные работодателем, можно будет признать обоснованными в соответствии с ч. 3 ст. 17 Конституции РФ (подробнее об этом в следующих главах).
В свете изложенного необходимо оценить, как реализуются основные требования, или, как их еще именует современная уголовно-правовая теория, принципы (основания) криминализации49 в отношении деяния, предусмотренного ст. 145 УК. Терминологические различия не отражаются на содержании рассматриваемых положений, поэтому не будем останавливаться на поиске наиболее правильного варианта. Вместе с тем мы разделяем позицию Г. А. Злобина, разграничивающего понятия «принципы» и «основания» криминализации, понимающего под первыми систему правил и критериев установления уголовной ответственности50, которые мы сначала и рассмотрим.
Общественная опасность. Г. А. Злобин отмечал, что этот принцип указывает на тот исходный пункт движения познания, от которого оно должно отправляться при исследовании вопросов обоснованности криминализации51. По мнению А. В. Серебренниковой, общественная опасность деяния, предусмотренного ст. 145 УК, состоит в том, что оно посягает на три конституционных права женщины – на труд, равноправие граждан, независимо от пола, и защиту материнства и детства52. Л. Г. Мачковский также считает, что присутствие общественной опасности в посягательствах на основные права человека определяется тем исключительным значением, которое придается в современном мире необходимости их обеспечения, соблюдения и охраны, – «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью» (ст. 2 Конституции РФ). Он утверждает, что посягательства на конституционные права человека по самой своей природе требуют применения мер уголовной ответственности53.
Вместе с тем встречаются и прямо противоположные точки зрения. Так, по оценке Н. А. Лопашенко, деяние, предусмотренное ст. 145 УК, не достигло преступного уровня общественной опасности, поэтому существует необходимость его декриминализации54. Однако, как мы уже отмечали, исследуемому деянию на нынешнем этапе экономического и демографического развития России общественная опасность все-таки присуща, т. е. оно способно причинить существенный вред объекту уголовно-правовой охраны. В то же время, как отмечает А. И. Коробеев, характер и степень общественной опасности не есть величины, раз и навсегда данные криминализированным деяниям. Общественная опасность преступлений по разным причинам может усиливаться, а может и ослабевать55.
