Врата Мёртвого Дома - Стив Эриксон

Спеши, Тавори, через моря,

Чтоб протянуть Колтайну дружескую руку.

Прибыв в назначенное место, опешила адъюнкт:

Там не осталось ничего...

Лишь несколько обглоданных воронами костей.

Ви

Калам набросился на несколько темных теней, которые ожидали его у основания невысокой покосившейся стены. Когда дело было сделано, он упал на землю и просто сгрудил еще теплые тела поверх себя. Затем убийца, тяжело дыша, несколько минут пытался прийти в себя.

Мгновение спустя на уличной мостовой послышались легкие шаги. Раздался раздраженный шепот.

– Они преследовали его, сидели в засаде, – раздался приглушенный голос оппонента. – И посмотри только, во что они превратились... Боги! Что же за убийца работает против нас?

Раздался женский голос третьего Когтя:

– Тем не менее он не мог далеко уйти...

– Конечно, не мог, – фыркнул командир, чей голос Калам услышал первым. – У него же нет крыльев, правда? Он не бессмертен, и его тело не способно противостоять металлу наших мечей. Мне надоело бормотанье о потусторонних силах, вы слышите меня? А сейчас – мигом рассредоточиться: ты направо, ты налево, – Калам почувствовал магию, которая исходила от лидера. – Я останусь в центре, – закончил он.

«Ага, и это значит, что ты окажешься первым в списке жертв, ублюдок!»

Калам услышал, как сопровождение предводителя разошлось по сторонам. Шаги затихли. Убийца точно знал методику слежки Когтя: два передовых разведчика медленно двигаются по флангам, а лидер, скрываясь посредством магии позади, сканирует пространство между своими помощниками – аллеи.

Крыши, держа в каждой руке по складному арбалету. Калам подождал еще несколько секунд, а затем медленно, молчаливо выскользнул из-под трупов и поднялся на корточки.

Ступив на улицу, его голые ноги не издавали ни одного звука. Для человека, который точно знал свою цель, большая тень на расстоянии двадцати шагов впереди была вполне четким объектом. Видимо, лидеру требовалось довольно больших усилий поддерживать вокруг себя магическое облако, поскольку со спины он был практически не защищен. Внутри облака явственно различалась человеческая фигура.

Убийца пересек разделяющее их пространство, как атакующий леопард. Локоть Калама со всей силы ударил лидера в основание черепа: противник умер мгновенно. Прежде чем жертва упала на землю, убийца успел подхватить один из арбалетов, который тот держал в руке. Другой же выскользнул на мостовую и с грохотом покатился вниз. Бормоча беззвучные проклятья, убийца продолжил свою охоту: он бросился вправо, по направлению к аллее, вход в которую темнел на расстоянии двадцати шагов впереди.

Внезапно оттуда послышался легкий щелчок, и стрела, со свистом рассекая воздух, пронзила его плащ. Калам перекатился через спину и, ступив на узкую обочину аллеи, заваленную гнилыми овощами, просто покатился по этой зловонной жиже вниз. Перед носом разбегались огромные крысы. Затем убийца вспрыгнул на ноги и нырнул в темноту.

Слева темнела еще более непроницаемая ниша. Забравшись туда, он достал свой собственный арбалет и, держа в обеих руках по грозному оружию, принялся ждать.

Минуту спустя прямо перед ним появилась женская фигура, которая остановилась на расстоянии шести футов.

Как только Калам выстрелил, женщина пригнулась и бросилась в сторону; убийца уже точно знал, что он промахнулся. Кинжал Когтя, тем не менее, попал в цель. Лезвие, выпущенное ее меткой рукой, вонзилось в грудь убийцы прямо под правую ключицу. Второе грозное оружие – металлическая звездочка – вонзилось в ствол дерева на расстоянии пары дюймов от лица Калама.

В этот момент убийца разрядил свой второй арбалет. Второй раза он не промахивался, и стрела, со свистом рассекая воздух, погрузилась ей в живот. Женщина сделала шаг назад. Прежде чем опуститься на землю, Коготь была уже мертва – Белый Паралт, которым был смазан наконечник стрелы, убивал мгновенно.

Калам же чувствовал себя вполне сносно – по всей видимости, лезвие, которое торчало из-под ключицы, было чистым. Он положил пару арбалетов на землю, затем схватился за рукоятку кинжала и с трудом вытащил его наружу. К этому моменту убийца израсходовал практически все свое оружие: у него оставались щипцы и маленький мешочек с иглами.

Третий охотник находился неподалеку. Он ждал от Калама начала атаки, точно зная – местонахождение убийцы – в конце концов, на это указывало мертвое тело, лежащее посреди улицы.

«Что же теперь делать?»

Правый рукав его рубашки был мокрым и липким от крови; Калам чувствовал, как жаркая кровь постепенно покидает его тело, оставляя на земле крупные капли. Убийца почувствовал третью рану – метательная звездочка оставила на спине довольно серьезный след. К счастью, подобное оружие никогда не смазывалось ядом – дело в том, что это составляло огромную опасность для его обладателя, даже если он работал в перчатках. Тяжелый фартук погасил основную силу удара, и Каламу удалось отодрать звезду от ствола дерева.

Мысленная дисциплина, позволявшая унять кровотечение из любой раны, практически не действовала: убийца слабел, причем очень быстро.

Калам посмотрел в небо. Прямо над головой на высоте семи с половиной футов висел деревянный балкон – несколько выкрашенных деревянных досок, скрепленных скобами. Сконцентрировавшись, он мог легко допрыгнуть до нижней перекладины, однако это привлекло бы столько внимания, что спустя несколько секунд Калам оказался бы абсолютно беспомощным.

Он вытащил из кармана щипцы. Зажав в зубах окровавленный кинжал, он поднялся на цыпочки и, вытянув щипцы вверх, ухватился ими за скобу.

«Неужели это проклятое сооружение выдержит мой вес?»

Крепко сжав рукоятку, он напряг свои плечи и начал медленно подниматься вверх. Дюйм, затем еще один дюйм. Со стороны дерева не доносилось ни одного звука, и Калам рассудил, что перекладины, скорее всего, вмонтированы в каменную стену. Тем временем убийца продолжал подтягиваться наверх.

Самой трудной задачей являлось поддержание полной тишины, поскольку каждый скрип или шорох обязательно привлечет внимание его охотников. Руки и плечи начали сильно дрожать. Калам подтянул ноги к животу, развернулся, а затем зацепился правым носком за поперечную балку. Приложив максимум усилий, он протянул ногу вперед и зацепился уже коленом.

Наконец-то он мог немного расслабиться и вздохнуть: еще немного, и израненные плечи просто не выдержали бы такой нагрузки,

В течение нескольких минут Калам, словно огромная летучая мышь, висел вниз головой.

А Когти очень любили те игры, в которых приходилось ждать. В вопросах терпения они превзошли любых солдат на свете. Охотники, по всей видимости, рассудили, что сейчас они вовлечены в одну из подобных игр, и потому решили во что бы то ни стало добиться реванша.

«Что ж, незнакомцы, я вовсе не собираюсь играть по вашим правилам».

Освободив щипцы, он медленно протянул руки и опустил их на дощатый пол балкона. Это был очень большой риск, поскольку Калам абсолютно не знал, что же находится над его головой. Потыкав щипцами вперед в течение минуты, он наконец-то нащупал стену и с облегчением расслабился.

Нож до сих пор находился между зубами, а на языке почувствовалась соль своей же собственной крови. Освободив обе руки, он перехватился за выступ балкона, медленно освободил ноги и вновь перевел весь свой вес на плечи. Пальцы медленно дотянулись до ограды. Затем, совершив максимальное усилие, он перебросил ноги через перила и мгновение спустя очутился на полу. Рядом лежали щипцы.

Калам быстро осмотрелся. Глиняные горшки, заполненные различными травами, наполняли один угол, а с противоположной стороны стояла большая печь для выпечки хлеба, которая окатила лицо убийцы сильным жаром.

Чтобы проникнуть в комнату, оставался совсем маленький проход. Человеку с ростом Калама нужно было согнуться в три погибели.

Осмотрев пространство за спиной. Калам с удивлением обнаружил, что за ним наблюдают черные безмолвные глазки маленькой собачки. Мускулистое тело, покрытое черной шерстью, скрючилось в дальнем углу от печи и жевало половину большой жирной крысы. Мордочка и ушки собаки очень напоминали лису, а живые глазки весело блестели.

Калам с трудом перевел дыхание. «Еще одна печально известная слава города Малаза: ловлей крыс, из-за их огромного количества, занимаются все кому не лень». Убийца не имел ни малейшего понятия, что придет собачке на ум, после того как она закончит свою трапезу. Она могла начать лизать руки, а могла отхватить половину носа.

Тяжело сопя, животное помяло мясо в лапах, а затем приступило к еде. Оно начало с хвоста, который с хрустом исчез в пасти в течение нескольких секунд, а затем принялось за туловище. Спустя несколько минут от крысы не осталось и следа.

Собачка тщательно облизала все свои лапки, а затем подошла и пристально посмотрела на Калама, который обливался кровью.