Бунт на борту(Рассказы разных лет) - Зуев-Ордынец Михаил Ефимович

Работа в «Резце» оказалась веселой и очень полезной, в первую очередь для меня самого. При журнале существовала литературная группа «Резец», входившая в «Кузницу», вечерами редакция шумела молодыми голосами начинающих прозаиков и поэтов, главным образом, из числа рабочей молодежи. Читали свои произведения, обсуждали их, спорили до крика. Одним словом, ничего похожего на академически-олимпийское спокойствие других редакций. В гости к резцовцам приходили опытные мастера: Н. Тихонов, В. Саянов, Ю. Тынянов, М. Казаков, В. Киршон, М. Слонимский, М. Шкапская, И. Садофьев, К. Федин и многие другие. Вот где были настоящие литературные университеты для нас, начинающих, и я горжусь нашим «Резцом», вырастившим таких мастеров советской литературы, как покойные Б. Корнилов, М. Чумандрин, А. Черненко, М. Троицкий и ныне здравствующие О. Берггольц, А. Прокофьев, В. Друзин, Б. Лихарев, А. Чуркин, Д. Остров, П. Капица.

Насколько это было в моих силах и возможностях, я помогал начинающим рабочим паренькам, печатался и сам, но чувствовал, что знаю и могу мало, что мне надо учиться и учиться. Поступил в Ленинградский институт истории искусств и окончил его в 1932 году. В этом же году был принят в Союз писателей СССР. Приходилось мне в те годы и напряженно работать в редакции, и учиться, и писать, потому что не писать я уже не мог. А кроме того, надо было ездить, видеть родину и людей. Жаль было тратить время на сон: так много было интересного, захватывающего кругом. И теперь я без всякого сочувствия слушаю некоторых молодых людей, которые говорят, что просто невозможно одновременно и работать, и учиться, что им это не по силам.

Первая моя книга, сборник приключенческих повестей и рассказов, была издана в Ленинграде, в издательстве «Прибой», в 1928 году и называлась «Желтый тайфун».

К приключенческой литературе у нас относятся не слишком серьезно. Наши маститые писатели гнушаются «приключенщины», забывая о блестящих работах в этом жанре А. Толстого, М. Шагинян, Б. Лавренева. А плутовские приключения, именно приключения, героев И. Ильфа и Е. Петрова? А «Два капитана» В. Каверина? Скажу больше, возьму выше. Приключенческий роман начинается в античные времена — вспомните «Золотой осел» Апулея.

Немало остросюжетных произведений создано русскими классиками — Достоевским, Лесковым, даже Чеховым, даже Некрасовым («Три страны света», в соавторстве с Панаевой). На Западе и в Америке в приключенческой литературе работали также величайшие мастера, такие как Гюго, Бальзак, Диккенс, Твэн, По, Брет-Гарт, Лондон, О'Генри. В приключенческих произведениях западных мастеров, например Э. Сю, Жорж Санд и других, широко отражены идеи утопического социализма.

С гордостью признаюсь, что остросюжетные приключенческие вещи — мой любимый жанр. Здесь всегда есть острые драматические столкновения человека с природой, человека с человеком, одного сильного характера с другим, и победа достается тому, у кого ясней разум, крепче воля и чище совесть. В произведениях этого жанра герой попадает в необычные, исключительные условия, требующие от человека мобилизации всех его духовных и физических сил, всей его смелости, решительности, душевной цельности, побуждающие его к быстрым решениям и быстрым действиям. Короче говоря, этот опасный и сложный поворот жизни требует от него подвига. В такой момент человек особенно ярок и особенно душевно красив. А разве это не важно — воспитывать в наших людях, в молодежи высокие и смелые чувства? Клянусь черепахами Тэсмана, это прекрасная, смелая, боевая литература!

Призвание писателя-приключенца — открывать интересное, уметь искать необычайное в обыкновенном. Но для этого и сам он должен быть страстным искателем, открывателем. Где-то среди обыденных дел, примелькавшихся событий, привычных фактов, невидимая для равнодушного, холодного взгляда, вьется чудесная тропа приключений. Сумей увидеть ее, встать на нее, пойти по ней — и все вокруг засияет, расцветится невиданными красками.

Многие и многие годы я шагал тропой приключений. Шел сибирской тайгой, кара-кумскими песками, белорусскими болотами, казахскими степями и ямальской тундрой. Карабкался по горным тропам Урала, Кавказа и Ала-Тау. Избороздил четыре моря, плавал по Иртышу, Чусовой, Волге и Аму-Дарье. Шел пешком, ехал на лошади, на верблюде, мчался на оленях и на собаках. Летал на самолете, плавал на пароходе, на каспийском туркменском паруснике, на сибирском батике и на аму-дарьинском каюке. Жил с казахскими чабанами на их джайляу, с туркменскими коневодами в ахал-текинском оазисе, с рыбаками в каспийской дельте и на Чудском озере, с хлопководами узбеками и таджиками, с шахтерами Караганды, уральскими вогулами, таежными охотниками, с геологами-поисковиками, с мужественными пограничниками. Жадно смотрел, слушал и здесь находил сюжеты для своих произведений. Писать о красочном разнообразии нашей Родины, о безбрежном море ее кипучей жизни, о ее людях, разных в своем труде, действиях, стремлениях, обычаях, и в то же время удивительно схожих в богатстве их душ — так я понимаю творчество приключенческого писателя…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Из странствий по родной земле я привез несколько книг очерков: «Каменный пояс» (1928 год) — об Урале и его людях; «Клад черной пустыни» (1932 год) — о «кумли», людях Кара-Кумов; и «Крушение экзотики» (1933 год) — о средне-азиатских республиках. Не считая, конечно, многих очерков, написанных для журналов и газет.

В путешествиях я открыл и вторую свою тему — историческую. Помню, впервые меня подвел к исторической теме Урал, где на каждом шагу, в городах, селах, и особенно на горных заводах, — всюду следы седой истории; где словно оживают старинные были, предания и легенды. Часть из написанных исторических повестей и рассказов вошла в эту книгу. Понятие «исторический» я определяю довольно широко, поэтому в сборник включены рассказы и о событиях XVI века, и о двадцатых-тридцатых годах XX века. Более глубоко и серьезно разработаны исторические темы в романах, в книгах: «Возмутители» (1929 год) — о революции 1905 года; «Гул пустыни» (1930 год) — о завоевании русскими Средней Азии; «Последний год» (1961 год) — о русских колониях в Северной Америке, на Аляске; в повестях «Хлопушин поиск» (1966 год) — о пугачевщине на Урале; и «Царский куриоз» — о предке Пушкина, арапе Петра Великого Ганнибале.

Исторический рассказ «Всадник в сюртуке», включенный в этот сборник, был последним рассказом, написанным перед длительной паузой в моем творчестве. В год публикации рассказа, в 1937 году, я был без всяких оснований арестован, осужден и девятнадцать лет не имел права ни писать, ни печататься. Только в 1956 году я был реабилитирован. Пришлось усиленно работать, чтобы напомнить о себе читателям, которые уже успели меня позабыть. Начались сначала журнальные публикации, а в 1959 году вышла книга «Вторая весна». Живя в Казахстане, я снова, не с прежними, правда, силами, встал на тропу, уходящую к горизонту. В апреле по чудовищному бездорожью я отправился в глубь степей, на целину. Поход нашей автоколонны был исключительно тяжелым, но я был счастлив тем, что снова увидел людей, узнал нашу замечательную молодежь. Под свежим впечатлением этого степного похода и была написана «Вторая весна», отмеченная правительственной медалью «За освоение целинных земель».

Всего я написал девятнадцать книг. Рассказы и повести, напечатанные в различных журналах, толстых и тонких, в московских, республиканских и областных, пересчитать труднее. Есть у меня планы и на будущее — планы новых рассказов и новых книг. Своим творчеством я служу моей Родине, и этому отдам все силы и весь талант.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

1967 г.

…Планам на будущее сбыться не довелось. Сборник «Бунт на борту» был последней книгой, которую Михаил Ефимович Зуев-Ордынец подготовил к печати сам. В конце декабря 1967 года талантливого писателя не стало.