Сказки давнего времени - Ивана Брлич-Мажуранич

Подумав немного, Реля воскликнул:

— Иду в горы отыскивать крест и пояс, а затем уж наступить и твоя очередь, город мой стольный!

Воскликнув так, Реля взмахнул мечем над головой и полетел на Кипень-гору. Когда он пришел туда, могучий Змей в ущелье спал. Был Змей очень утомлен, столько пламени выпустив на Ягленца, и уснул он глубоко, чтобы снова собраться с силами.

Но Реля едва только мог дождаться, чтобы с кем-нибудь сразиться, найти выход своему гневу и силе. Рассердило его то, что по пути разбегались от него и стар и млад, и бросился он на Змея Огненного, надеясь вытащить Змея на поединок.

Необычайно храбр был Реля, но страшен был и Змей, потому и в песнях воспели единоборство это, когда Реля на Змея налетел:

Змея мечом ударяет —Хочет его пробудить.Голову Змей приподняв,Релю увидел,Бросился, стену разрушил,Место для боя расчистил,Взвился под облака,Камнем на Релю упал.Бой закипел.Дрогнула почва, рушатся стены.Змей бьется зубами, бьется и пламенем,Огненной бьет головой.Реля ж мечом отражает.Пламень мечом разгоняет,Чтобы место получше найтиИ в голову Змея сразить.Сплелись в рукопашную.Бились жестоко и долго,Вплоть до полудня.Змей силы теряет —Срам сердце грызет,Что дитя ускользает.Релины ж силы растут,Предков добро защищая.Поднялось солнце на полдень.Реля — меч к солнцу.Меч поднимает и Бога зовёт!Змея меж очи ударил.Меч лёгкий ударил легко,А надвое Змея рассёк.Змей между скал повалился,Телом огромным своим

Так могучий Реля Змея Огненного одолел. Но устали его богатырские руки и плечи. И говорит Реля сам себе: «Если и дальше будет так идти, то никогда не проберусь я через горы. Нужно подумать о том, что делать».

Вернулся Реля под гору, сел на камень и стал богатырскую думу думать о том, как через горы пробраться, как чудищ одолеть и как найти детей Милойкиных, а с ними и золотой пояс и крестик. Глубоко задумался Реля, но вдруг услыхал он, как кто-то подле него плачет и приговаривает. Оглянулся Реля и видит: сидит волшебница на камне, распустила волосы и горько плачет.

— Что с тобой, красная девица? Почему ты плачешь? — спрашивает Реля.

— Потому, молодец, я плачу, что не могу от ребенка, который на озере, получить золотой пояс, — отвечает волшебница. Услыхав это, Реля очень обрадовался.

— Скажи мне, девица, а где находится дорога к этому озеру, — спрашивает Реля.

— А кто ты, неизвестный молодец? — вопросом же отвечает ему волшебница.

— Я княжич Реля, а ищу золотой пояс и крестик на красной ленте, — отвечает Реля.

Услыхав это, волшебница тотчас же подумала в своем наполненном злобой сердце: «Вот это счастье для меня! Пусть только Реля пояс с озера в долину принесет, легко тогда будет уже и Релю уничтожить и пояс раздобыть!»

И мудрая волшебница ласково сказала Рели:

— Идем княжич, я проведу тебя через горы невредимым и покажу тебе место, где находятся дети. Почему тебе не получить то, что принадлежит тебе еще с давних времен.

Так ласково говорила волшебница, а в сердце имела другие мысли. Но Реля очень обрадовался и тотчас же согласился идти с волшебницей.

Пошли они через горы. Не трогают Релю ни волшебницы, ни другие чудища, потому что ведет его молодая Заточница.

По пути волшебница разговаривает с Релей и в сердце у него распаляет гнев:

— Видишь, княжич, как строптивы эти дети! И пояс тебе не хотят отдать. Но ты молодец над молодцами и не посрамишь себя, Реля.

Смеётся Реля, подумав, как могут сопротивляться дети ему, который зарубил Змея Огненного!

А волшебница ему рассказывает затем, как дети забрались в горы, а выбраться из них не могут.

От неизмерной радости, что получит пояс, волшебница так разболталась, что оставила ее мудрость и стала она Рели рассказывать о своем знании и хвастаться:

— Неразумные дети мудрости не знают, потому что, если бы они знали то, что мы знаем, то скрылись бы уже от нас! Есть в церковке свеча и кадило. Добудь они огонь неугасимый, запалили бы свечу и кадило, тогда и прошли бы они со свечой и кадилом по горам, словно по церкви. Тропинки бы перед ними открывались, а деревья ветви наклоняли. А для нас это и совсем плохо бы было, погибли бы мы волшебницы и прочие чудища по всей Кипень-горе, куда бы только ни проник дым от кадила и свечи. Но что могут знать дети неразумные и строптивые.

Не будь Заточница в такой радости, не рассказывала бы она, конечно, Реле ни о свече, ни о кадиле, а крепко бы хранила тайны Заточниц.

Так они добрались до борозды и увидели перед собой святое озерце.

Княжич выглядывает из-за деревьев, а волшебница ему детей показывает. Видит Реля церковку на островке. Перед церковкой сидит девочка, вся как цветок, в белом. Не поет она, не подпевает, а сложила только ручонки и подняла глаза к небу.

На песке подле церковки играет дитя беззащитное, Ягленац малый, а на ребенке крестик золотой.

Заигрался он на песке: дворцы строить, дворцы разрушает, крошечной рукой башню выводить и сам своей работе смеется.

Загляделся княжич Реля, глубоко задумался молодец. А у Заточницы нет времени ожидать, пока княжич свои мысли передумает, и она ему тихо сказала:

— Я позову, княжич, девочку, и ты увидишь, что она не отдаст мне пояса! А ты хватай меч булатный, налетай и бери то, что тебе принадлежит, и возвращайся ко мне в горы. Отведу я тебя обратно через горы, чтобы тебе сестры мои не причинили зла.

Говоря это, волшебница радуется тому, как легко ей будет убить Релю и пояс заполучить: пусть только Реля принесет его с озера. Но Реля слушает и не слышит, что Заточница рассказывает, потому что загляделся он на девочку.

А волшебница тотчас же зовет Рутвицу:

— Голубушка, сестрица, брось мне пояс, а я выведу тебя и брата из гор.

Услыхав это, Рутвица еще больше в лице побледнела и еще крепче сжала ручонки. И так ей тяжко, что она только с трудом может говорить. Ей так хотелось бы выбраться из гор, что сердечко у нее разрывается от желания.

Но пояса материнского всё же не отдаёт.

Покатились слезы по лицу у Рутвицы, тихонько всхлипывает она и сквозь плач отвечает:

— Уходи волшебница, и больше не появляйся, потому что пояса ты не получишь.

Когда все это Реля услыхал и увидал, вскипела у него кровь княжеская, кровь благородная.

Опечалили его эти две сиротки, что посреди страшной Кипень-горы сами себя должны охранять от зла и беды, от смерти и гибели. «Боже милосердный, войску вооруженному и укрепленному городу поручила княгиня оборону княжества. И погибло княжество. А вот дети остались одинокими на свете, попали к волшебницам и змеям, но не могут ни волшебницы, ни змеи отнять у них того, что получили они от матери». И так у Рели сердце исполнилось жалости к детям, что весь он в лице изменился. Изменился в лице и повернулся к Заточнице.

Посматривает Заточница на Релю: не вытягивает ли Реля меч, чтобы зарубить непослушных детей? И вытянул Реля меч, но пригрозил им волшебнице:

— Беги, волшебница, и чтобы никогда тебя здесь больше не было! Если бы не провела ты меня через горы, отсек бы я тебе русую голову. Не для того я княжичем родился, не для того меч булатный выковал, чтобы убивать сирот несчастных!

Испугалась бедная Заточница, вскочила и побежала в горы. А Реля вслед ей еще добавляет:

— Иди, созывай волшебниц и других чудищ, не боится их княжич Реля!

Когда волшебница скрылась в горах, перешел Реля через борозду, направляясь к детям на остров.

Как обрадовалась Рутвица, когда увидела, что идет к ним человек и ласково глядит на них! Вскочила она и вытянула руки, словно птичка, которая расправляет свои крылья, когда ее из рук пускают на волю.

Рутвица не могла и подумать ничего другого, как только, что Реля пришел спасти их! Побежала Рутвица к Ягленцу, схватила его за руку и перешли они вдвоем к Реле по мостику, который они сами своими малыми ручонками сложили из тростника.

XI

Могуч и суров был Реля и страшно ему разговаривать с детьми. Но дети не смущаются разговором с богатырём, потому что сердце их ко всему склонно и всему доступно.

Схватил Ягленац Релю за руку, разглядывает его меч булатный. Меч в два раза больше самого Ягленца! Поднял Ягленац ручонку, весь вытянулся и едва только ручонкой достал до рукоятки. Глядит Реля. Никогда еще не видел он столь малой ручки рядом со своей рукой. Оказался Реля в большом затруднении и, забыв про пояс и крестик, подумал: «О чем я буду разговаривать с этими маленькими сиротками? Малыши они неразумные и ничего не знают».