Социализм и судьба России - Евгений Попов

Попова Геннадия Андреевича за подготовку материала книги к печати,

Соловьёва Геннадия Евгеньевича за интерес к работе и помощь в подготовке публикации.

Часть I

Кризис социализма

Глава 1

Общество. Его устойчивость

1.1. Устойчивость сложных систем из животных

Для защиты от враждебной окружающей среды живые существа объединяются в сложные системы (большие сообщества): стаи, стада, племена…. Будем называть их единообразно организациями. Для выполнения поставленных перед организацией целей необходим некий орган (назовем его центром), который управляет деятельностью организации. В виде редкого исключения возможны организации без центра: они возможны тогда, когда противоречия между членами организации и окружающей средой сильнее, чем противоречия внутри организации. Т. е. внутренние противоречия не могут разрушить организацию (пример будет дан ниже). Однако подавляющему большинству организаций нужен управляющий центр.

Как показывает опыт, для эффективного управления нужен только один центр. Если центра два, то неизбежно от них поступают к организации противоречивые управляющие воздействия, поскольку каждая управленческая задача, как правило, может быть решена множеством способов. Поэтому при появлении двух центров организация может разрушиться из-за падения эффективности ее деятельности. Кроме того, центр имеет, практически всегда, материальную выгоду от своей деятельности. Стимулирует деятельность центра и стремление его членов к самоутверждению через власть (т. е. центр имеет и моральные стимулы для своей деятельности). Поэтому если центр не один, то между центрами начинается борьба, которая заканчивается либо победой одного из центров и ликвидацией другого, либо распадом организации.

Вероятно, некоторые из своего опыта могут вспомнить, как лихорадило коллективы в результате борьбы неформального лидера против формального – начальника, или в результате конфликта непосредственного руководителя коллектива с вышестоящим, который пытается управлять коллективом через голову непосредственного руководителя.

Таким образом, для устойчивости организации необходим один центр. И чтобы сохранить устойчивость организации центр должен иметь возможность мешать возникновению других центров. Т. е. центр должен обладать определенной силой, властью – быть властным центром.

Сформулируем правило устойчивости организации: для устойчивости организации она должна управляться одним властным центром.

В начале раздела указано возможное исключение, но, в целом, правило подтверждается практикой, жизнью.

Организации животных: стаи, стада…. имеют вожаков. Обычно это наиболее сильные и решительные животные, которые могут подчинить своей воле организацию и силой препятствовать выделению других вожаков. Когда вожак ослабевает от старости или болезни, молодые и сильные бросают ему вызов, и после борьбы по правилам стаи утверждается новый вожак. Стая снова превращается в устойчивую организацию.

Человеческое общество на всех стадиях своего развития представляло устойчивую организацию. В первобытно-общинном обществе управляющий центр – это вожди племен, советы старейшин…. Они опирались на свой авторитет у племени или на свою физическую силу. В антагонистических формациях роль центра взял на себя эксплуататорский класс. Он опирается на вооруженную силу. В рабовладельческом обществе и при феодализме руководящая роль эксплуататорских классов закреплена в законах. Т. е. существует четкое классовое неравенство.

В некоторых случаях кажется, что единого центра нет. Более подробный анализ показывает, что центр есть, но он является скрытым. В качестве первого примера можно указать на муравьев. Матка не является руководителем. Роль руководящего центра заменяет в данном случае инстинкт.

Другим исключением, как будто бы, является капиталистическое общество с его знаменитым «разделением властей» на законодательную, исполнительную и судебную. Анализу власти в капиталистическом обществе посвящен следующий раздел.

1.2. Буржуазная демократия

Власть при капитализме называется демократией, что, как известно, на русский язык переводится как народовластие. В капиталистическом обществе формально все равны перед законом. В буржуазных конституциях утверждается, что власть «принадлежит народу». Это утверждение на первый взгляд подтверждается избранием основных органов власти на всеобщих выборах.

Однако достаточно ли этого для народовластия? Чтобы демократия на деле была народовластием, а не просто одной из форм существования государства, необходимо, чтобы большинство народа (т. е. и трудящиеся слои населения) было политически активным и грамотным, т. е. понимало интересы всех социальных слоев и групп в том числе и своего класса, и не позволяло бы манипулировать собой в чужих интересах.

Однако в настоящее время дело обстоит далеко не так: подавляющее большинство людей думает лишь о своих интересах (личных и семьи).

Политически активными являются лишь единицы процентов трудящихся, еще меньше разбираются в интересах классов, слоев, групп. Такое положение создает условия для установления господства даже для не очень многочисленной сплоченной группы, если она способна выдать свои интересы за общенародные.

При капитализме такой естественной группой является класс буржуазии, объединяемый очень сильным материальным интересом, заключающимся в праве присвоения производимой обществом прибавочной стоимости. Эта возможность основана на праве частной собственности на основные средства производства, которое объявляется основным и естественным правом человека, хотя для большинства трудящихся на деле оно реализуется в виде свободы от собственности на эти средства производства. Но формально каждый может стать Рокфеллером, если будет усердно трудиться, быть бережливым и проявлять другие добродетели (разумеется, пропаганда умалчивает о преступлениях против морали и закона, совершаемых часто удачливыми претендентами в капиталисты, чтобы совершить свое первоначальное накопление капитала). С помощью такого мифа «равных возможностей» привилегия буржуазии внедряется в сознание народа как общечеловеческая ценность. Однако обман этот слишком примитивен, чтобы не быть разоблаченным. Поэтому для его сохранения необходима «нейтрализация» возможных разоблачителей, их политическое подавление.

Проанализируем, как механизм демократии используется буржуазией для установления своего классового господства. Основным инструментом в борьбе за власть является политическая партия, выражающая интересы той или иной социальной группы. Признаком демократичности в капиталистических странах является многопартийная система, состоящая из совокупности партий, отражающих интересы различных социальных групп. В результате открытой борьбы за голоса избирателей побеждает, естественно, та партия, которая отражает интересы большинства населения. Если партия, находящаяся у власти, теряет доверие избирателей, то на следующих выборах к власти приходит оппозиция. Так утверждает буржуазная пропаганда. И если это так, то мы имеем дело с подлинным народовластием. Но на самом деле побеждает та партия, которая внушает большинству населения, что она отражает их интересы. А это совсем другое дело. Ведь если человек не понимает сути процессов, происходящих в обществе, то его можно обмануть и убедить проголосовать против своих классовых интересов.

Данный механизм смены правящих партий представляет собой уникальную возможность постоянного удержания власти группой, если она скрыто контролирует обе партии (или коалиции партий), сменяющие друг друга у власти. При этом недовольство трудящихся политикой правящей группы (класса) переносится на правящую в данный момент партию и находит свой выход при отстранении скомпрометировавшей себя партии от власти – «пар выпускается». К власти приходит другая партия. Правда она скомпрометировала себя ранее. Но за время пребывания в оппозиции ее грехи забываются и «отпускаются» – всесильное время лечит раны. Такую систему называют избирательным маятником.

Именно такая система реализована в капиталистических странах. В классических странах буржуазной демократии (США, ФРГ, Англия) мы имеем две крупных партии, сменяющих друг друга у власти. Партии эти не носят названия капиталистических или буржуазных, их названия привлекательны: «республиканская», «демократическая», «лейбористская» (трудовая), «социал-демократическая»…. Чьи интересы представляют те или иные партии? Ответ на этот вопрос дают не их названия (здесь полностью оправдывается русская поговорка: «хоть горшком назови – только в печь не ставь») и даже не их программы, а анализ того, в интересах какого класса, слоя, группы проводится их политика. Поскольку данные партии в своей деятельности обеспечивают существование капиталистического строя, то их следует считать буржуазными, как бы красиво они не назывались и каким бы пролетарским не было их происхождение, какими бы красивыми не были их программы. Там может даже быть написано о строительстве социализма. Дела это не меняет. Если партия входит проводимой после прихода к власти политикой в систему буржуазного избирательного маятника, т. е. начинает служить буржуазии, то она на деле становится буржуазной. Бывшие рабочие партии даже лучше, чем старые партии, от которых за версту «воняет» капитализмом, маскируют классовое господство буржуазии. Типичный пример буржуазного перерождения являет собой Испанская Социалистическая Рабочая партия, успешно вписавшаяся в систему буржуазной демократии и длительное время находившаяся у власти благодаря тому, что получила доверие и у буржуазии и у трудящихся.