От Бузулука до Праги - Людвик Свобода

А здесь? Немцы рвутся к Ленинграду. Израненный, окровавленный и голодный, город героически сражается - несгибаемый, неприступный. Бои на Украине день ото дня становятся все ожесточеннее. Теперь гитлеровцы рвутся к Москве.

Мы едем в Куйбышев, бывшую Самару. Времени терять нельзя.

- Мы должны как можно скорее приступить к формированию части и обучению людей. Какие поступают сведения, Зденек? - спрашиваю я.

- И хорошие и плохие, - отвечает Фирлингер. - С советской стороны все ясно и определенно. Никаких преград. А вот с нашими в Лондоне дело обстоит неважно. Правительство и в первую очередь министерство национальной обороны выдвигают бесконечное количество условий и возражений. Это начинает действовать мне на нервы. Они только говорят и говорят...

- Будто сейчас мирное время, - перебиваю я его. - А ведь они люди военные. Кому-кому, а уж им-то должно быть известно, что такое война.

- Надо полагать, - отвечает Фирлингер. - Но пока они там, в Лондоне, а наш начальник военной миссии господин Пика здесь, в Москве, толкут воду в ступе. Словом, тормозят все дело, как могут...

В ту пору в чехословацкое посольство и военную миссию поступало большое количество писем наших сограждан, проживавших в СССР и других странах, с ходатайством о включении их в состав чехословацкой воинской части. Пришло письмо -и от чехословацких граждан из Ирана. В этой стране, а особенно в ее столице Тегеране, проживало довольно много чехов и словаков: несколько сот человек, из коих многие жили с семьями. Не надо забывать, что некоторые чехословацкие фирмы имели там свои филиалы. Много чехов и словаков работало на стройках, разбросанных по всему Ирану.

Ближний и Средний Восток представлял в то время как бы перекресток, на котором можно было встретить кого угодно: нацистов в качестве представителей дипломатической миссии либо в роли туристов - откровенных шпионов и диверсантов, стремившихся на деле осуществить свои давние мечты, выраженные в словах: "Drang nach Osten!"; англичан, американцев и французов, защищавших такими же методами интересы отдельных монополистических групп. Были здесь и чехословаки, среди которых встречались и судетские потурчинцы, и нацистские наемники, посланные с заданием захватить для своих хозяев филиалы чехословацких фирм в Иране.

Сложность обстановки на Среднем Востоке усугублялась тем, что бывший чехословацкий посланник Фриц раболепно передал свои полномочия немцам, в результате чего в течение продолжительного времени в Иране не было официального представителя свободной Чехословакии. В разнородной массе чехословацких колонистов находились и такие, кто, заискивая перед нацистами, помогали им пересылать своих мятежных соотечественников в так называемый протекторат, прямо в руки гестапо.

Германская миссия стремилась распространить свое влияние на реакционную часть местного населения. С нацистами соперничали западные союзники. В слепой ненависти к Советскому Союзу и те и другие стремились использовать Иран в своих агрессивных целях, главным образом как базу для переброски на территорию Советского государства многочисленных шпионов.

К счастью, среди чехословацких рабочих и служащих было много честных граждан, искренних патриотов своей страны, которые не поддавались на провокации нацистов и их приспешников и поддерживали друг друга. Группа специалистов, работавших на иранских фабриках, пивоваренных заводах, железнодорожном и автодорожном транспорте, в торговле, в министерствах и даже в тегеранском арсенале, взяла на себя заботу по обеспечению тех, кто лишился работы.

Особо важную роль сыграли наши врачи, многие из которых с 1939 года работали главными врачами хирургических отделений государственных больниц в Тегеране в Мешхеде. Расскажу об одном из них - докторе Шкваржиле. Этот крупный хирург, человек прогрессивный и цельный, приложил немало усилий, чтобы создать в первые годы второй мировой войны своеобразную чехословацкую автономную республику на иранской земле, где было небезопасно. При его участии в Тегеране был организован Чехословацкий комитет. Вначале комитет занимался вопросом экономической помощи чехословацким гражданам, затем развернул оживленную культурную деятельность и, наконец, наладив связи с чехословацкими миссиями в Бейруте и Бомбее, стал заниматься политической деятельностью. По инициативе доктора Шкваржила комитет связался с московским руководством Коммунистической партии Чехословакии, а позднее - с нашим посланником в Куйбышеве Зденеком Фирлингером, с советским послом в Иране и с эмигрантским правительством в Лондоне. Это было уже после нападения Германии на Советский Союз.

Вскоре комитет пошел еще дальше. Поскольку на территории СССР пока не существовало чехословацкой воинской части, комитет провел среди наших граждан, проживающих в Иране, добровольную мобилизацию в Советскую Армию. Обосновавшись в советском посольстве, доктор Шкваржил лично производил запись добровольцев. Одновременно женщины и лица, которые по состоянию здоровья или возрасту не могли служить в армии, собирали средства в фонд обороны Советского Союза и готовили посылки советским воинам. Комитет приступил к изданию газеты, в которой печатались сообщения советского и зарубежного радио и прежде всего информации чехословацкой передачи Куйбышевского радио.

Между тем события приняли трагический характер. В Ираке вспыхнуло реакционное восстание. Его организаторы пытались спровоцировать такое же восстание и в Иране и тем самым подготовить нападение на Советский Союз через иранскую территорию, К концу 1941 года части иранской армии двинулись к границам Советского государства.

В эти напряженные дни, когда стало ясно, что Советский Союз не намерен пассивно взирать на готовящуюся против него агрессию, западные державы поспешили заключить с ним договор о совместных действиях. Были установлены демаркационные линии. Советские, английские и американские войска вступили на территорию Ирана. В Тегеран войска союзников вошли одновременно.

Именно здесь, на Среднем Востоке, после многолетней разлуки с родиной наши люди, а с ними и хирург доктор Шкваржил, впервые встретились с частями Советской Армии. Теперь, казалось бы, все складывалось наилучшим образом, вернее должно было бы так сложиться. Однако лондонское эмигрантское правительство и западные союзники решили все по-своему. Первая их мысль была не о вооруженной борьбе за свободу против фашизма, а об иранском филиале фирмы Шкода. Англичане и французы объявили ее иранский филиал своим военным трофеем. Коллаборационисты, стоявшие во главе филиала, поспешили передать в дар английскому Красному Кресту крупную сумму, рассчитывая таким образом вернуть свою утраченную репутацию, а после ликвидации немецкой миссии перешли на службу к англичанам. Чехословацкое правительство в Лондоне молчаливо согласилось с этой "трофейной" политикой западного союзника и хозяина. Больше того, оно направило в Иран дипломатическое представительство, которое, беспрекословно выполняя волю Лондона, запретило нашим людям выезд в СССР. Этот запрет сохранил силу и позднее, когда в Бузулуке была уже сформирована наша воинская часть. Чехословацким гражданам в Иране приводили в пример дивизии Андерса, пророчили близкий развал советского фронта, а тех, кто прибывал с Ближнего и Среднего Востока в Тегеран, чтобы получить здесь визу на въезд в СССР, объявляли дезертирами, подвергали допросу и отдавали под суд.