ФИВЫ. Падение Голиафских гор (СИ) - Виталий Вавикин

— Мне не удержаться! — крикнул Ковен, чувствуя, как пальцы начинают разгибаться.

Помочь ему никто не мог, потому что порывы ветра, оторвав от земли, тянули каждого диверсанта в черноту тоннеля.

— Держись! — крикнул Тарос другу за мгновение до того, как пальцы Ковена разжались.

Завопив, телеб полетел в беззубую пасть появившегося тоннеля. Голос его утонул в начавших стихать завываниях ветра.

Воздушные потоки ослабли, бросив диверсантов на землю. Безумие закончилось. Камни снова начали люминесцировать. Тарос повалился на спину, переводя дыхание. Казалось, что так можно пролежать не один час, но затем раздался львиный рык мантикоры, заставляя спешно вскочить на ноги и шатаясь обнажить оружие.

— Все нормально, я контролирую монстра, — сказал чернокнижник.

Тарос кивнул, устремляя гневный взгляд к Ха — Райе.

— Ты куда нас завел? — заревел предводитель диверсантов, продолжая сжимать в правой руке обнаженный клинок.

Вор развернул свиток, показывая Таросу пройденный ими маршрут.

— Это твоя карта, не моя, — сказал он. — Я лишь следовал указанным маршрутом.

— Этот маршрут больше похож на ловушку, — прорычал Тарос. — Когда ты пробирался в Мертвый город, было так же?

— Хуже.

— Что же тогда нас ждет в самом городе? — прошептал молодой Тим.

Свиток, который вор показывал Таросу, вспыхнул рубиновым, формируя новую карту из золотистых линий.

Тарос выругался и, обернувшись, уставился на тоннель, куда унесло Ковена.

— Ладно… Теперь между нами и чертогами Старца только Мертвый город, — сказал он. — Двоих мы потеряли, но… — Тарос заставил себя улыбнуться, бросив взгляд на голиафцев. — Но зато обрели трех полезных союзников… Так что… — он тяжело вздохнул. — Выходит, мы пока в плюсе.

Глава 4

После безумного лабиринта Мертвый город встретил диверсантов непривычной тишиной. Сама пещера была настолько огромной, что взгляд не мог охватить ее всю. Сам город находился на каменном возвышении, опоясанном внушительным рвом, на дне которого, далеко — далеко внизу, бурлила раскаленная магма, заливая мир, построенный внутри Голиафских гор, недобрым красным светом. Вначале показалось, что едва уловимое бурление лавы — это единственный звук, который раздается в застывшем мире.

Восприятия игроков обострились, предвещая недоброе. Тишина была зловещей, давящей. Затем раздался пронзительный, заставивший вздрогнуть крик орла, парившего в недосягаемых для взгляда сводах пещеры, затянутых кровавым туманом, подсвеченным бурлящей лавой.

Диверсанты вздрогнули, запрокинув головы. Не сразу, но птицу удалось рассмотреть. Тело ее было около метра в длину. Короткий белый хвост заканчивался черной каймой. Крылья в размахе превосходили длину тела в несколько раз. На внутренней стороне крыльев можно было разглядеть белые пятна. Орел парил в кроваво — красном тумане. Маховые перья крыльев, отливающие синевой, были широко расставлены, словно растопыренные пальцы.

«Клюх. Клюх, — издал орел новый набор звуков. — Кьяк — кьяк — кьяк…»

Обостренные восприятия вызвали озноб. Особенно сгущало картину отсутствие других звуков. Информационные протоколы, интегрированные в точки сборки, сообщили что птица называется орлом. Хищник. Обитает преимущественно в горах. Живет оседло. Держится парами. Охотится на самую разнообразную дичь. Чаще всего на сквадеров и тяньгоу, но может напасть и на похожего на тюленя буньипа.

— Что он делает? — шепотом спросила Агва, готовая после лабиринтов к чему угодно.

— Охраняет свою территорию, — сказал Ха — Райя. — Когда я был здесь в прошлый раз, то уже видел его.

— Он опасен? — спросил Гедер.

— Возможно… — вор прищурился, изучая оперение. — Только это детеныш. Видите белые пятна? Где‑то есть более крупные птицы.

— От них добра не жди, да? — скривился молодой Тим.

— Думаю, нам лучше этого не узнавать, — хмуро улыбнулся вор.

— Я встречал орлов, когда поднимался в Голиафские горы, пытаясь отыскать тайные тропы в Аид, — сказал Тарос. — Это было до того, как нас объединил торговец Гамбино, — пояснил он, бросив короткий взгляд на Гедера. — Нас было десять человек. Орлы утащили пятерых. Они охотятся обычно двумя способами: либо парят высоко в небе, либо скользят вдоль скал. Но могут поджидать жертву в засаде… — предводитель диверсантов поежился. — Не знаю, справятся ли они с голиафцами, но телеба утащить им под силу. Они пикируют на свою жертву, хватают одной лапой за шею, а другой за спину, ломая позвоночник…

Тарос запрокинул голову, снова услышав тонкий мелодичный посвист птицы. Молодой Тим предусмотрительно обнажил клинок.

— Не думаю, что этот орел станет нападать на нас, — успокоил его лидер. — Те, которых я видел в горах, были куда крупнее.

— Согласен, — поддержал его Ха — Райя.

Продвигаясь по каменной дороге, протянувшейся вдоль стены пещеры, они добрались до веревочного моста. Тишина продолжала казаться абсолютной. Шаги в ней, особенно осыпавшиеся время от времени камни, заставляли замирать. В эти моменты, нагнетая напряжение, снова раздавался крик орла.

«Клюх. Клюх. Кьяк — кьяк — кьяк…»

— Мурашки по коже от этой птицы, — проворчал молодой Тим, доставая пращу.

— На твоем месте я бы этого не стал делать, — остановил его Ха — Райя.

— Телебы могут попасть в любую цель из пращи! — гордо заявил Тим. — Это особенность персонажа.

— Охотно верю, но убив птенца, ты можешь привлечь внимание зрелых особей. Оно нам надо?

Телеб наградил парившего в кровавом тумане орла недовольным взглядом и убрал пращу.

— Успеешь еще отличиться, — пообещал ему вор, изучая навесной мост.

Ров, опоясывающий скалы, где возвышался Мертвый город, сужался в этом месте, однако расстояние, которое нужно было пройти по навесному мосту, все равно было внушительным.

— А если мост — это ловушка? — спросил Гедер.

— Ты видишь другой путь в город? — спросил Керасп.

— Скажи, вор, — обратился Тарос к Ха — Райе, — в прошлый раз ты пересекал мост или нет?

— Да, но я бы не стал здесь ничему доверять.

— Логично.

Они решили, что вор пойдет первым. Ловкий и гибкий, ему не составит труда спастись, попав в ловушку. Карта, полученная от завербованных фидаинов, показывала, что есть другие способы пересечь ров, но они не подходили для многочисленной группы. Один способ предполагал, что нужно поймать орла и забрать его крылья, другой — использовать катапульту в совокупности с заклинаниями левитации. В общем, навесной мост в списке выглядел самым безопасным.

— Не следуйте за мной, пока не пройду половины, — сказал Ха — Райя.

Он ступил на шаткий мост, крепко ухватившись за веревочные поручни. Выждал несколько секунд, понял, что угрозы нет, и начал осторожно продвигаться вперед. Черные доски под ногами выглядели старыми, но надежными. Некоторые веревки, державшие мост, соединяя стороны внушительного рва, были толщиной с руку телеба. Другие тоньше, но опасности, кажется, ничего не предвещало.

— Вроде все в порядке, — сказал, обернувшись, Ха — Райя, пройдя около двух дюжин шагов. Он еще не преодолел половины расстояния, но выглядевшая надежной конструкция, убеждала отбросить страхи. — Думаю, вы можете следовать за мной.

Тарос возглавил группу. Мистиф и мантикора, как всегда, шли последними.

«Клюх. Клюх. Кьяк — кьяк — кьяк…» — раздалось в высоких затянутых кровавым туманом сводах гигантской пещеры.

Молодой орел заметил мантикору и решил попытать счастье, сорвавшись в молниеносное пике, частично сложив крылья.

— Осторожней! — закричал вор, ошибочно решив, что орел атакует кого‑то из телебов.

Контролируемая мистифом мантикора не успела среагировать на атаку. Молодая хищная птица, вцепившись в спину монстра, и балансируя при помощи крыльев, нанесла серию ударов острым клювом, стараясь попасть в шею.

— Отгоните орла! — взревел Тарос, начиная раскручивать над головой пращу, но его опередила Агва, воспользовавшись отравленным кнутом из кожи голиафской кобры.

— Только не убивайте птицу! — крикнул Ха — Райя, но его голос заглушили оживленные вопли телебов, радовавшихся, что ведьма в теле укротительницы не промахнулась.

Кнут попал орлу по спине. Раны было не видно, но кровь брызнула на доски подвесного моста. Молодая птица оставила мантикору и отлетела в сторону. Яд голиафской кобры быстро отравлял кровь.

«Кьяк — кьяк — кьяк» — издал орел растерянный клекот.

Крылья стали тяжелыми. Птица смогла взмахнуть ими еще десяток раз, затем камнем полетела вниз, издав протяжный посвист:

«Клюх. Клюх».

Затем бурлящая лава проглотила молодого орла.